— Алиска, а ты, говорят, эти живые деревья вблизи видела?

Алиса вздрогнула, выныривая из своих дум. Она подняла на Лёшика сомневающийся взгляд. Выглядело так, словно она не уверена — стоит ли вообще говорить на эту тему. Рафик подумал, что выглядит это так, словно Алиса решает — поделиться с друзьями чем-то важным, или нет.

— Видела, — вздохнула Алиса.

— Ого! А чего молчишь?! — всплеснул руками Лёшик. — Колись давай!

— Ну… — замялась Алиса. — В общем, там старички гуляли, а рядом с ними из земли полезли деревянные щупальца. И обхватили их. Я попыталась старушку вытащить — а она за старичка держалась и не пошла. И не успела. А меня…

Алиса запнулась и замолчала.

— О-фи-геть! — от души впечатлился Лёшик. — А вы слышали, чего мэр сказал, да?

— Чего? — со слабым интересом спросил Петя.

Потому что Алиса вообще промолчала, а Рафик, очевидно, и так уже всё узнал.

— Это вирус деревья мутировал! И они за пожилыми охотятся! Рафик, твоя бабка-ведьма в опасности!

— Думаю, она справится, — улыбнулся Рафик. — Она же ведьма, значит повелевает Природой!

— Не думаю, — вдруг нехотя сказала Алиса. — Если эти деревья не из нашего мира — то ведьма им не указ.

Друзья на миг замолчали, внимательно поглядев на Алису. А та снова насупилась, не желая говорить дальше.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил Рафик. — Думаешь, они инопланетные?

— Вполне возможно, — вздохнула Алиса.

Она помнила, что ей сказал фээсбэшник перед прощанием:

«И никому ни слова о происходящем! Если мы поймём, что ты распространяешь секретную информацию — нам придётся изолировать и тебя, и твоих друзей!».

А друзьями рисковать нельзя…

Конечно, если информация о происходящем уже стала общим достоянием — её скрывать бессмысленно. Также не запрещено подталкивать друзей к размышлениям. Ну и наверняка можно делиться с ними тем, что критично для выживания.

Размышления об этом помогли Алисе отвлечься от бесконечных страданий о Кирилле. И ей это понравилось.

— Что вы ещё слышали об ино… Вирусе? — решила она уточнить безопасные рамки светской беседы, не посягающей на государственно-планетные секреты.

— В городской сети целый сервер есть, где всё это обсуждают, — вдруг поделился Петя. — Я помогал настраивать Немолчалину. Это блогер, может вы слышали. Там и про вирус, и про деревья, и про животных, и про военных, и про медиков… Про всё, что власти скрывают.

— Ого! Я и не думал, что ты теориями заговора увлекаешься, — подмигнул Лёшик.

— Ну ты же сам видел, теперь это не теории заговора, а реальность, — подмигнул Петя в ответ. — Хотя, погоди… Это я видел, а ты — нет!

И Петя показал язык. Лёшик обиженно фыркнул. Рафик же решил вернуть разговор к важной теме:

— И чего там полезного пишут?

— Ну, разное. Что карантин этот выглядит бесполезным. Что животные странные в лесу. Что девочка пропала…

— Ого! Нам точно надо гербициды. И яды против животных! — впечатлился Лёшик.

— Будем готовить… — кивнул Рафик.

— Не надо ядов! — расстроилась Алиса. — Животные же не виноваты, что их…

Она запнулась. Друзья вопросительно смотрели на неё, ожидая продолжения.

— … Вирус заразил. — Алиса нашла подходящие слова. — Не надо их убивать! Их надо спасать! Лечить!

— А если они на нас нападут? — воздел руки Лёшик. — Или на наших близких!

— В лес ходить не надо, тебя же предупредили, — насупилась Алиса. — А пожилым родичам надо сидеть дома.

— Ну ты прям как с этими, с карантинщиками сговорилась, — покачал головой Лёшик.

Вот это было обидно. И несправедливо. Алиса покраснела, открыла рот, закрыла, а потом лишь молча смотрела на Лёшика. Она вдруг ощутила на миг этот груз ответственности, тяжесть несправедливых укоров, невозможность объяснить детям, почему надо так, а не иначе.

Она ощутила себя взрослой.

— Алиса, а там у тебя щенок был… — начал Петя.

Он не смог сразу точно сформулировать вопрос, потому что и сам пока не понимал, что именно тогда произошло со щенком ночью в походе. Исчез? Упал? Спрятался? Телепортировался? А может, это Петя моргнул или отвлёкся?

И поэтому Алиса успела сразу его перебить и взять дискурс в свои руки:

— Да, я щенка завела. Он такой ловкий! И прячется очень хорошо. Охотничья собака, маскируется для охоты.

— Хм, да? — неуверенно уточнил Петя. — Ну ладно…

Они чуть помолчали. А потом взгляд Алисы вдруг стал прицельным, снайперским и пронзительным. Петя и Лиза проследили его — целью взгляда оказался появившийся в другом конце коридора Кирилл.

Лицо Пети стало беспомощным и неловким. Лиза вздохнула, глядя на Алису и на Петю.

Пора что-то с этим делать.

Или её жертва и правда окажется бесполезной мелочью.

Ди-Ди в Па-ти

Когда Лёшик на пути домой попрощался с друзьями и был уже один, позади него притормозила неприметная белая «Газель» с заляпанными грязью номерами. Из машины выпрыгнули два здоровых бугая и ловкий энергичный молодой мужик. Если бы Лёшик успел обернуться, то, наверное, назвал бы эту команду «Два Бобика и Муха». Но Лёшик не успел обернуться — он был занят своими мыслями. А ещё, если бы он обернулся, то вряд ли бы успел пошутить об этих людях даже в мыслях.

Ловкий мужичок рванулся к Лёшику, вытаскивая из кармана пахучую тряпку. Обхватил паренька за шею, и быстро прижал тряпку ко рту Лёшика. Тот лишь успел дёрнуться и возмущенно вспикнуть, как ему заткнули рот. А два бугая сразу подхватили Лёшика под мышки.

Его ноги подкосились, глаза закатились — Лёшик потерял сознание.

— Вот и всё, грузите в кузов, — довольно сказал ловкий мужик.

— Жирный какой, — пропыхтел один бугай. — Отожрался, козлина.

— И поаккуратнее с ним! Не кантуйте! Он нам нужен живой, невредимый, чтоб ручки-ножки работали как часы! Грузите нежно, как свою маму!

— Ты за базаром следи, Нафталин, — недовольно пробурчал бугай. — Маму не трогай.

— Ты не отвлекайся, Кармэн, — оскалился ловкий. — Не дай бог уронишь, повредишь пацана. Босс с тебя шкуру снимет.

Втроём они аккуратно затащили Лёшика в микроавтобус, залезли внутрь — и рванули с места преступления.

Когда Лёшик очнулся, он осознал себя сидящим на стуле. Он не был привязан, но перед ним на корточках сидел скалящийся худощавый мужичок. На его носу была медицинская маска. Но рот он освободил, чтобы свободно дышать. Улыбка его была щербата. Сидел он легко и вольготно, словно поза была ему привычна. Как обезьяна. Лёшику смутно вспомнилось подобное сравнение из книжки Пелевина. Это помогло сообразить — перед ним преступник.

— Оклемался кажется, Анато… — радостно начал мужичок.

— Без имён, идиот, — прервал его сзади скрипучий старый голос. —