Вожу рукой по члену, пытаясь восстановить эрекцию, и когда чувствую достаточное возбуждение, подтягиваю ее ноги к себе.

Погружаюсь в нее стремительным мощным толком. Трахаю ее с силой, как одержимый, стимулирую промежность, чувствую, что сам снова на пределе, капли пота стекают с виска, каждый вход через хрип.

А потом….будто сумасшествие, чувствую легкие, почти не ощутимые сокращения. И меня тут же уносит, наступает долгожданный взрыв в голове.

Переворачиваюсь на спину, чистый кайф, вот так до конца, вместе чувствовать наслаждение. Стягиваю контрацептивы и бросаю в сторону

Дина лежит неподвижно, я же через какое-то время поворачиваюсь на бок, и когда ловлю ее неподвижный взгляд, обращённый в потолок, тут же напрягаюсь снова.

— Дина…ты… — не могу подобрать слов, не верю, что снова притворялась, только не это

— Я снова симулировала, я не могла видеть как ты мучаешься, — твою ж мать!

Дина отводит взгляд, а у меня полнейший пиздец в голове.

Молча встаю и иду на кухню. Я понимаю, что мы договаривались о честности, но, черт, как же хотелось, чтобы она не симулировала и у нас получилось.

Не включая свет, встаю к подоконнику и тупо сморю вдаль ночного города, всматриваюсь в небо.

Почему то вспомнил, как однажды, еще участь в старших классах, спросил у отца, как узнать в женщине ту единственную, с которой готов прожить целую жизнь? Он тогда не воспринял мои слова всерьез, просто сказал, что если я когда — то захочу, чтобы женщина стала матерью моих детей, то тогда это та самая и на ней нужно жениться. Сам то он такому принципу выбирал маму, изменяя ей впоследствии на протяжении всей жизни?

Почему они не разошлись? Ведь я точно знаю мать знала, плакала, терпела. И я дал себе слово, что я никогда так как отец поступать не буду. И оказался не готов к тому, что там могут поступить со мной.

Дина для меня в моих мыслях всегда мне виделась, как та самая, наверное, поэтому я и не могу отпустить нас.

Хотя за что что я борюсь? У нас же не горит. Не искрит. Мы, будто поменялись в один момент, изнутри не чувствуя друг друга.

Я фоном слышу шаги Дины, которая появляется на кухне, кутается в халат, затем присаживается напротив, я поворачиваюсь, отводя взгляд:

— Прости, — она говорит почти шепотом, — я не знаю, не понимаю почему так.

Я же слушаю ее и думаю, я ведь простил, дал нам второй шанс, но смогу ли я с этим жить? Сегодня, когда услышал про Серова, думал сдохну от злости, потому что снова маленький червячок внутри меня грызет и спрашивает: «возникнет ли у нее желание повторить все вновь? Ведь он сказал, что знает много способов как забрать ее у меня».

Чувствую, что теряю себя и в физическом и моральном плане. Не хватало чтобы член перестал стоять на фоне стресса. Думаю, я близок как никогда к этому сейчас.

Дина всегда тонко чувствует мое состояние, а потому первая подходит обнимает, говоря:

— Мне всегда хорошо с тобой, приятно, правда, я просто не настроилась, переживала, — она говорит, а я думаю, что отдал бы душу кому угодно только бы вернуть нас «до» ее измены с Серовым. Я не могу заставить себя обнять ее в ответ.

— Нам нужно время, — мне начинает казаться что Дина сама себя в данный момент уговаривает, ведь у нас и так почти месяц ничего не было и, казалось бы, такой перерыв, мы должны были разорвать друг друга, а получилось что поджигали мокрыми спичками.

— Все нормально, Дин, забыли, — я говорю стандартный набор фраз, потому что в реальности не знаю, что сказать, я не готов к разговору, как будто пропала духовно-эмоциональная близость, я не хочу с ней говорить о проблемах, как будто не могу доверить то, что сейчас внутри меня.

Хотя до всей этой хрени, что произошла с нами, Дина была самым близким для меня человеком.

Делаю над собой усилие, обнимаю ее, касаясь спины, целую в голову, она прижимается ко мне всем телом, а я чувствую будто у меня протезы вместо рук, которые подменяют настоящее, приводя в мою жизнь что-то искусственное и не живое.

Почти спонтанно принимаю решение ехать домой. Плевать что поздно, насрать тупо на все. Я хочу побыть один.

— Я к себе поеду, Дин, устал, — я понимаю, что она сдерживает слезы, отстраняясь, снова утыкается в грудь, я чувствую ее влажные щеки.

— Не оставляй меня, Егор, давай я сделаю как ты хочешь, я смогу, просто на нервах, я виновата, прости, пожалуйста, прости, — я все время слышу в последнее время слово «виновата» и «прости», она часто на пустом месте извиняется, часто уступает там, где ранее уступал я.

И если раньше я не понимал, то сейчас знаю, когда настигает эмоциональная смерть. Я понимаю, что даже ее слезы не имеют на меня прежнего воздействия, потому что я не могу восполнить чашу своего удовольствия, находясь рядом. И это новое для меня открытие разрушает.

Мое молчание она воспринимает по-новому, опускается на колени, стягивая боксеры, но я ее поднимаю обратно за руки, тяну вверх, потому что знаю, морально восстановить себя я точно не смогу, а физическая близость пока не в приоритете.

— Пойдем спать Дин, — усилием воли заставляю себя остаться, думая, что нам просто надо успокоиться, в конце концов никто не говорил, что будет просто.

Дина заснула первая, а я не все еще с открытыми ранами, лежу и не понимаю, какого хрена это произошло с нами?!

Я знаю, что мужчины не плачут, но сейчас в оглушающей тишине квартиры смотрю в потолок и чувствую что с моими слезами вытекает разочарование от потерянного времени, от того что я что-то сделал не так. Но в то же время верю, что со слезами тоска исчезнет и я смогу смириться с предательством.

Или не смогу?

Убивает даже не сама измена как совершившийся факт, а мои собственные внутренние ощущения после нее, как будто чувство брезгливости появилось. Также как в предыдущих отношениях, все повторяется. Только когда я что-то сделал не так, когда не сумел понять ошибки прошлого, что они настигают меня снова и снова?

Даже слова психолога уже кажутся не правдоподобными, когда на совместных сеансах нас убеждают, что постепенная работа поможет нам стать ближе и восстановить утерянное доверие.

Какое доверие, когда моя жизнь последний месяц напоминает мне поле боя с самим собой, где вокруг мины, а я стараюсь осторожно ступать по поверхности, чтобы не дай Бог не разорвало на куски?!

И ведь мы с Диной не случайно выбрали друг друга, долго присматривались, прежде чем довериться, стать единым целым, проверяли друг друга. А по факту уже существовали в неких установках подсознания, которые и привели нас в тупик.

Черт как же больно, во мне борется два начала.

И одно из них говорит, просто пропади вместе с ней от всех, сотри внутренние голоса сомнений, уничтожь последние звуки, и никакого мира не нужно за пределами ее рук, где мы будем честны и верны, чтобы на чаше ее внутренних весов она всегда выбирала меня, всегда, снова и снова. Есть ли у меня гарантии что он не заберет ее снова? И точно знаю, что нет.