здесь. Так что та девочка, скорее всего, ждет где-то наверху.

– Мы ее найдем, – добавляет Ева, – не волнуйся. Идите, у вас задача посложнее, чем у нас, будет.

По-дружески пожав руки, Даевин и Ева разделились. Получилось две команды: первая – боевая – идет к главному холлу пентхауса, который находится на тридцать девятом этаже и совмещает два этажа (вместе с сороковым), чтобы угодить мании величия Кулинара, вторая – спасательная – идет на тот же этаж, только в другую сторону, чтобы собрать детей и ждать окончания действий первой группы. По пути второй группе встретилось несколько охранников, но, увидев Марту, они и слова не посмели сказать, так как она одна из сестер Шинке, а часовые Марту не воспринимали как врага. Для того, чтобы не попасться наверняка, они шли как пленный и сопровождающий. Охрана, которая встретилась первой группе, была уже не такой наивной, поэтому обоих охранников, попавшихся на путь им, Лора быстренько нейтрализовала, заходя за спину и ударяя их менее, чем за секунду.

– Даевин, – начинает Роберт, – по твоим словам, они перешли на нашу сторону лишь по просьбе сестры? Они же два дня назад тебя убить были готовы? Я бы не стал им так легко доверять.

– Мы наемницы, – отвечает Лора, – работаем с ним только из-за денег.

– Лина не отвечает, – говорит Сара, молча идущая рядом. – Что-то не так… Давайте поспешим, а-то…

– Этого не случится, – отвечает Лора. Мы ее высвободим и уйдем.

Мигель молча шел рядом, задумчиво смотря вниз. Это заметил Даевин.

– Над чем задумался, Мигель?

– Обдумываю, как с ним начать разговор. Немного волнуюсь, – ответил он, неловко улыбаясь.

– С тобой вместе мы любое дело выполним, прямо как в старые добрые времена. К тому же, на мне геройский плащ, так что бояться нечего.

– Да, – ответил Мигель, продолжая улыбаться, – с этим не поспоришь.

Сара, бьющая электричеством, Лора, двигающаяся со скоростью молнии, – думал Даевин, смотря на двух девушек возраста Марты. Ему все еще с трудом верилось, что так легко четыре девушки, одна из которых ему еще не встречалась, перешли на его сторону в борьбе против крайне богатого человека. Мигель, прекрасно дерущийся на мечах, хитрый воин, который, используя лишь ум, способен выйти из самых разных передряг. Однажды тот смог отсрочить себе смерть, разговорив врагов во время революции в Лейдене, пока Даевин шел к нему на встречу. Также дважды смог и уберечь Даевина от смерти. Его лучший друг верил в него, а он верил в своего лучшего друга. Дружба, сплоченная годами, позволила им пересилить волю Кодекса и не поднять друг на друга мечи. Роберт, необычной внешности парень, сирота из нищих кварталов Немесмы, воля которого смогла поднять его из самых низов общества в личное служение мэра города. О прошлом своем он не рассказывает, он лишь смотрит в будущее, где видит себя чем-то большим, чем сейчас. Все вместе они оказались в одном месте, и ничто из этого не было случайностью.

Пятеро человек вошли в холл, распахнув широкие двери. Их встретил огромный двухэтажный пентхаус, в конце которого, словно на троне, сидел тот самый Кулинар в фарфоровой маске в форме черепа, положив руку на ручку кресла и голову на руку. По одну сторону его стояла та самая Лина. Парни не ожидали этого, но она была младше других, ей на вид лет двенадцать. По другую сторону от Кулинара стоял величественный джаггернаут. Полностью облаченный в непробиваемые доспехи с элементами торианской черной стали, он стоял, оперевшись спереди на длинный двуручный меч. Вокруг Кулинара, у пьедестала в метрах пяти и десяти от него стояли часовые, всего их четверо. Так, в общем, врагов пять, один из которых джаггернаут.

– Тебе пришел конец, Кулинар, – грозно говорит Даевин, доставая меч и направляя в его сторону. – Джаггернаут тебя не спасет.

– То-то же я думал, откуда снаружи слышатся выстрелы, – спокойно отвечает Кулинар, посмотрев на Лину. – А почему твои сестры вместе с ними?

– Они перешли на нашу сторону, чтобы положить тебе конец.

– Ты так уверен? Много делов ты успел наделать, чтобы встать у меня на пути. Настолько много, что даже оказался на моем острове. Шинке, я предлагаю вам другой вариант событий, – говорит он, сидя на кресле, – я вам безвозмездно выделю двадцать тысяч проз в обмен на то, чтобы вы вернулись на мою сторону, как наемники. Я даже прощу вам вашу оплошность, – его голос стал низким и угрожающим, эффект чего усиливался из-за маски, надетой на лицо. – обычно я предателей никогда не прощаю. Думаю, вам известно, что с такими бывает.

– Двадцать тысяч проз? – спрашивает Сара и смотрит на Лору, а та смотрит на Даевина.

– Ха! Загнанный в угол зверь сделает все, что угодно, лишь бы выжить, – злорадствует в ответ Роберт. – Не глупите, он блефует. Так ты, оказывается, у нас Кулинар, – продолжает он, показывая пальцем в его сторону, – интересное ты себе имя выбрал. Получив в руки немного власти, авторитета, прикрытия от других гнилых чиновников, ты решил, что можешь вершить судьбы других людей. Воруя детей и продавая в десятки раз дороже обычных проституток, ты, с другой стороны, гробил жизнь десяткам семей, – проговаривает он сквозь зубы, сжав кулак у груди. – Я тебе даю слово, лично от меня, Роберта Кена. Я не успокоюсь, пока не обезглавлю тебя, ничтожество! Даевин, – продолжил он, посмотрев на него, – зная, что ты убивать не любишь, предлагаю тебе оставить грязную работу на меня, я буду только рад уничтожить их всех.

– Хорошо сказано, – лишь это добавляет Даевин. – Я не против, сделай с ним то, что тебе угодно. Он заслужил это.

– Почти четыре месяца я служил вам, – опустив голову, начинает Мигель, – все это время я жил во лжи. Думал, что служу честному господину, который выделяет деньги на благотворительные фонды, занимается благоустройством города, спонсируя производство монорельсов, строительство дорог и расширение территорий города. Я вам поверил, думал, что это хорошо и для меня, и для других. Я спас женщин Лейдена от насилия, относил важные письма, даже участвовал в убийстве преступников. И что в итоге? Тот, кого я знал, как хозяина, подсадной человек, а настоящий – все время сидит в башне, курируя продажу детей, отбирая их у семей. Чем больше я об этом думаю, тем больше злюсь на себя и на вас! А в конце вы вовсе послали меня убивать моего же друга. Что должно твориться у вас в голове, чтобы вы сделали столько всего ужасного? Почему это так?

– В этом мире каждый выживает так, как может, – ответил