– Думаю, вам следует быть более сосредоточенной на убийстве, произошедшем под вашей крышей.

Голос Сирши звучит аккордом ля – высоким и дребезжащим, с той же претенциозной интонацией, что и у ее отца.

– Подумать только, другая кормилица ранее…

– Чего вы хотели? – резко обрывает ее Анника. – Вы портите прекрасную прогулку по территории своей болтовней.

Я едва сдерживаю смех. Анника совсем не глупа. Ответная улыбка Сирши самодовольна.

– Я давала другим урок истории.

– Все еще не интересно.

– У нас в Кеттлинге превосходная библиотека. Даже лучше, чем в Цирилее.

– Спасибо, что сообщили нам. Я обязательно скажу Зандеру, чтобы он смог присвоить лучшее из вашей коллекции.

Губы Сирши раздраженно поджимаются, то ли из-за того, что Анника постоянно перебивает ее, то ли из-за влияния, которое она небрежно разбрасывает вокруг.

– Там есть целый раздел, посвященный королю Айлилю и королеве Иле, некоторые тексты написаны моими собственными предками. Недавно я просматривала самый старый из них…

Анника закатывает глаза.

– …и там было упоминание о подарке, сделанном королю Айлилю самим Малакаем. Набор оков, сделанных из Даров Судеб, дабы поймать Заклинательницу Ключей Фаррен и подавить ее силу. Считалось, что они были уничтожены, когда она умерла. – Глаза Сирши обращаются ко мне, затем к моим запястьям. – Это именно те оковы, не так ли? – спрашивает она с притворной невинностью.

– Обращайтесь к Ее Высочеству подобающим образом, – говорит Элисэф, с небывалой резкостью в голосе.

Сирша делает формальный книксен, но ее губы кривятся от презрения.

Я медлю, борясь с желанием посмотреть на лицо Анники в поисках правильного ответа. Вэнделин сказала, что большинство людей понятия не имеют, что это за оковы, но совсем не удивительно, что о них написаны книги или что кто-то в своем стремлении занять трон станет заниматься самообразованием.

– Так и есть, – спокойно говорю я.

Врать бессмысленно, когда тебя уже поймали.

Сирша бросает потрясенный взгляд на своих подружек.

– Довольно странно, что король чувствует необходимость сдерживать свою невесту, если та невиновна в измене, в коей ее обвиняли.

Умно. Она сеет семена сомнения. Ее подпевалы разбегутся и разнесут эту сплетню повсюду.

Глаза Анники сужаются.

– Да как ты смеешь…

– Зандер не требовал, чтобы я их носила. Я предложила это, – прерываю я предостережение Анники.

Пусть отчитывать Сиршу и приятно, однако это только породит больше слухов, которые она разнесет со скоростью ветра.

Брови Сирши удивленно приподнимаются.

– Вы сами решили ослабить себя?

– Да. – Мой разум быстро придумывает историю. Вообще-то, нужно было давно припасти одну, но, опять же, я не должна была встретиться с этой гадюкой. Как ни странно, мое сердце не подскакивает от паники, как это обычно бывает. Вместо этого я чувствую прилив мужества, пронизывающий меня насквозь, совсем как когда я тянусь за чьим-нибудь ожерельем. – В знак моей верности.

Сирша прижимает ладонь к груди.

– Значит, вы признаете, что король сомневается в вашей верности?

Она заслуживает награды за свое выступление и за то, что вложила слова в мои уста.

– Зандер ни на секунду не сомневается во мне. Но я уверена, что при дворе есть люди, готовые поверить всякой нелестной лжи обо мне. В особенности те, кто отчаянно пытается занять мое место на троне рядом с ним.

В ее глазах вспыхивает ярость, как я и ожидала. Я изгнанница, ибарисанка, занявшая трон Илора. Мне едва удается подавить улыбку.

Женщины, окружающие Сиршу, обмениваются нервными взглядами. Никого, включая их, не должно удивлять, какую цель преследуют лорд Эдли и его дочь.

Сирша вздергивает подбородок.

– Я не слышала, чтобы кто-то предполагал нечто подобное.

Рядом со мной хихикает Анника.

– Думаю, ваши источники ненадежны.

– Осмелюсь сказать, все совсем наоборот. – Ее взгляд скользит по моему плечу.

Знает ли она правду о нападении дэйнара? Или пытается меня одурачить? В прошлой жизни я умела обманывать людей. Это прилагалось к воровству – присвоение фальшивых имен, обретение доверия людей и в финале всегда обогащение. Сейчас речь идет о получении сведений, о том, чтобы понять, какие у человека козыри без его ведома. Так или иначе, самый быстрый способ увидеть козыри – это блефовать. Может, это Сирша и делает.

К несчастью для нее, я в этом тоже преуспела.

– Что ж, тогда ваш источник, вероятно, также подтвердил бы, что некий уважаемый придворный был замечен в общении с ибарисанцем, а учитывая то, что единственным источником растворенного мёрта являются ибарисанцы, было бы разумно подозревать этого придворного в причастности к отравлению лорда Квилла. Не так ли, Анника?

Глаза Анники расширяются, а затем она качает белокурой головой.

– Мой брат, король, был в ужасе, когда узнал, кто замышляет против него недоброе.

– Кто же это? – шепчет гибкая брюнетка, а после поджимает губы, словно забывшись.

– О, мы не вправе делиться именами. Во всяком случае, пока. – Анника мастерски хмурится. – Как думаешь, Ромерия?

Я повторяю ее выражение.

– Конечно, нет. Пока король не решит, как ему поступить. И мы не хотели бы лишать его этого удовольствия.

– В отличие от ибарисанцев, илорианцы правят не на основании слухов.

Сирша особенно высоко задирает подбородок, но в ее угольно-черных глазах я улавливаю едва заметное, быстрое мерцание чего-то неизвестного.

– Я бы не назвала это слухами, учитывая, что они исходят прямо из источника.

Ее глаза округляются от шока, прежде чем она успевает сгладить выражение своего лица.

– Заключенные нарушили молчание?

Я колеблюсь, думая, как далеко мне стоит заходить в этом блефе.

– Ваше Высочество, если помните, король просил вашего присутствия.

Голос Элисэфа прорезает напряжение так уверенно, будто он взмахнул мечом по воздуху. Вдалеке звонят колокола.

– Всегда приятно, Сирша.

Анника уходит, и я быстро следую за ней, не осмеливаясь бросить взгляд через плечо.

– Зандер действительно чего-то хотел от меня? – шепчу я.

– Он вас не вызывал. – Губы Элисэфа кривятся. – Но, полагаю, ему стоит узнать о проблеме, которую вы и его сестра учинили.

Я мысленно прокручиваю разговор в голове, пытаясь найти какие-то нестыковки.

– Я просто хотела узнать, что ей известно. И заткнуть ее.

Анника хихикает.

– Кажется, эта версия Ромерии мне нравится больше, чем другая.

– Благодарю. – В мои мысли проникает беспокойство. – Эта вена на лбу Зандера снова запульсирует?

Улыбка Элисэфа становится шире.

– Весьма вероятно, Ваше Высочество.

* * *

Пока я рисую левый глаз Корсакова – чуть выше правого, внешнее веко обвисло из-за четырехдюймового шрама в углу, – с улицы слышатся боевые вскрики и звон металла. Я всегда хотела спросить, где Вигго заработал этот дефект, но у