Гермиона вошла в поместье из точки аппарации, а не через парадную дверь, и пошла другим путем в холл, ее шаги приятно стучали по толстому мраморному полу. Она внезапно уловила запах ароматного табака и остановилась, оглядываясь в поисках источника. Из-за бархатной занавески, закрывавшей вход на небольшой балкон, развевался тонкий столб дыма. Гермиона подошла ближе и отодвинула штору, открывая вид на изящно облокотившегося на балюстраду мужчину со светлыми волосами, блестящими в последних лучах вечернего солнца.

— Привет, Грейнджер, — бросил Малфой через плечо и элегантно затянулся тонкой коричневой сигаретой.

Она вышла на балкон, гадая, как он понял, что это она.

— Ты знаешь, что это вредно.

Он пожал плечами, и Гермиона с интересом заметила, как мышцы перекатывались под его тонкой льняной рубашкой.

— Можно мне одну?

Малфой повернулся, склонив голову, затем достал портсигар и серебряную зажигалку. Он подошел ближе, протягивая ей тонкий коричневый цилиндр, который Грейнджер поднесла к губам. Щелчок зажигалки, и она вдохнула глубоко и с некоторым удовольствием.

— Ладно, признаю, я по крайней мере так же шокирован этим, как ты — машиной, — сказал он, глядя на нее.

Гермиона приподняла брови и сделала еще одну долгую затяжку, пытаясь не обращать внимания на то, что продолжает находить его раздражающе привлекательным. Не то чтобы ее привлекал Малфой, говорила она себе, ее мозг просто инстинктивно откликался на высокого, хорошо сложенного мужчину.

— Я больше не шестнадцатилетняя школьница, — такую гениальную фразу выдали ее уста. По какой-то причине ее голос звучал немного хриплым, словно она флиртовала. Это ее покоробило.

Глаза Малфоя на секунду расфокусировались, и Гермиона могла поклясться, что он взглянул на ее рот, но они оба резко повернулись лицом к саду.

— Здесь действительно до абсурда красиво, — заметила она, пытаясь рассеять неловкость.

Мягкий закатный свет золотил кроны деревьев, которые становились темно-оранжевыми.

— Час волшебства, — согласился он.

— Знаешь, прямо сейчас я даже рада, что прибыла сюда, — призналась Гермиона, улыбаясь открывшемуся виду.

— Уже не так пренебрежительно относишься к тому, что можно купить за деньги?

— Что? Я никогда…

— Ой, не ври. С тех пор, как ты приехала, ты смотрела на нас всех как на избалованных мажоров.

Гермиона уставилась на него с открытым ртом. Малфой продолжал смотреть на пейзаж, пока она подыскивала ответ.

— Вообще-то, еще с той инвестиционной вечеринки.

— Что?

— Я не смотрела на вас предосудительно с тех пор, как приехала. Это началось по крайней мере на инвестиционной вечеринке, — пояснила она. — Наверное, еще раньше. На самом деле, я считала тебя избалованным с тех пор, как впервые встретила.

Он замолчал на мгновение, затем рассмеялся настоящим, искренним смехом, который почему-то повлиял на ее пульс. И сопроводил это улыбкой, которая что-то сделала с ее внутренностями. Гермиона очень старалась разобраться в этих эффектах.

— Благодарю за компанию. Рада, что смогла тебя развеселить, — поспешно произнесла она, потушив сигарету.

Малфой взглянул на нее, когда она развернулась, готовая уйти.

— Ты будешь рада узнать, что напитки сегодня вечером подают в библиотеке.

Он что, пытался ее задержать?

— Откуда все знают это обо мне? — размышляла она, желая быть задержанной. — Но да, я с нетерпением жду момента, как увижу ее. Думаешь, нам нужно снова принарядиться к ужину? Мне следует переодеться? — она указала на свою шелковую футболку, брюки и стильные сандалии, которые подойдут почти для любого весеннего званого обеда, о котором она только могла придумать. Черт бы ее побрал, она нарывалась на комплимент?

Малфой посмотрел на нее и выдохнул, похожий на дракона, в честь которого и назван, затем отвел взгляд.

— Да, тебе нужно переодеться, Грейнджер. Это официальный ужин в поместье Ноттов, не какая-нибудь индийская забегаловка или та груда досок, в которой живут Уизли. Тебе придется постараться. Как и прошлым вечером.

Грейнджер закатила глаза. Вот что она получила за то, что забыла, каким мерзавцем он может быть.

— Меня просто утомляет подбирать наряды и переодеваться по несколько раз в день.

— Разве? — удивился он. — Я бы сказал, что твой магазинный стиль намного утомительней.

Его губы скривились, и он снова отвернулся. На мгновение ей захотелось ударить его по платиновой макушке.

Гермиона погасила свои агрессивные позывы и равнодушно посмотрела на него, затем развернулась, прошептав себе под нос «мудак». Она была так сосредоточена на своем уходе, что не заметила улыбки, которая появилась на его лице.

oOo

Улыбка Драко погасла, и он не сводил глаз с сада, слушая ее легкие шаги через вестибюль, а затем по покрытой ковром лестнице. Он выдохнул, даже не понимая, что задерживал дыхание. Она застала его врасплох, вот и все. И он не собирался позволять своей реакции на нее поколебать его. Да, блядь, они знакомы с одиннадцати лет. Не то чтобы Грейнджер ворвалась в его сознание из ниоткуда. Но ее присутствие здесь в эти выходные было… как глоток свежего воздуха? Занятным? Стимулирующим? Да, стимулирующим. Во многих смыслах.

Вообще-то, он заметил ее на том нелепом мероприятии для инвесторов. Отчасти потому, что это была она, а отчасти потому, что он видел — ей было так же скучно и невыносимо, как и ему. А еще на ней было очень сексуальное черное платье — ничего вульгарного, лаконичные линии изящно обрамляли и подчеркивали стройную фигуру. Если говорить честно, Драко всегда находил ее красивой, даже когда говорил ей гадости в школе.

Когда он заметил ее вчера на подходе к поместью, то был немного поражен своими собственными действиями. Драко сразу понял, что это она, и сказал себе не останавливаться, но его тело не послушало мозг. А потом ее реакция на машину — он тихо рассмеялся, — вот это было неожиданностью. Он ожидал, что она будет зажатой и грубой, но вместо этого у них завязался интригующий разговор.

Их общение в машине и потом на террасе накануне вечером. И прямо сейчас. Она его зацепила. Своими золотыми веснушками на носу и темными крыльями выразительных бровей. Своими красивыми губами. Он высмеял ее одежду, потому что уж точно не мог сказать, о чем думал на самом деле. А потом она назвала его мудаком. Умора. Он снова усмехнулся. Он явно слишком привык к девушкам, которые заглядывают ему в рот. А от той, что оскорбила его, у него стояк.

Может, следует сегодня найти Пэнси. Он уже слишком давно ни с кем не был. Но эта мысль почему-то не прельщала. Неужели Грейнджер так сильно его увлекла?