В едва освещённом трюме вокруг Прониной собрались техники. Над их спинами поднимались механические манипуляторы, подключённые напрямую к мозгу. Орудуя этими многозадачными руками, служащие по частям снимали с охранительницы белую, почти не пострадавшую на задании броню. А Ефросинья лишь стояла, разведя руки в стороны и закрыв глаза. В её голове возник образ пламени и горящих в нём предателей.

Белые наручи и поножи, золотые наплечники в форме орлиных голов, исписанные молитвами Императору. Перчатки со встроенными огнемётами и пневматическими кулаками. Тяжеленные сапоги и прочный нагрудник, вмещавший генератор защитного поля. Все эти элементы были сняты с тела Ефросиньи и теперь лежали на железном столе. А она осталась в чёрном, мокром от пота комбинезоне.

— Спасибо, — тихо сказала она техникам.

— Служить Бюро — наш долг, — кивнул один из них, старец с бионическими имплантами вместо глаз.

Ефросинья была на борту «Возмездия Императора», выделенного ей военного галеона. Корабли этого типа пользовались особой популярностью у охранителей благодаря стойкости, огневой мощи и относительной мобильности по сравнению с огромными линкорами или мановарами. Пронина прошла по коридору и поднялась по лестнице в свою каюту на корме. Помещение было обшито панелями из тёмного дерева и чем-то напоминало кабинеты охранителей на Великородине, родной планете охранительницы. Бордовые занавески частично прикрывали прямоугольные окна каюты.

Зайдя за перегородку, где стояла кровать, Пронина сбросила с себя комбинезон. Вместо него она взяла из платяного шкафа и надела строгий, но не слишком сковывающий мундир — белую рубашку и чёрные брюки и китель с золотыми пуговицами. Его шили на заказ специально под её фигуру. Длинные русые волосы Ефросинья заколола в хвост. Она направилась к деревянному комоду и включила электрический чайник. Заварив чай, охранительница подошла с кружкой к роскошному, украшенному резьбой столу в центре каюты, и села в удобное кожаное кресло.

— Переход в гиперпространство через пять минут, — сообщил капитан по громкой связи.

Ефросинья перевела взгляд с динамиков, откуда донёсся голос, на фотографию, где была изображена с младшей сестрой.

— Хорошо, капитан, готовьтесь, — ответила Пронина.

— Есть, госпожа охранительница.

Аграфена представляла собой полную противоположность Ефросинье. Она отличалась стройной фигурой и мягким характером — и, к сожалению, больше нравилась мужчинам. Пути сестёр тоже давно разошлись: Фрося улетела с родной планеты в поисках лучшей жизни, а Груша решила остаться — ей и так там было хорошо. Увы, давно прошло время, когда они виделись каждый день. И как много месяцев минуло с их, как говорят штурмовики, крайней встречи…

— Гиперпрыжок на три… — оповестил капитан.

Ефросинья подавила тягучую тоску, неуместную для имперской охранительницы.

— Два… один…

На окнах за красными занавесками захлопнулись ставни, чтобы защитить корабль от ужасов гиперпространства, от живущих там слуг Змея Разрушения. Затем Пронина ощутила, будто корабль резко дёрнуло вперёд. В чашке пошла рябь — «Возмездие Императора» покинуло нормальный космос.

Пронина пришла в себя после прыжка очень быстро. Она включила компьютер и открыла файлы по Альберику IV. Попивая чай, Ефросинья принялась изучать кадры, снятые камерами в шлемах штурмовиков. Слава Императору, ничего экстраординарного на видео не нашлось.

Как и при обыске — помимо старого, пусть и действенного, оружия и примитивных, топорно написанных листовок Разрушения, у предателей ничего не оказалось. Всё-таки Андерсон был неправ — это лишь мелкая ячейка террористов или незначительный культ, тысячи которых расплодились по всей необъятной Империи. Но тогда почему Охранительное Бюро системы Альберик не действовало своими силами? Почему Великий Охранитель отправил на неприметную планету-завод элитный отряд с Земли? У Ефросиньи не было ответов.

Пронина работала почти все три часа полёта в гиперпространстве, изредка прерываясь на отдых. Охранительница внимательно разбирала данные и параллельно оформляла письменный отчёт. По щелчку кнопок плоские фотографии превращались в объёмные модели помещений и объектов, которые она прикрепляла к текстовым файлам. Учтено было всё — ящики с автоматами и бомбами, чемоданы с личными вещами, баллоны с горючим для транспортных челноков.

Ефросинья уже закончила, когда включилась громкая связь:

— Госпожа охранительница, мы дома, — сообщил капитан на великородном языке.

Она вышла из каюты и, заперев свои покои на электронный ключ, поднялась по лестнице на капитанский мостик — в гигантскую омнистальную коробку, по передней и боковым сторонам которой тянулись большие прямоугольные окна, пока что закрытые металлическими ставнями.

Пронина встала у командной консоли рядом с капитаном Нестеровым — высоким мужчиной в военной форме. У стен за компьютерными терминалами работали офицеры связи. На глазах Ефросиньи тяжёлые ставни беззвучно распахнулись, и мостик утонул в свете Солнца. Не какого-нибудь солнца, которых тысячи по всей Галактике, а Солнца с большой буквы — первой звезды, когда-то увиденной первым человеком. Лучезарный шар, давший жизнь всей расе, что теперь господствовала в Млечном Пути, ослепительно сиял где-то вдалеке, озарив «Возмездие Императора».

А за окном постепенно стала выползать серая планета, окружённая ярким ореолом. Это была Земля. Родной мир, колыбель человечества, которая уже тысячу лет являлась столицей Империи. Давным-давно Земля была цветущим раем, покрытым голубыми океанами и зелёными лесами. Но ядерные войны, которыми сопровождался суд Императора, изменили её до неузнаваемости. Потом люди застроили выжженные пустоши и загрязнённую воду гигантскими городами, и Земля стала не зелёно-голубой и яркой, а однообразно серой.

Чуть дальше от планеты сверкал, почти белел её единственный спутник. Луна, первая луна в истории человечества, теперь была усеяна военными базами. Однако из-под тёмно-серой паутины оборонительных сооружений всё же виднелась её белёсая, изрытая кратерами поверхность.

Переводя взгляд с Луны обратно на Землю, Ефросинья испытала сильную радость вместе со священным трепетом. Она давно жила на столичной планете, но эти ощущения никогда не покидали Пронину. Ведь именно там находился Имперский Дворец, откуда всеблагой Господь-Император направлял человечество и где двенадцать министров и тысяча сенаторов толковали Его божественный замысел и волю — не всегда верно, что понимал каждый более-менее мыслящий человек. Но они были пусть и облечёнными властью, но всё же смертными людьми и никогда не смогли бы приблизиться к непостижимому величию Императора.

Галеон охранительницы медленно подплывал к родному миру человечества. В окнах становились заметны орбитальные станции. Ряды орудий на сотнях платформ были готовы в любой момент отразить вторжение чужаков или разрушителей. В исполинских металлических доках дремали мановары. Эти величественные военные корабли длиной в километр были самыми большими космическими судами, когда-либо созданными людьми. Каждый их борт ощетинился сорока четырьмя