мы научились превращать Договор в живую реальность мира, дружбы и сотрудничества. Говоря об этом, я не могу не упомянуть с глубочайшим чувством о той встрече в Эль-Арише, свидетелями которой мы были вместе, между солдатами, инвалидами войны Египта и Израиля, которые сказали друг другу и нам: "Больше никакой войны". Какая это была уникальная, трогательная сцена.

Разгадка

Призыв Садата к древнему партнерству, "братству Исмаила и Исаака", не смог взбудоражить воображение тех, кто с обеих сторон больше всего нуждался в его осуществлении. Сразу после того, как Египет и Израиль согласились на Кэмп-Дэвидские рамки, и до подписания двустороннего договора о нормализации дипломатических отношений, стало ясно, что Израиль возобновит строительство поселений на Западном берегу и в секторе Газа, как только истечет трехмесячный срок приостановки строительства. Садат написал Бегину в конце ноября 1978 года, прося указать сроки передачи власти "жителям Западного берега и сектора Газа". Бегин ответил перечнем неудач Египта в выполнении собственных обязательств.

Бегин интерпретировал формулировку мирного договора как не требующую вывода Армии обороны Израиля с Западного берега или из Газы, и что палестинцам был предоставлен статус не политического образования, а скорее административного совета. 30 июля 1980 года Кнессет вновь провозгласил Иерусалим столицей Израиля. Садат выразил протест, предложив вместо этого единую администрацию, но разделенный суверенитет над Иерусалимом. Бегин ответил, что город неделим. В письме, полученном Бегиным 15 августа 1980 года, Садат написал, что при таких обстоятельствах возобновление переговоров невозможно.

В то время как Израиль оспаривал отдельные положения, арабский мир выступал против всей программы Кэмп-Дэвидских соглашений. Арабские государства рассматривали мирный договор как нарушение соглашения Лиги арабских государств 1950 года о совместной обороне и экономическом сотрудничестве, которое запрещало любому члену заключать сепаратный мир с Израилем. Видные арабские лидеры отвергли Кэмп-Дэвидские соглашения за неспособность урегулировать окончательный статус Западного берега и Газы и за то, что ООП не была включена в переговоры. Король Иордании Хусейн решительно осудил договор и назвал себя "абсолютно разбитым" действиями Садата. 31 марта 1979 года Лига арабских государств исключила Египет из своего состава и приняла решение о переносе штаб-квартиры из Каира в Тунис. В декабре 1979 года Генеральная Ассамблея ООН проголосовала 102 голосами против 37 за осуждение Соглашений и других "частичных поселений" на том основании, что они пренебрегают правами палестинцев. Почти все члены Лиги арабских государств, которые еще не разорвали дипломатические отношения с Египтом, незамедлительно сделали это.

Внешняя арабская оппозиция подпитывала существующую враждебность к Садату внутри Египта. После войны 1973 года он получил политическую легитимность, чтобы избавиться от наследия Насера благодаря переправе через Суэцкий канал. Весной 1974 года он ввел свое знаковое внутреннее законодательство - политику "открытых дверей", которая либерализовала экономику Египта. Инфитах должен был стимулировать иностранную помощь и инвестиции и привести к экономическому буму.

Помощь действительно поступала: с 1973 по 1975 год арабские государства предоставили Египту более 4 миллиардов долларов. США в год к 1977 году. Эта цифра, приближаясь по количественному паритету к американской помощи Израилю, была больше, чем помощь США всей Латинской Америке и остальной Африке вместе взятым. Но, хотя темпы роста ВВП Египта ускорились с 1,5% в 1974 году до 7,4% в 1981 году, ожидаемого бума инвестиций и производительности так и не последовало. Египет не смог развить собственный капитал. Краткосрочные кредиты давались под процентные ставки до 20 процентов, а 90 процентов средств, использованных для государственных проектов, поступали из-за пределов Египта. В январе 1977 года, когда Садат попытался сократить субсидии на основные продукты питания, такие как хлеб, по всей стране начались беспорядки, причем только в Каире в демонстрациях приняли участие 30 000 человек.

Экономическая политика Садата также создала заметный класс хорошо обеспеченных иностранцев. Воинствующие исламские группы, состоящие в основном из представителей среднего или ниже среднего класса, перешли к открытому протесту и оппозиции. Одними из самых ярых его противников были "Братья-мусульмане", которых Садат выпустил из тюрьмы, не осознавая, насколько многие из них стали его врагами во время заключения.

Две наиболее влиятельные исламские боевые группы того времени, "Покаяние и священный полет" (ат-Такфир в'аль-Хиджра) и Организация исламского освобождения (Муназзамат ат-Тахрир аль-Ислами), обе из которых были посвящены борьбе с западным влиянием и сионизмом, также выступали против мирных усилий Садата, интерпретируя его речь в Кнессете в ноябре 1977 года, в которой он назвал Израиль "установленным фактом", как признание израильского государства и, следовательно, как нарушение исламистской доктрины. Его предложение построить церковь, мечеть и синагогу на горе Синай, обнародованное летом 1978 года, было осуждено как кощунственное. Фундаменталисты горячо возражали и против законодательных усилий Садата по продвижению прав женщин, прозванных "законами Джехан" в честь его молодой, наполовину англичанки, жены, которая выступала за контроль рождаемости и либерализацию законов о разводах.

Оппозиция перешла к насилию. В июле 1977 года фундаменталистская группировка похитила и казнила одного из бывших министров Садата. В ответ Садат принял закон, предусматривающий смертную казнь для любого, кто принадлежит к тайной вооруженной организации. Джехан Садат, которая в то время училась в магистратуре, стала опасаться за безопасность своего мужа. Как она вспоминала в своих мемуарах,

Мне было интересно, знает ли Анвар, насколько глубоко они настроены против него. У моего мужа были советники и доклады разведки, но у меня было больше доступа к людям... Анвар иногда посещал университеты, но я видела фундаменталистов своими глазами каждый день. И в отличие от некоторых советников, я не боялась передать неблагоприятный отчет". «Фундаментализм растет, Анвар, - предостерегал я его осенью 79-го. Если ты не предпримешь меры в ближайшее время, они могут набрать политическую силу, чтобы свергнуть все, за что ты стоишь».

Напряженность в Египте ухудшилась после формального заключения мира. В 1979 году Лига арабских государств объявила о прекращении экономической помощи, а также кредитов частных банков и экспорта нефти в Египет. Иранская революция столкнула Садата с исламистами, праздновавшими приход к власти аятоллы Хомейни. У Садата и шаха сложились личные дружеские отношения, когда первый еще был вице-президентом, а второй оказывал финансовую помощь после войны 1973 года и поставки нефти во время дефицита в 1974 году. Он остался сторонником Садата после поездки в Иерусалим. В 1980 году Садат примет изгнанного шаха в Египте, когда его убежище в Панаме оказалось под угрозой из-за требований Ирана о его экстрадиции.

Внутренние проблемы Садата усугублялись недовольством революционеров 1952