Когда тарелка перед ней была пуста, Тата почувствовала, что была в предобморочном состоянии. Даже слова мамы воспринимались её наполовину.

В конце концов, Светлана отвела дочь в гостиную и уложила на диван. Последняя мысль Таты, перед тем как провалиться в сон, была о том, что этот диван был ей знаком.

Она успела подумать про себя:

«Неужели это тот диван, на который я натолкнулась, когда пришла к Артёму в тот день, когда…»

***

Когда Тата открыла глаза, то сначала подскочила, а потом стала искать глазами часы. Увидев на журнальном столике свой мобильный, она схватила его и посмотрела на экран: полдень.

Тата встала с дивана и пошла на шум, который доносился из кухни. Мама готовила обед. Светлана спросила дочь, как она себя чувствует. Тата сказала, что ей гораздо лучше, и она готова ехать к Артёму.

Получив адрес больницы, в которой он находился, Тата оделась и вышла из квартиры.

Во время поездки в автобусе Тата взглянула на своё отражение в окне: на месте удара проступал синяк. Её это не волновало. Ей хотелось поскорее увидеть Артёма.

Удивительно, но после так называемого разговора с Лизой Тате полегчало. Только бы с Артёмом действительно всё было нормально.

В больнице упитанный врач в круглых очках сообщил, что время посещения больных начнётся только с четырёх часов. Тата посмотрела в свой телефон: сейчас только чуть перевалило за час дня.

– Доктор, пожалуйста, пропустите меня. Он будет очень рад меня видеть, – стала упрашивать его Тата в больничном коридоре.

– Кем вы ему приходитесь?

– Я его жена.

– Жена? – врач, усмехнулся, посмотрев в листок бумаги в своих руках. – Насколько я знаю, его жена не может ходить, и он ухаживает за ней. А статусы, приближённые к статусу жены, мы не рассматриваем. Извините.

– Доктор, мы с ним женаты. Посмотрите.

Тата вытащила из своей сумки через плечо свидетельство о венчании.

– Мы с Артёмом обвенчались после того как он расторгнул с Лизой брак. Из-за несчастья, которое произошло с его сыном и бывшей женой мы не успели зарегистрироваться. Меня зовут Татьяна. Пожалуйста, я вас очень прошу, пропустите меня к нему.

– О… Извините, меня. Я и не думал… – он снял запотевшие очки и стал протирать их о рукав белого халата. – Господи, мне так неловко перед вами.

– Ничего страшного. Только пропустите меня к нему сейчас.

– Хорошо, – доктор внимательно вгляделся в её лицо, – но я вас попрошу, после посещения зайдите ко мне в семьдесят первый кабинет. Я осмотрю ваш лоб.

Первые две секунду Тата лихорадочно соображала, о чём он говорил.

– А… хорошо я подойду. Спасибо вам большое.

По дороге в палату Тата спросила врача:

– Доктор, а как Артём сейчас?

– Он у нас последние деньки. Завтра или послезавтра выпишем. Но это может с ним повториться. Ему нужно учиться противостоять стрессовым ситуациям.

– Я постараюсь убедить его в этом.

Когда врач открыл перед Татой дверь палаты, она увидела Артёма в полусидящей позе на кровати. Он читал книгу.

– Тата… – книжка вывалилась из его рук и упала на пол. – Глазам своим не верю…

Он резко вскочил с кровати и подбежал к ней.

Чувствуя на себе его удушливые объятия, Тата услышала от врача.

– Тихо, тихо… Если будете так вскакивать, вам придётся задержаться у нас дольше.

Тата не могла пошевелиться. Он как будто не обнял её, а поймал, и его задача заключалась в том, чтобы её у него никто не отобрал.

– Артём Александрович, я всё понимаю, но вам нужно лежать, – сказал врач голосом строже. – В вашем состоянии так подпрыгивать нельзя. Вернитесь в кровать.

– Доктор, извините. Я просто не ожидал, – произнёс Артём, рассыпая пряди её кудрявых волос. – О таких радостях нужно предупреждать заранее. Куколка, что с твоим лбом?..

Тата отмахнулась, а потом взяла его за руку и повела к кровати.

Артём сел на белую простыню, а она пододвинула стул и села напротив него.

– Ну ладно. Оставлю вас, – сказал доктор. – Татьяна, не забудьте, я вас жду у себя.

– Хорошо.

Тата мельком оглядела палату и заметила в ней ещё двух мужчин: седовласого старичка и рыжего подростка.

– Артём, было бы лучше, если кроме нас с тобой здесь никого не было.

– Мне всё равно, – произнёс он, убирая выбившийся локон из её ободка. – Боже мой, Тата, что всё-таки у тебя за синяк?

Он коснулся места ушиба и Тата поморщилась.

– Тебе о нём мама расскажет. Артём, я приехала, как только получила письмо. Почему ты не хотел, чтобы я знала о том, что ты здесь?

– Но со мной всё в порядке. Я не хотел, чтобы ты зря волновалась. Но с другой стороны я рад, что Светлана проболталась. Наконец-то ты снова со мной…

Он коснулся её губ, но она позволила ему очень лёгкий поцелуй: ей казалось, что двое других в палате за ними смотрят.

– Артём, я больше не хочу никуда уезжать, – сказала она, касаясь грубой щетины его небритых щёк. – Это была плохая идея. Лиза тебя довела до больницы…

– Я просто от всего устал, Тата, – прошептал он.

– Я знаю. Я могу помочь?

– Ты уже помогаешь.

Она села на кровать рядом с ним и крепко обняла.

– Артём, я должна закончить то, что начала в деревне… Мне нужно обучить детей грамоте. Они и их родители на меня очень надеются. Но если я нужна тебе здесь, то я…

– Куколка, не надо. Здесь, поверь, ничего не изменилось с момента твоего отъезда. Но у меня появилась одна надежда.

– Какая? – она подняла голову с его плеча.

– Я тут познакомился с молодым мануальщиком, который учился в Европе. Он рассказал мне об одном уникальном массаже. Это малоизвестная методика и с её помощью можно вернуть Лизе способность ходить.

– Артём, это было бы здорово.

– Деньги конечно для этого нужны… Но я заработаю. Если понадобится, буду работать сверхурочно. Лиза уже может обходиться без моей помощи гораздо дольше, хотя и делает вид, что это не так.

– Только не слушай её… не принимай её слова близко к сердцу, – она крепко сжала его руки.

– Меня больше волнует Серёжка. Они мне каждую неделю звонят и отчитываются, что нет абсолютно никаких следов.

– Но однажды ты написал мне, что ездил туда?..

– Да, один раз. Но чтобы начать самостоятельные поиски, туда нужно ехать надолго. А Лиза за те два дня, что я отсутствовал, извела мне платную сиделку.

– Ну что же она за человек? – Тата хлопнула рукой по матрасу. – Это же её сын!

– Она уверена,