Шрифт:
Закладка:
Так они обнаружили одного за одним ещё двух слизняков. В эти разы обошлось без накладок, и особенно не уставшие друзья опять присели на отдых.
– У кого сколько в общей сумме? У меня одиннадцать сотых – радостно сообщила Такари.
– Восемь сотых.
Краф на секунду замялся. У него подросли статы сразу и по физике и по менталке.
– Четыре сотых ловкость и двадцать четыре сотых в ментальном древе.
Колян уважительно посмотрел на него.
– Как же я мечтал быть в одной команде с магом. Ты давай качайся дальше, мы таких дел наделаем…
– Наделаем, наделаем… главное, чтоб не в штаны – ехидно передразнила здоровяка японка, и знаком приказав пригнуться, быстро взобралась ему на плечи. Прищурившись, она оценила высоту солнца.
– Подъём! Вокруг никого нет. Я предлагаю заглянуть хоть в одну хижину.
Колян радостно выпятил грудь.
– Давно пора, я только за. Сколько от этих уродов трястись можно. Только ты Крафа прикрой плотнее, с его недоделанным третьим. А я чо… если понадобится и на перерождение скатаюсь. Первый раз что ли?
Оставаясь в зарослях травы, они по нескольку раз тщательно оглядели прилегающие дома и улицы. И только тогда, изрядно нервничая, они стали приближаться к выбранной похожей на приплюснутый блин хижине. Она стояла чуть поодаль, и из неё имелось два противоположных пути отхода. Обе двери и окно были давно вынесены, и внутри проглядывалась только угольная тьма.
– Никого – шёпотом констатировал Колян и копьё в его руке качнулось.
«А он тоже изрядно нервничает» – подумалось Крафу, и он сам с трудом разжал кулак, слившийся в одно целое с рукоятью кинжала. Тот кухонный нож парень давно продал за чисто символическую плату, и теперь на поясе висел боевой клинок, как две капли напоминающий осетинский.
И всё же вошли они в облюбованный дом не сразу. За долгие минуты наблюдения никакого движения ни внутри, ни снаружи на каменистой мостовой замечено не было. Одной дверью дом смотрел на бескрайнее море степной травы, другая выходила на узкую извилистую улочку. Оттуда несло как из самоварной трубы затхлым воздухом, пропитанным гнилостными миазмами. Глухой стук иногда прерывался воем и визгом, но чувствовалось что все эти звуки доносятся ветром издалека. Видимо в центре города кипела жизнь и в эти жаркие дневные часы.
Краф сразу, как они выбрались из-под прикрытия травяной стены, наложил на себя и держащихся рядом с ним друзей лёгкий купол ментальной невидимости. Энергии он жрал гораздо меньше, чем защита от обычного взгляда, и Краф не боялся, что запас «выносливости» растает на значительное количество.
В зоне прямой видимости никого не было уже долго, и Такари первой подошла к выбитой двери. Здесь она встала и пропустила вперёд мощную фигуру привычно танкующего Коляна. Сама она вошла после Крафа. Всё правильно. Тылы в условиях тесной городской застройки прикрывать нужно особенно тщательно.
Спёртая духота вместе с темнотой сразу окутали бойцов. Заставили задержаться в дверях. Нужно чтобы глаза привыкли к темноте. Лёгкие сразу наполнились давно протухшими испарениями и ощущение тяжёлого гнилостного смрада быстро притупилось. Краф тронул плечо вслушивающегося в тишину дома Коляна и танк, согласно кивнув, медленно шагнул вперёд. Краф, безуспешно пытаясь найти комбинацию, чтобы создать подобие ночного зрения, отправился следом. Сзади неслышно двинулась японка.
Длинный коридор с единственным поворотом вывел их в совершенно тёмный холл. Краф это понял по изменившемуся гулу собственных шагов и сразу кожей почувствовал движение воздуха. Видимо есть открытые двери, ведущие к окнам.
Свет зажечь означало заранее выдать своё присутствие, но ничего другого не оставалось. Когда Такари достала из сумки световой шар и поднесла его к лицу, она не увидела собственной руки. Странная абсолютная темнота в доме дышала чем-то неопределённым и опасным. И всё-таки шар медленно зафосфорицировал, откинув зеленоватые блики сначала на напряжённые лица, а потом и на стены. Четыре чёрных дверных проёма уставились на них, как пустые глазницы мертвеца…
– Тихо… – предупреждение девушки было лишним, оба парня и так замерли, улавливая на уровне подсознания лёгкий шорох… поскрипывание, щелчок… и снова шорох…
Казалось звуки идут со всех сторон сразу. Но Краф каким-то шестым чувством определил настоящее направление и указал рукой на самый дальний от них проём.
–Там… – приглушённый его голос прозвучал неожиданно громко, и Такари приложила палец к губам.
– Колян первый, ты за ним. Кинжал достань.
– В спину только мне не воткни – в голосе «танка» японской уверенности не чувствовалось.
Друг за другом они медленно вошли в обозначенный Крафом проём. Такари подошла к нему и висящий на её груди шарик едва высветил большую г-образную комнату с окном. За окном, выходящим на теневую сторону улицы всё также был день, но свет от него будто обрывался в полуметре натыкаясь на невидимую преграду.
Комната была пуста и только дальний угол не просматривался совсем. Перехватив поудобнее копьё с режущим длинным наконечником, Колян решительно направился туда. Крафу ничего не оставалось делать как последовать за ним. Танк ещё не успел ткнуть в непросматриваемый угол своё грозное оружие, как опять послышался знакомый шорох. Ещё несколько шагов, уже не столь уверенных…
И опять шорох, и на этот раз длинный и похоже атакующий. Бледная зелёная тень стрелой метнулась из темноты и лицо не успевшего пригнуться Коляна облепила какая-то маска, в неясном свете похожая на обычную мокрую тряпку. Она расползлась на полголовы, и не успевший пульнуть ни из одного башенного ствола, «танк» рухнул на пол, как подкошенный.
Краф так и остался стоять с зажатым в руке кинжалом, ничего не видя вокруг себя угрожающего. Бить по голове Коляна облепленной какой-то дрянью он не рискнул.
– Вакумник, гоффер! Руби присоску, что стоишь! – но японка уже сама, оттолкнув плечом растерявшегося мага, на длинном замахе вычертила полосу искр из каменного пола. Хлопок был негромким, но Краф услышал его, и перекинув кинжал в левую руку, правой помог себе закрутить энергетический кокон.
Опять раздался слышимый ранее шорох. Так из проколотой велосипедной камеры медленно выходит воздух, и вылетевшая из угла вторая маска, облепила девушке выставленную вперёд руку. Такари взмахнула локтем, словно накручивая на него верёвку, рухнула на колени и заорала:
– Бей в угол!
Краф мало, что понимал, но
