Шрифт:
Закладка:
ВСЕ РАЗЫГРАЛОСЬ В МГНОВЕНИЕ ОКА
Остов корабля содрогнулся, стальные стены завибрировали, а пол под нашими ногами чудовищно изогнулся.
Истошно заверещали и заревели три разных сигнала тревоги одновременно. Свет выключился, и в тот же миг погасли все приборы пульта управления. Отлетев к стене, я почувствовал, как она раскаляется.
Затем сигналы тревоги один за другим умолкли, красное аварийное освещение мигнуло и загорелось ровно.
На заплетающихся ногах я подошел к Анжелине и сжал ее в объятиях.
— Давай не будем пытаться проделать это еще раз, — улыбнулась она.
Капитан лихорадочно манипулировал с пультом управления, восстанавливая питание одного прибора за другим.
— Повреждений корпуса нет. Утечки воздуха нет, — доложил он. — Но все датчики, сенсоры и антенны на наружной обшивке испарились.
— Не все, — возразил Штрамм, указывая на два светящихся индикатора. — Эти были на дальней стороне корпуса от вспышки Новой.
— Придется обойтись ими, пока мы в пространстве припухания.
— У вас есть запасные комплекты?
— Конечно, — ответил Штрамм. — Как предписано законом. И комплекты, и скафандр для ремонта в открытом пространстве.
— Может ли кто-нибудь выйти наружу и сделать это прямо сейчас? — поинтересовался я.
— Пока мы в пространстве припухания — нет, — покачал головой капитан. — Были случаи, когда люди выходили в космос во время припухания…
Нависшее молчание прервал Штрамм:
— Ни один из них так и не вернулся.
Самое очевидное заметила только Анжелина:
— А не следует ли сделать объявление для пассажиров? Немного успокоить их после полученной встряски.
— Разумеется, — встрепенулся капитан. — Прошу простить меня за промедление.
Он включил систему общего оповещения. Постучал по микрофону и услышал в ответ радостный усиленный стук.
— Говорит капитан. Во время осуществления коррекции курса с помощью маршевого двигателя мы столкнулись с одной из пространственных аномалий, которые в этой части космоса довольно распространены. Хотя тряска, которую вы ощутили, была кратковременной и мимолетной, она все же заставила сработать сигнализацию. Уверяю вас, все снова под контролем, никаких повреждений мы не получили. Сир ди Гриз просил передать его извинения за этот инцидент и преподносит сегодня к ужину по две бутылки вина на каждый стол. Всего доброго.
Отключив систему оповещения, он подмигнул мне:
— Надеюсь, вы не против того, что я потратил толику ваших денег, чтобы отвлечь их внимание от этой ерунды.
— Вы прямо подслушали мои мысли. Однако есть вопрос. Вам известно, куда выведет нас это припухание?
— Нет. Но узнаем через десять часов, в конце припухания. Поскольку мы удаляемся от Новой под углом девяносто градусов к исходному курсу, у нас будет достаточно времени убраться подальше от излучения.
Штрамм направился к двери:
— Пойду разберусь со скафандром. Как только припухание закончится, надо будет осмотреть корпус на предмет повреждений.
— Еще вопрос, пока вы здесь, — придержал его я. — Сколько часов работы в открытом космосе у вас на счету?
— Ну… с ходу так и не сообразишь…
— А я соображу. Потому что у меня лицензия мастера и свыше трех тысяч официально подтвержденных часов космических работ, — сказал я, не потрудившись добавить, что все это произошло, когда я малость старательствовал. На углеродном спутнике с алмазными включениями, наведаться на который мне довелось — чисто случайно — в отсутствие хозяев. — По-моему, будет разумнее, если осматривать повреждения буду я после того, как вы мне скажете, на что смотреть. А затем произведу необходимый ремонт. А теперь пойдем поглядим на ваш скафандр.
— Пора выпить чаю с пассажирами, — заметила Анжелина. — Немного укрепить дух у дам. Мужчины сейчас и так заняты по уши, успокаивая свинобразов.
Мы разошлись, оставив капитана в раздумьях над пультом управления. Обшивка уже остыла, и все вроде бы вернулось к норме.
Одна из секций склада была заперта и опломбирована. Штрамму пришлось звонить капитану, чтобы узнать код ее открывания. Скафандр — в собственном опечатанном контейнере — висел на крючке задней стены.
— Замечательно, — бросил Штрамм, смахнув пыль напротив инспекционной бирки, едва просматривающейся сквозь толстую прозрачную обертку. — Последняя инспекция состоялась чуть более девяноста лет назад.
— Они практически вечны. Очень износостойки, — успокоил его я с куда большим энтузиазмом, чем чувствовал сам.
Не без труда выпутав скафандр из обертки, мы обнаружили жизнерадостную этикетку:
КОСМИЧЕСКОЕ СУПЕРСНАРЯЖЕНИЕ АКМЕ РАЗМЕР УНИВЕРСАЛЬНЫЙ
— Такого не бывает, — буркнул Штрамм.
Я испытывал искушение согласиться, но ради поддержания боевого духа промолчал. Не его — своего собственного. Насмотрелся я на эти бюджетные скафандры на своем веку.
Впрочем, этот оказался вполне работоспособным. Подгонка размера осуществлялась с помощью ряда встроенных пневматических камер, подушек и пульта управления ими на рукаве. Я ввел свой рост, вес, процент жира, длину руки, размер обуви и все прочее — кроме разве что семейного положения. И включил.
— Будем надеяться, — сказал я без особого энтузиазма.
Скафандр закряхтел и принялся извиваться, раздуваясь и стягиваясь со стонами, будто испытывал муки рождения на свет. В конце концов все эти телодвижения завершились, загорелась зеленая лампочка, и крохотный горн протрубил краткий призыв к бою.
— Примерьте, — предложил Штрамм, взиравший на эволюцию скафандра во все глаза.
И тут все замерло. Замигала красная лампочка, и голос проскрежетал: «Батарея разряжена, батарея разряжена, подзарядите… крррк…»
А следом погасла и лампочка.
Вскрыв батарейный отсек, Штрамм выудил аккумулятор.
— Не так уж скверно, учитывая, сколько лет прошло с последней подзарядки.
— Долго будет подзаряжаться?
— Минимум пять часов, если вообще будет держать заряд в таком-то возрасте. Но у меня на складе есть запасные.
Тут у меня из живота раздалось раскатистое урчание. За всеми этими перипетиями мы как-то забыли о еде.
— Пора пригласить жену на ланч. Увидимся позже.
Глава 15
Розочка составила нам за ланчем компанию и, до мозга костей будучи свиньей, порядком насвинячила. Мы покинули ее спящей под столом и тихонько шуршащей иглами в такт дыханию. Мы едва-едва успели покончить с трапезой, как получили приглашение к капитану.
Когда мы поднялись на мостик, Штрамм уже был там.
— Пятнадцать минут до завершения припухания, — сообщил капитан. — Из-за пространственной разреженности мы имеем очень смутное представление о пространстве, лежащем впереди.
— Но на сей раз без Новых? — поинтересовалась Анжелина.
— Чего нет, того нет. Судя по тому, что видно, пространство достаточно заурядное. Но не забывайте, это лишь аварийное подключение к камере, уцелевшей при тепловом ударе. Она предназначена для захода на посадку и имеет очень незначительное увеличение.
— Лучше, чем ничего, — отозвался я. — По крайней мере, у нас есть хоть какое-то представление, где находимся.
Когда припухание закончилось, мы все сгрудились перед экраном. С негромким писком экран очистился, и на нем четко проступили звезды. Вернее, одна звезда. Остальные были тусклыми и