Шрифт:
Закладка:
На кой ему план «Б» при таком плане «А»?! Особенно, когда она дьявольски прекрасна в гневе... Габриэля так в жар кинуло, что даже голова закружилась. Его доводило до точки кипения всё: вкрадчивый голосок колдуньи, безумный испуг демоницы, бесславное бегство последней и осознание, что колдунье он далеко не безразличен. Дикая страсть накатила валом цунами, и высший демон предусмотрительно отрезал жертве пути к отступлению, смутно постигая, что такой бури чувств в нём и дюжина суккубов прежде не будила. А лёгкий испуг в полных предвкушения голубых глазах бросил его за ту грань, где всё и вся смешивается в один огненный вихрь.
Глава 28, о том, как удобно быть влюблённым в умную женщину
– С тобой я познаю всё новые и новые грани своих предпочтений, колдунья, – умиротворённо выдохнул Габриэль, с наслаждением раскладывая по своей груди шелковистые девичьи локоны. – Никогда бы не подумал, что меня так... взбудоражит... зрелище того, как меня собственнически защищают от атаки суккуба. К слову, клянусь, я ни на миг не поддался соблазну, что бы тебе ни померещилось с гнева!
– Что мне должно было померещиться, кроме открытого нахальства наглой дамочки? – фыркнула Аманда. – Запах страсти трудно скрыть от любого сильного Иного, забыл? А я, между прочим, какой-никакой, но сотрудник полицейского департамента, и приучена в любом гневе замечать характерные особенности картины преступления. К моменту моего прихода в кабинете и намёка не было на аромат твоего влечения, да и взгляд у тебя слишком ясный был для подпавшего под чары демона секса. На той стадии раздевания, до которого успела дойти суккуб, покорившаяся ей жертва должна была голышом на коленях стоять, а не поглядывать на неё, как детектив на арестованного. Что хотел выяснить?
– Боже, как удобно быть влюблённым в умную женщину, – успокоено улыбнулся Габриэль. Сознательно сделанную им паузу проигнорировали, не оценив будто случайно произнесённое признание ни поцелуем, ни ответным словом, и он с усмешкой продолжил: – Хотел вволю насладиться благоприобретённым иммунитетом от чар суккубов, а ещё уточнить, кто её подговорил ко мне явиться. У меня уволенный юридический отдел не спешит расходиться, а там дамочки... все по типу этой, хоть и других подвидов. Оригинально управлял корпорацией предыдущий глава, долго исправлять его ошибки приходится. Радует, что всяческих суккубов ты решительно взяла на себя и отвадила их надёжно и навечно!
– Женщину Бог создал не только для кухни, – хмыкнула Аманда.
– Я никогда не считал, что место женщины на кухне. Особенно, когда надо дать бой демонам секса! – окончательно развеселился Габриэль. Кухня и колдунья представлялись ему мало сочетаемыми понятиями. За время их близкого знакомства он успел прийти к выводу, что первые свои знаменитые зелья мисс Карвет сварила при попытке приготовить кашу и гуляш. Колдунья прозорливо глянула на него и пихнула кулачком в бок за ехидные мыслишки.
– Нам обоим нужно крайне осторожно открывать двери кабинетов друг друга, заранее настраиваясь на максимально трезвую и скептическую оценку всего в них происходящего, – проворчала Аманда. – Часто бывает, что всё не то, чем кажется.
– Ты о воспламенении вампира на солнце? – подхватил мысль Габриэль. – Считаешь, устроить такое невозможно?
– Я верю в науку и магию, а не в чудеса. Убийца позаботился убрать свидетеля, попутно добавив паники в ряды Иных: не связанные с наукой люди склонны преувеличивать её возможности. Они верят в гениев, способных каплей эликсира изменить фундаментальные законы природы, как смертные верили в злобных волшебников, способных уничтожить мир по щелчку пальцев. В наше время, под впечатлением потрясающих и грозных открытий последних веков, миссию таких волшебников все дружно переложили на учёных. Но чем помешал вампир? Что он знал такого, ради чего его стоило убрать?
– Например, чтобы обосновать мотив убийства феникса молодым демоном Ноа Маралом. Фразу его друга «Я приму меры, мало гаду не покажется» полицейские трактовали однозначно, а вампир мог бы внести пояснения по этому поводу. Когда мой отец, в бытность свою главой рода, слышал гневные изречения, что кто-то «примет меры» против него (а такое, не поверишь, даже главе рода порой слышать приходится), то думал он вовсе не об угрозе отравлений и проклятий. И мой брат, недавно сменивший отца на посту, думает вовсе не о них.
– А о чём? – приподнялась на локте Аманда, страшно заинтригованная, чем ещё можно припугнуть демонов из высших.
– О, всё до примитивности просто: они ожидают, что обиженный обратится с жалобой к мастеру, – легонько щёлкнул её по носу Габриэль. – На самом деле, в большой политике обвинение в дискриминации по видовой принадлежности – очень серьёзное обвинение, особенно, если подкреплено реальными фактами и доказательствами. Мои родные трепетно придерживаются принципов видового равенства при вынесении всех своих решений, и явись вампир к ним, как к влиятельным Иным, – фениксу действительно бы мало не показалось, если бы независимая экспертиза не подтвердила его непредвзятость в выборе картин.
– Во всех случаях убийств и отравлений всплывают эти картины, но я никак не могу всё увязать в единую схему! Яды и зелья используются разные: то лишающее огнеупорности, то снижающее способность к регенерации, то вообще синтетический алкалоид. С умениями убийцы или убийц всё достаточно ясно, но кто он или они?
– Предлагаю зайти с другой стороны. Почему полиция удерживает в камере Ноа Марала? Исключительно потому, что он единственный, от кого тянутся ниточки абсолютно ко всем жертвам. Молодой демон знал всех, и убийца, очевидно, тоже знал всех, иначе не смог бы так лихо провернуть свои преступления, – отсюда копы делают вывод, что
