Спустя время, девушка перестала плакать, и не потому что она сняла гнятущее её долгое время напряжение, а потому что, казалось, что слезы попросту закончились. Она поправила макияж смотря в зеркало, стерев потекшие карандаш и тушь. Выехав с парковки на дорогу, она решила просто проехаться по столице — абсолютно не экономный и долгий вариант борьбы с печалью.

Закончив свое турне по Садовому кольцу, она повернула руль в сторону дома. Солнце уже садилось на горизонте; температура опустилась до нуля; подул морозный ветер — это был ее любимый ноябрь.

Уже выйдя из лифта, в коридоре ей послышались знакомые голоса. Подходя к двери она увидела владельцев голосов. Ни первый, ни второй ничего хорошего не предвещал. Слева от двери стоял Олег Иванович, нарядный в бабочке и дорогом костюме. Справа стоял Владимир, одетый не хуже, но явно не в смокинге. Мужчины стояли напротив друг друга, оперевшись спинами о стенки. В руках у каждого был букеты цветов, поодобранные индивидуально по личному вкусу мужчин. Обмениваясь неприличными репликами, в бой они все же не вступали, предпочитая сражаться оскорблениями в адрес друг друга. Увидев приближающуюся девушку, они одновременно замолчали и выпрямились, протянув по букету.

Она молча прошла мимо них, не смотря в их сторону, и открыв дверь ключом, пригласила войти Павла, который все это время стоял рядом с начальником и следил за словесным спаррингом мужчин.

«Что происходит?» Спросила девушка снимая пальто и шарф, как только Павел закрыл дверь.

«Владимир Юрьевич приехал просить прощения у ва. Опять. Мы приехали, а тут этот мужчина. Вот Владимир Юрьевич и начал с ним ругаться — ревнует.» Несколько неуверенно произнес мужчина, стоя скромно на пороге у входного коврика.

Павел передал ей букет Владимира, который тот успел ему всучить. Инна посмотрела на белые лилии, её любимые цветы, и, положив их на столик в прихожей, ушла за пакетом, который нужно было отдать бывшему любовнику.

«Вот, это передайте Владимиру Юрьевичу. И скажите им, чтобы они уходили. Оба уходили. До свидания.» Сказала девушка и открыла Павлу дверь.

За захлопнувшейся дверью послышался голос Павла, который в этот момент передавал просьбу девушки. Она сняла сапоги, в которых находилась все это время и, поставив их в сторонку, подошла к двери, чтобы закрыться. Неожиданно открывшаяся дверь заставила её вздрогнул и отступить назад. Приказав Павлу держать возмущавшегося Олега Ивановича, Владимир вошел в квартиру. Он опустился на колени и прижался к Инне, повторяя просьбы о прощении. Крепко сцепив её в объятиях, он уткнулся в её живот, тяжело дыша и выдыхая горячий воздух. Он все твердил, что жизнь без неё невыносима, говорил, что разошёлся с женой и уже подал заявление на развод, что теперь он на высокой должности и может дать ей все что она захочет, что теперь им не нужно скрываться, встречаясь по вечерам. Завлекая её и прося прощение, этим он только вызывал у неё раздражение.

Резко оборвав его сцепленные руки, она вырвалась из его объятий. И громко прокричав, попыталась оттолкнуть его от себя. «Ничего больше не изменить. Уходи!»

«Я не уйду. Я люблю тебя. Прости меня. Я сделаю все что ты хочешь.» Молил мужчина, не поднимаясь с колен.

«А знаешь что?» Громко прокричала девушка. «Рядом с тобой мне было ужасно. Каждую минуту я молила лишь время прошло быстрее. Я ужасно жалею, что толкнул тебя тогда дверью. С тобой просто невыносимо. Ты старый, противный, вонючий старик. И если есть какая-то ошибка во всей моей жизни, так это то, что я встретилась с тобой!»

Мгновенно вскрипев от злости, он схватил ее за локти и попытался притянуть к себе. Она попыталась вырваться. Не сумев удержать её вблизи себя, он толкнул её, отчего она запнувшись об обувь, упала на пол. Сильнейшая острая боль прочувствовалась ею в животе. Она инстинктивно схватилась за источник боль, прижав голову к груди, и заскулила. Владимир пребывавший в ступоре какое-то время, заметил проступающую сквозь ее светлые джинсы кровь, и тут же понял в чем причина.

«Инна, прости. Блять, старый дурак. Дурак. Дурак.» Всё твердил мужчина, набирая номер скорой.

Часть 9

«Губы опять обветрились… Надо бы купить масло что-ли» Думала девушка, проводя указательным пальцем по нижней губе, кончиком которого чувствовала линию границы губы и некоторую шероховатость кожи. Она смотрела на пальцы, проверяя не отпечатался ли блеск с губ. Нет. Уже и блеск давно стерся. Часы на телефоне показывали 19:15. За цифрами и датой на экране блокировки на нее смотрела тоскливыми глазами молодая девушка с сигаретой в руках. Очертания дыма растворялись в ее образе. Хорошая все-таки фотография получилась. «Надо бы пересмотреть этот фильм на выходных, красивый кадр получился.»

Спина вскоре затекла. Неприятная тяжесть в пояснице заставила ее опереться на спинку дивана, нарушив осанку, с которой она боролась уже полгода. Ногти уже отросли. «Надо бы записаться на маникюр, а то уж полсантиметра ногтей выглядывают из-под черного лака. А может бордовый теперь сделать? В прошлый раз делала, и красиво и пальцы казались длиннее, да и осень на дворе, как раз осенний оттенок.»

Дождь пошел. Зонтик она с собой не взяла — придется такси вызвать, только бы водитель молчаливый попался, иначе начнет какую-нибудь глупость со ней обсуждать. Ей ни с кем не хоиелось разговаривать, а с Ним придется, из вежливости что-ли или потому что попрощаться уже надо бы окончательно.

«Девушка, простите, вы кого-то ждете?» Отвлекла ее от мыслей официантка.

«Да. Просто мой знакомый задерживается.» Ответила Инна ей.

«Уже на полтора часа.» Не унималась она.

«Ну да.»

Она вновь наклонилась к столу и, опираясь на ладонь, внимательно рассматривала стекло. Кто-то уже заляпал окно ладонями, и не детскими, вполне себе взрослая ладонь. Мимо окна спешат прохожие: дети, взрослые, пара стариков. Все торопятся домой со школы и работы. Те счастливчики, кто не забыл зонт, не особо спешат, не боясь промокнуть под дождем.

Капли медленно стекали по стеклу, как ее слезы последние несколько месяцев. За столиком позади нее смеялась девушка над шутками парня. Хоть до Инны и доносились какие-то обрывки анекдотов, впрочем, она поняла уровень их развития. Слава Богу, она давно пережила пубертат. Она вновь посмотрела на время — 19:18. «Жду до пол восьмого и ухожу. Хватит, устала. Всегда мне приходится Его ждать.»

«Привет. Извини, что опоздал, работа. Еле вырвался, так еще и вечерняя пробка.» Переводя дыхание проговорил Владимир.

Она смотрела на его мокрые волосы от