Для многих видов животных способность предсказывать поведение других является жизненно важной для их благополучия и репродуктивного успеха. В области социального познания животных существует два общепризнанных типа стратегий, которые животные используют для таких предсказаний. Одним из видов стратегий является чтение поведения. Эта стратегия предполагает предсказание поведения других людей на основе наблюдаемых признаков, которые воспринимаются, считаются или иным образом представляются для получения, не интерпретируя эти признаки как знаки лежащих в основе психических состояний (Lurz 2009, 2011; Povinelli and Vonk 2003). Наблюдаемые сигналы могут включать телесные проявления (например, угрожающую позу), поведение (например, потянуться к определенному объекту или месту) и отношения с окружающей средой (например, посмотреть в направлении определенного объекта или места); а сам процесс предсказания может быть результатом индивидуального обучения или врожденных механизмов. Другая стратегия предсказания поведения - чтение мыслей (она же теория мышления). Эта стратегия предполагает умозаключение о психических состояниях других людей, таких как сенсорный опыт, желания и убеждения, на основе представленных наблюдаемых признаков и использование этой информации о психических состояниях других людей для предсказания их поведения (Premack and Woodruff 1978). Здесь также задействованные процессы инференции и прогнозирования могут быть результатом индивидуального обучения или врожденных механизмов.

Хотя чтение мыслей и чтение поведения - это разные прогностические стратегии, они не являются взаимоисключающими. Люди способны и к тому, и к другому (Apperly and Butterfill 2009; Doherty 2011), а некоторые животные - к чтению по поведению (Lurz, Kanet and Krachun 2014). Но способны ли животные читать мысли? И если да, то какие эмпирические тесты могли бы достоверно это продемонстрировать? Последний вопрос, в частности, является центральным в исследованиях социального познания животных уже более четырех десятилетий. За это время исследователи протестировали целый ряд животных на различных типах тестов на чтение мыслей. Хотя тесты различались по ряду параметров (например, по используемым аппаратам или по тому, включали ли они кооперативные или соревновательные задачи), все они следовали стандартной методологии.

По стандартной методике животное A1 проходит экспериментальный и контрольный тест. В экспериментальном тесте А1 предъявляется наблюдаемая подсказка С, которая является признаком того, что другое животное А2 находится в каком-то психическом состоянии М. Например, А1 может заметить, что А2 смотрит на кусок еды на земле, что является признаком того, что А2 видит еду.4 В экспериментальном тесте также есть ожидаемое поведение B A2, которое зависит от того, что A2 находится в психическом состоянии M. Ожидаемое поведение, например, может заключаться в том, что A2 пойдет за едой, поскольку A2 ее видит. Контрольный тест похож на экспериментальный за исключением того, что наблюдаемая подсказка C отсутствует, равно как и психическое состояние A2 M и ожидаемое поведение B. Например, в контрольном тесте A1 может заметить, что кусок еды на земле не находится в поле зрения A2 (поскольку он скрыт за непрозрачным барьером), что указывает на то, что A2 не видит еду и, как следствие, не пойдет за ней. Согласно стандартной методике, если А1 успешно предсказывает, что А2 сделает Б в экспериментальном тесте, но не в контрольном, и нет никаких доказательств того, что А1 научился делать такие предсказания в ходе тестирования (например, был вознагражден за такие предсказания), то считается, что А1 прошел тест на чтение мыслей.

В некоторых тестах, проводимых по стандартной методике, животные потерпели неудачу (например, Call and Tomasello 1999; Povinelli and Eddy 1996), а в других - прошли (например, Hare, Call, Agnetta, and Tomasello 2000; Hare, Call, and Tomasello 2001). Является ли тот факт, что некоторые животные прошли такие тесты, достаточным основанием для того, чтобы считать, что они способны читать мысли? Ответ, конечно, зависит от достоверности тестов. Если тесты таковы, что их с тем же успехом могли бы пройти животные, использующие стратегию чтения по поведению, то они не валидны, и их прохождение не должно рассматриваться как достаточное основание для того, чтобы считать, что данное животное способно читать мысли.

Логическая проблема

Несколько исследователей (Heyes 1998; Perner 2008; Povinelli and Vonk 2003; Lurz 2009; Lurz and Krachun 2011) утверждают, что тесты, в которых используется стандартная методология, недействительны. Причины этого в том, что (а) наблюдаемые сигналы, используемые в этих тестах, смешиваются с исследуемыми психическими состояниями и что (б) дизайн тестов оставляет открытой разумную возможность того, что животные заранее знают, что эти сигналы коррелируют с типом поведения, которое их просят предсказать. Для иллюстрации рассмотрим приведенный выше пример стандартной методики. В этом примере линия взгляда А2 на еду (наблюдаемая подсказка) смешивается с тем, что А2 видит еду (психическое состояние). Более того, если А1 подобен большинству социальных животных, конкурирующих за пищу, вполне возможно, что А1 заранее знает (либо из прошлого опыта, либо врожденно), что А2 (или животные, подобные А2) обычно идут за пищей по их линии взгляда. В результате упомянутой путаницы и разумной возможности мы не можем сказать, связано ли успешное предсказание А1 поведения А2 в экспериментальном тесте с пониманием А1 того, что А2 видит еду (чтение мыслей), или с пониманием А1 того, что А2 (или животные, подобные А2) обычно ищут еду на их линии взгляда (чтение поведения). Эту проблему экспериментального исключения таких правдоподобных объяснений чтения поведения Повинелли и Вонк (2003) называют логической проблемой (она же проблема Повинелли). Повинелли и Вонк, а также другие исследователи (Heyes 1998; Lurz 2009; Lurz and Krachun 2011) утверждают, что эмпирический ответ на вопрос о том, читают ли животные мысли, требует решения логической проблемы, а решение логической проблемы требует разработки тестов, использующих методику, которая в корне отличается от стандартной. Важно отметить, что логическая проблема представлена как пример довольно распространенной в науке методологической проблемы сбивающих переменных; она не представлена как неразрешимая проблема разработки эксперимента, который может исключить все возможные гипотезы о считывании поведения (см. Халина, глава 22 в этом томе).Многие области эмпирических исследований сталкиваются с подобными проблемами сбивающих переменных, и существуют различные стратегии, которые используют исследователи для контроля сбивающих переменных. Одна из таких стратегий заключается в разработке альтернативных процедур тестирования, в которых сбивающие переменные разделены. Именно эту стратегию Повинелли, Вонк и другие рекомендуют использовать для решения логической проблемы.

В самом общем виде, возможно, несложно представить, какой может быть эта альтернативная процедура тестирования. Она включает в себя тестирование животного A1 на предмет того, сможет ли оно предсказать, что другое животное A2 выполнит определенный тип поведения B при получении новой наблюдаемой подсказки C, при соблюдении следующих условий:

(i) Условие предварительного знания: Если предположить, что А1 способен читать мысли