Шрифт:
Закладка:
Россия ПРИШЛА В СЕБЯ. На высших местах управления снова явились русские люди, и когда на должность назначали иностранца, то Елизавета спрашивала: разве нет русского? Говоря о значении ее царствования, мы не должны забывать характер Елизаветы. Веселая, страстная к утехам жизни в ранней молодости, она должна была пройти через тяжкую школу испытаний и прошла ее с пользой. Крайняя осторожность, сдержанность, умение проходить между толкающими друг друга людьми, не толкая их, – эти качества, приобретенные ею в царствование Анны, когда безопасность и свобода постоянно висели на волоске, Елизавета принесла на престол, не потеряв добродушия, снисходительности, патриархальных привычек, любви к искренности, простоте отношений. Наследовав от отца уменье выбирать и сохранять способных людей, она призвала к деятельности новое поколение русских, знаменитых при ней и после нее… (Соловьев С.М., 1966).
* * *
Императрица Анна, возвращая в Северную столицу свой двор из Москвы, сделала Зимним дворцом пустующий дом покойного генерал-адмирала Ф.М. Апраксина. К приезду государыни дом был переделан архитектором графом Франческо Бартоломео Растрелли. Ему приходилось многократно перестраивать дворец. Обросший пристройками, он нуждался в кардинальном преобразовании, и Растрелли подготовил проект постройки на его месте нового величественного здания. В 1754 году на Невской перспективе (на месте ныне существующих домов №№ 11–15) менее чем за год им был возведен деревянный дворец, куда переехала императрица, и началось строительство существующего ныне здания. Созданной Канцелярии от строений была «отдана в ведение» вся торговля и навигация по Неве и Волхову, придано три тысячи солдат; со всей страны свезли в Петербург каменщиков, плотников, столяров. И все же строительство длилось долго – более семи лет. Императрица Елизавета умерла, не дожив нескольких месяцев до намеченного на Пасхальные праздники переезда в новый дворец, который она так ждала.
И все же существующий дворец – это во многом ее Зимний. Он возведен ее любимым архитектором в стиле ликующего барокко, который она так чтила. Ход строительных работ находился под постоянным присмотром государыни, даже когда она уезжала из столицы. И сейчас при взгляде на дворец первыми вспоминаются имена Елизаветы и Растрелли, хотя императрица не успела сюда поселиться, а граф был вынужден покинуть Россию через месяц после прихода к власти Екатерины II, не завершив отделку созданного им шедевра. Императрица не простила зодчему прекрасных отношений с Елизаветой и Петром III. Не успел закончить он и второе свое гениальное творение – Смольный монастырь, куда Елизавета хотела удалиться на старости лет. Эти великолепные здания – самые прекрасные из всех созданных в Петербурге иноземными зодчими – памятники самой Елизавете Петровне. У ее венценосного родителя есть Медный всадник; у Александра I – знаменитая Колонна; у Николая I – статуя Клодта; у Александра II – Спас на Крови; у Александра III – конная статуя Паоло Трубецкого. А у Елизаветы – ее дворец и собор ее монастыря (Шульц С.С., 1999).
По многочисленным историческим источникам известно, что смерть государыни точно предсказала Блаженная Ксения Петербургская. Чтимая народом юродивая накануне кончины Елизаветы Петровны долго ходила по городу, и, плача, говорила: «Пеките блины, вся Россия будет печь блины…». Петербуржцы не очень удивились этим словам, поскольку обычай печь блины на Рождество Христово был повсеместно известен и чтим. Поразила лишь глубокая скорбь Блаженной Ксении накануне праздника. Только на следующий день стало понятно ее предсказание – блины обязательно подавались к столу и на дни кончины. На панихиде по государыне Елизавете Петровны царствовала не скорбь, не торжество смерти. По всеобщим отзывам, господствовало какое-то особое светлое чувство, как будто провожали в дальний, заранее предназначенный путь хорошего доброго человека, наконец-то возвращающегося к себе, в свой родной дом…
ЛИТЕРАТУРА
Анисимов Е.В. Россия в середине XVIII века. Борьба за наследие Петра. – М., 1986.
Анисимов Е.В. Женщины на российском престоле. – СПб, 1998.
Аравийский Р.А., Белянин В.Л., Мочалов В.С., Васильева Н.В. Калинкинская больница – первая гражданская больница Санкт-Петербурга. – СПб.: Издательский Дом СПб МАПО, 2003.
Бильбасов В.А. История Екатерины II. – Т. I–II. – Берлин, 1900.
Богданов К.А. Врачи, пациенты, читатели. – М.: «О.Г.И.», 2005.
Валишевский К. Дочь Петра. – СПб., 1912.
Васильева Л.Н. Жены русской короны. – М., 1999.
Васильчиков А.А. Семейство Разумовских. – В 5 томах. – СПб., 1880–1894.
Ватала Э. Любовные утехи русских цариц. – М., 2000.
Волков Н.Е. Двор русских императоров в его прошлом и настоящем. – М., 2003.
Гельбигг. Русские избранники. – Берлин, 1900.
Долгорукий П.В. Время Петра II и Анны Иоанновны. – М., 1909.
Записки императрицы Екатерины Второй. – СПб., 1907.
Зарин А.Е. Царские развлечения и забавы за 300 лет. – Л., 1991.
Звягин В.Н. Опыт медико-криминалистического исследования церковных захоронений // Проблемы комплексного изучения церковных и монастырских некрополей / под ред. А.К. Станюковича. – Звенигород, 2003. – С. 165–221.
Зимин И.В. «Дело врачей» и компания против «безродных космополитов времен императрицы Елизаветы Петровны» // История Петербурга. – 2006. – № 1 (29). – С. 56–57.
Исторические бумаги, собранные К.И. Арсеньевым. – СПб., 1872.
Ключевский В.О. Курс русской истории. – М., 1990.
Мякотин В.А. Лекции по русской истории. – СПб., 1892.
Павленко Н.И. Вокруг трона. – М.: Мысль, 1999.
Пыляев М. Старый Петербург. – СПб., 1887.
Разумовская М.А. Разумовские при царском дворе. – СПб.: «Петербург – XXI век», 2004.
Романов П.В. Застольная история государства Российского. – СПб., 1991.
Семевский М. Исторические портреты. – М., 1966.
Соловьев С.М. История России с древнейших времен. – М., 1963–1966.
Хмыров М.Д. Русская военно-медицинская старина // Военно-медицинский журнал. – 1869. – Т. 47. – №№ 1, 2, 3.
Глава 7
«Паденье третьего Петра»
Мой дед, когда мятеж поднялся
Средь петергофского двора,
Как Миних, верен оставался
Паденью третьего Петра.
Попали в честь тогда Орловы,
А дед мой в крепость, в карантин.
И присмирел наш род суровый,
И я родился мещанин…
Приближалось Рождество Христово 1761 года. К этому дню при дворе Елизаветы обычно готовились весело и радостно. На этот раз во дворце стояла тишина. Императрица была вновь тяжело больна. За полторы недели до праздника с государыней «сделалось дурно». Несмотря на все усилия врачей прогрессировало ухудшение состояния здоровья. Императрица молилась, прося у Бога милости, поручила Сенату объявить именной указ об освобождении из тюрем значительной части осужденных, возврате ссыльных, отмене соляного налога. После опубликования манифеста Елизавете стало легче, но она трезво оценивала свое состояние, долго беседовала с наследником и ведущими политиками страны, отдавала распоряжения
