и отец не выглядят любящими друг друга. Они встречаются только на официальных мероприятиях, а в основном живут в разных частях дома и не пересекаются. А твои родители? Твоя мать, лэра маор Блауф, любит твоего отца?

— Долго это продолжается? — шёпотом спросила у рядом сидящей Миры.

— Минут пятнадцать, — так же тихо ответила мне девушка. — И вот что интересно: откуда у этих робких малышек такие правильные мысли в голове?

Я только широко улыбнулась. Что-то мне подсказывает, что сбегать мы с Асмодеем будем не одни.

— Это тебя не касается! — взревела Ирма. — Моя мать живёт в достатке, ни в чём не нуждается, её дети имеют шанс на блестящее будущее!

— Мы говорим на разных языках, — вздёрнула подбородок Мэри. — У всех разное представление о счастье. Мне бы хотелось, чтобы мои дети были свободны и вольны выбирать, а не вот это вот всё, что ты перечислила.

— Нищие, голодающие, но счастливые, — разразилась смехом Ирма.

— Что здесь за балаган? — в класс зашёл Хорон Санвинский, девичьи голоса сразу же смолкли, все быстро расселись по своим местам и опустили глаза в пол. — Разве благородные лэры так кричат? А что бы о вас подумали ваши женихи, случайно пройдя мимо? Спутали бы вас с базарными бабками! Отказались бы на вас жениться!

— Может, оно и к лучшему, — едва различимо прошептала Мэри позади меня, но преподаватель этого не услышал.

— Мне придётся отнять у каждой баллы…

— Но! — взвилась Ирма, подскочив с места. — Это нечестно! Отнимайте их у тех, кто затеял этот спор!

— Каждый, кто здесь присутствовал, — Хорон смерил белокурую красавицу долгим взглядом, — получит наказание. А вы, лэра маор Блауф, зря вспомнили о честности… Поверьте, я ещё не настолько стар, чтобы не различить голоса спорящих лэр. А теперь сядьте на своё место.

Остаток урока прошёл в полной тишине. Мы переписывали то, что писал на доске преподаватель, а я старалась радоваться, что мне удалось достучаться до кого-то из девушек. Но сильно радоваться не получалось, глухая боль в груди не проходила.

После занятий ко мне заглянула Мира. Миса подала обед.

— Что это, интересно, сегодня такое было? — девушке не терпелось обсудить случившееся на занятиях, а я уже не видела смысла что-то скрывать от Миры.

План по внедрению идеи «любви» в головы девушек прошёл успешно. Без подробностей, в ускоренном темпе я поведала собеседнице, что дала почитать девушкам книги о любви, и этого оказалось достаточно, чтоб они задумались.

— Ты знала, — откидываясь на спинку дивана, проговорила Мира, — и догадывалась, что истории о настоящей любви наверняка произведут впечатление на юные умы девушек. Илиалиса, тебе не кажется это подлым?

— Подлым? — я немного растерялась от таких слов девушки. — Мне кажется, подло выращивать девушек как овощей, чтоб они только и умели, что красиво улыбаться, воспитывать детей и ублажать мужа. Мне кажется, подло отнимать у живых созданий выбор! Подло продавать их за более выгодную партию.

— Ты права, — твёрдо кивнула Мира. — Извини. И что ты планируешь делать теперь? Ты ведь их не бросишь?

— Нет! — я сложила руки на груди. — Я несу за них ответственность. А планирую я сбежать.

Минуту мы молчали. Я смотрела на Миру и пыталась понять, о чём она сейчас думает, но не знала. Лицо девушки ничего не выражало, оно застыло в знакомой мне маске.

— Возьми меня с собой, — твёрдо проговорила девушка.

— Уверена? — я предполагала, что Мира захочет бежать с нами, но не ожидала, что она будет колебаться. Я знала историю девушки и считала, что она сразу же согласится, но её раздумья поселили во мне сомнение. Может быть, она влюбилась? Лэр Эдуард — хороший мужчина, он мог завладеть её сердцем. — А как же Эдуард?

— А что Эдуард? — в голосе девушки прозвучала горечь. — Он потрясающий мужчина, но… По его мнению, я обязана подчиняться. Он не говорит об этом, старается этого не показывать, но я чувствую. И знаешь, я сомневаюсь, что это любовь.

— Это твой выбор, — кивнула, прекрасно понимая чувства девушки. — Если ты решишь бежать с нами, я буду только за. Осталось только обсудить это с другими девушками.

Мы ещё недолго поговорили о плане побега. Он показался девушке безрассудным, простым, и именно поэтому имеющим шанс на успех. Мира пообещала, что завтра после занятий приведёт ко мне невест, изменивших мнение об отборе, и мы всё сможем спокойно обговорить.

После ухода девушки я почувствовала опустошение. Я осела на пол и обхватила себя за колени. Стоять на ногах я просто не могла, на меня словно обрушилась тяжесть целого мира. Последнее, что я сейчас хотела — это жалеть себя, но тяжесть в груди, как будто кто-то привязал к сердцу свинцовые шарики, никуда не уходила. Она была весь день со мной, и я уже научилась не обращать на неё внимание.

— К чёрту! — в который раз за сегодня проговорила я и встала на ноги. Оглядев гостиную, заметила несколько свёртков из художественной лавки. Сердце защемило.

— Нет! — отрицательно мотнула головой и ушла в спальню, где лежали листки и карандаш, которые мне выдал в библиотеке Эсим Ло.

Мне хотелось прикоснуться к подаркам Дэмира, узнать, какие они — местные товары для художника, но гордость взяла верх. Так и не притронувшись к ним, я с подносом, карандашом и листами вышла во двор. Сев и облокотившись на могучее дерево около центральной аллеи с фонтаном, взялась за рисунок.

Когда я рисовала — я медитировала. Весь негатив будто слетал с меня, и я полностью погружалась в процесс. Сверяла размеры объектов относительно друг друга, набрасывала основные формы от общего к частному, как и учили в художественном училище. Когда набросок был готов, приступила к проработке объектов: свет, тень, полутень, рефлекс, отражённый свет и так далее.

Меня отвлёк заливистый смех. Оторвала взгляд от листка, где постепенно вырисовывался замок из-за цветущих кустов, а на переднем плане — развилка аллеи с фонтаном ожидала гостей. И они шли. Следующим в тишине разнёсся низкий бархатный смех, от которого у меня кольнуло сердце, а все внутренности словно поменялись местами. Я уже знала, кто сейчас выйдет к фонтану, но очень хотела ошибаться.

Справа показались пышные юбки платья, а уже за ними выплыла Ирма, держась за локоток Дэмира. Словно змея проскользнула в сердце и тугим узлом обвязала его. Комок подступил к горлу. Тупая боль сдавила грудную клетку, я ощутила змеиные леденящие движения, попыталась сделать вдох, но не смогла.

Мне хотелось убежать, спрятаться за деревьями, чтобы парочка меня не заметила, чтобы не видеть, как Дэмир