более прочного и постоянного соглашения. Он также ожидал, что разделенный арабский фронт даст Израилю новые возможности для переговоров. Но в течение следующего года Бегин и Садат добились лишь слабых шагов к миру. В декабре 1977 года Бегин в ответ на визит в Иерусалим отправился в египетский город Исмаилия, но единственным результатом встречи на высшем уровне стала договоренность о встрече военных и политических экспертов двух сторон, которая быстро сошла на нет.

Бегин, как и Садат, начинал как революционер. В отличие от Садата, он был главой правительства в стране, соседи которой отвергали его право на существование. Он вел упорную борьбу по вопросам символики и языка. В 1975 году в ответ на аргумент о том, что Израилю необходимо отдать территорию, чтобы его признали арабские соседи, он ответил, что израильскому народу «не нужна легитимность... Мы существуем. Поэтому мы легитимны». У Бегина было еще более глубокое беспокойство, чем признание; больше, чем его предшественники, он боялся, что Садат поставит под угрозу отношения с Америкой, которые гарантировали существование Израиля.

В марте 1978 года Садат написал Бегину письмо, в котором напомнил формулу, высказанную Никсоном Хафизу Исмаилу в феврале 1973 года: "Безопасность не должна быть за счет земли или суверенитета". Этот принцип, писал Садат, уже был признан Египтом в отношении существования Израиля, и он сделает все возможное, чтобы убедить в этом арабов и международное сообщество. Но Израиль должен будет действовать в соответствии с тем же принципом: в отношении палестинских арабов он не может "поднимать вопросы с точки зрения земли и суверенитета", а в отношении Египта он не может требовать пожертвовать "землей и суверенитетом" в обмен на мир. Садат подразумевал, что безопасность может быть достигнута как стабильное равновесие, согласованный баланс, поддерживаемый, прежде всего, путем преодоления устоявшихся формул и основанный на концепции справедливости, которая коренится в перспективе взаимной выгоды и достижения общего видения мира.

Обе стороны не смогли прийти к согласию даже после возобновления американского участия весной 1978 года. Разочарование Садата росло, как и его отдаление от коллег, которые считали, что его приверженность миру стала слишком сильной.

В отчаянии Садат попросил Картера присоединиться к столу переговоров. В ответ президент пригласил его и Бегина на встречу в Кэмп-Дэвиде в сентябре 1978 года. В начале переговоров, которые длились с 5 по 17 сентября, двусторонние переговоры между сторонами были еще настолько запущены, что Картеру и госсекретарю Сайрусу Вэнсу пришлось выступить посредниками, чтобы начать их.

У Садата были проблемы даже внутри его собственной делегации. Как он сказал одному сотруднику Министерства иностранных дел:

У вас, сотрудников Министерства иностранных дел, создается впечатление, что вы разбираетесь в политике. На самом деле, однако, вы абсолютно ничего не понимаете. Отныне я не буду обращать ни малейшего внимания ни на ваши слова, ни на ваши записки. Я человек, чьими действиями управляет высшая стратегия, которую вы не способны ни воспринять, ни понять.

Неудивительно, что преемник Фахми, министр иностранных дел Камель, также ушел в отставку, незадолго до заключения Кэмп-Дэвидских соглашений. С того момента, как он ступил на землю Иерусалима, Садат бесповоротно взял на себя обязательство заключить египетско-израильский мир. За двенадцать дней переговоров он существенно изменил элементы стандартной арабской программы.

За три месяца до Октябрьской войны, в 1973 году, Садат резко отверг американскую точку зрения на открытие Суэцкого канала:

Никакого частичного решения, никакого отдельного решения только с Египтом, никаких переговоров... Моя инициатива [по открытию Суэцкого канала] вовсе не была задумана как частичное или поэтапное решение, и не была самоцелью. Я сказал следующее: позвольте мне проверить ваши намерения относительно отступления Израиля, чтобы я был убежден, что он действительно завершит свой уход. . . Когда будет установлена окончательная дата эвакуации, я бы тогда очистил канал. Но сегодня - нет!

Пять лет спустя в Кэмп-Дэвиде Садат согласился на урегулирование, которое, оставляя реализацию его морального духа на будущее, содержало подробные шаги, которые должны быть предприняты немедленно, и другие, которые должны быть выполнены в дальнейшем. Несмотря на сохраняющиеся разногласия, оно было построено на доверии, постепенно и взаимно накопленном за предыдущие четыре года. Обе стороны согласились отказаться от применения силы, нормализовать отношения, подписать двусторонний мирный договор и разрешить дальнейшее присутствие сил ООН вокруг Суэцкого канала. Израиль согласился вывести войска со всей территории Синайского полуострова.

В рамках поэтапного подхода удалось достичь почти всего того, что сторонники всеобъемлющего подхода намеревались осуществить на одной крупной конференции. В то же время национальные цели Египта были достигнуты благодаря стратегии Садата и, помимо этого, определению принципов регионального мира и равновесия; Израиль достиг постоянного обязывающего соглашения с одним соседом, которого он добивался со всеми ими на протяжении десятилетий своего существования. Израиль также согласился изучить возможность проведения переговоров о заключении мирного договора с Иорданией, а также отдельных переговоров об окончательном статусе Западного берега и Газы; позволить сформировать самоуправляемую палестинскую власть; и привлечь палестинцев к переговорам о собственном будущем таким образом, чтобы удовлетворить как основные арабские, так и израильские процедурные требования.

За Кэмп-Дэвидское соглашение Садат и Бегин разделили Нобелевскую премию мира 1978 года. В своей речи, произнесенной 10 декабря 1978 года, Садат повторил свое видение мира: даже этот триумф, сказал он, был лишь промежуточным "концом" в гораздо более масштабном процессе, направленном на "безопасность... свободу и достоинство... для всех народов региона". Окончательный и прочный мир - еще не достигнутый - будет "неделимым" и "всеобъемлющим". Мир, которого он желал, не только "спасет человека от смерти от разрушительного оружия", но и избавит человечество от "зла нужды и страданий". Он заключил:

Мир - это динамичная конструкция, в которую все должны вносить свой вклад, каждый добавляя новый кирпичик. Он выходит далеко за рамки формального соглашения или договора, он выходит за рамки слова здесь или там. Вот почему для этого нужны политики, обладающие видением и воображением, которые, не ограничиваясь настоящим, смотрят в будущее.

Между заключением Кэмп-Дэвидских соглашений и подписанием мирного договора был шестимесячный перерыв. В это время переговоры продолжались, и Садат предпринял дополнительные шаги, чтобы успокоить Израиль: согласился с тем, что Египет больше не будет претендовать на "особую роль" в Газе и что он не будет возражать против гарантии Израиля со стороны США за потерю нефти на небольшом Синайском месторождении. Наконец, 26 марта 1979 года, после одобрения израильским Кнессетом и Народным собранием Египта, мирный договор был подписан на лужайке Белого дома.

Два месяца спустя Бегин и Садат встретились в Эль-Арише для передачи этого города из-под