— Весело, — не стал спорить он. — Как дети, ей богу. Я вот только надеюсь, что на совете тебе не будет так же весело.

Я перестал ржать и посмотрел на него, стараясь разобраться, угроза этот или предупреждение. Но лицо Бутурлина было почти безмятежно. Он иногда морщился, следя за действиями витязей и когда из них едва уходил из под падающей туши.

— Вы это о чем? — всё же спросил я.

— Я о том, что тебя там уже ждут, Макс, — он перевел взгляд на меня. — И я хотел бы тебя попросить, пусть уже не верю в такую удачу, как выполнение моей просьбы. Будь осторожнее с ними. Армариусу многое позволено, но далеко не всем это нравится.

— Неужели вы хотите мне намекнуть, что кто-то из них захочет причинить мне вред?

— Намекнуть? — мужик усмехнулся, но невесело. — Я тебе прямо говорю. Хочет. И попытается. Большая часть их них вряд ли добьется чего-нибудь дельного. Но кое кто может. Мне, в любом случае, не хотелось бы, чтобы количество князей сокращалось. Хороший или не очень, но Малый совет — слаженная система. Которая работает, что сейчас особенно важно.

— Хорошо, воевода, — серьезно сказал я. — Не стану убивать князей.

— Макс!

— Ладно, ладно. Калечить тоже не буду, если уж совсем настаивать не примутся. Знаете, я очень не люблю, когда ко мне лезут.

— Макс!!

Я вздохнул, отодвигая ногой тушу, рухнувшую прямо перед нами. Сдвинуть её удалось ненамного.

— Ну и что вы от меня хотите то?

— Просто приди по зову Малого совета. Оформи эти бумаги, чтоб их. Закрой вопрос. И этого своего... зверя, не показывай никому пока. Там у церковников появился один, чересчур социально ответственный. Увидит, поднимает такое...

— Погодите, вы про того монаха, что на площади выступал?

— Про того. Не стоит относиться к этому несерьезно, Макс. Его люди слушают. Всё больше и больше людей. Уж больно гладко он говорит, не придерешься. Если встретишься с ним, лучше не спорь. Вообще не вступай в разговор. И уж тем более не шути!

По его тону я понял, что воевода встревожен. Мне, безусловно, такая забота льстила, но чего зря панику то поднимать? Монах вроде безобидный, да и все церковники в принципе. Да, их безмерно уважали как простые люди, так и высшее общество. Они отстаивали интересы неодаренных, из-за чего баланс сохранялся неплохой.

Но боятся монаха? Я тот ещё грешник, но ничего такого не сделал. Промолчав, я просто кивнул в ответ. Пока тот меня не трогает, никаких шуток.

Странная охота завершилась. Но мы ещё долго ждали, пока соберут туши и освежуют их. Сестры взялись за дело с радостью, витязи тоже помогали, деловито и умело. Так как графу нужны были только шкуры, всё остальное мы оставили прочим обитателям леса. К тому же Федя просветил меня, что мясо их ядовито для людей. Не для нечисти, которая могла сожрать что угодно.

А вот тащить трофеи пришлось и мне. Здоровенные зайцы имели тяжелую и большую шкуру. И я выяснил, чем она так ценна. Практически непробиваемая, она служила отличным сырьем для брони. Единственное слабое место у этих «зайчиков» было брюхо. В которое, по насмешке судьбы, как раз и удобно было попадать снизу.

Мне их даже стало немного жалко, пока граф не сказал мне, что их любимое лакомство это люди, а не морковка или травка. Причем самые мягкие места. Когда в лесу находили погрызанные трупы неудачливых ходоков, то это всегда было дело зубов этих монстров. Другие съедали полностью, редко оставляя голые кости.

Мне сразу захотелось уйти подальше из этого леса. Наверняка тут и грибы зубастые.

Провозившись со шкурами, возвращались мы перед рассветом. Луна спряталась, небо начинало светлеть, а воздух стал кристально чистым, каким и бывает в этот час.

Поэтому запах дыма мы все почуяли издалека. А затем и увидели, обогнув холм, скрывающий от нас дорогу. Зрелище предстало страшное. Стена полыхала, исторгая клубы дыма и пламени, улетающим искрами в светлеющее небо. Аванпост горел.

Глава 9. Вот не надо совать свои награды всуе

— Тревога! — крикнул воевода, собирая растянувшихся в цепочку витязей.

Мы побежали к пожару, взбадриваясь и просыпаясь на ходу. Сквозь дым было не видно, что там вообще горит. По идее, стена здесь была возведена из совершенно не горючего материала. По мере приближения стали слышны крики и звериный рык, и мы резко ускорились.

Витязи на ходу обнажали оружие, врываясь в плотный дым. Оттуда раздавался визг. Кто-то из отряда использовал водную стихию, долбанув хорошим локальным ливнем. Зашипело железо, пошел пар и его разогнал другой стихийник, уже воздухом. Действовали богатыри слаженно и быстро.

А я матерился про себя, не имея возможности бахнуть хоть чем-нибудь. Но зато меч снова запел, как только из остатков дыма на меня выскочило нечто мелкое, но очень проворное. Похожее на облезлую крысу, но тоже, по традиции вымахавшее до размеров собаки.

Вблизи стало видно, что стена проломлена и искорежена, словно от взрыва изнутри.

— Отступить! — разнесся приказ Бутурлина.

В бою приказы людей, в этом соображающих, не обдумывают. Так что я мгновенно ломанулся обратно к лесу, по пути дергая за собой растерявшегося Федю.

По земле прошла дрожь. Я оглянулся и увидел, что воевода стоит чуть вдали от пролома в полном одиночестве. От него фонило, он неистово махал руками, магича что-то мощное. Волной от этого мощного задело даже на расстоянии, едва не снесло с ног.

Опять высокий и противный визг и вся орда нечисти бросилась с той стороны стены наружу. Витязи побежали обратно, окружая. «Приманка» так и стоял, мужика трясло от усилий, а первые крысы уже были в нескольких метрах.

Я кинулся к воеводе, рядом тенями мелькнули сестры и мы принялись отбиваться, защищая Бутурлина. Лавина нечисти была бесконечной. Упорные зверушки, но куда им против боевого отряда лучших витязей! Нескольких, правда, монстрам удалось зацепить, но все были на ногах до конца.

Бутурлин очнулся через пару минут и присоединился к сече, благодарно кивнув без лишних слов.

Когда с крысами было покончено, из леса донесся звук, заставивший всех замереть. Низкий утробный рык такой силы, что в груди сжало. Какая-то лютая хрень там была. И,