Шрифт:
Закладка:
Весь день 3 мая шли ожесточенные бои. Ближе к ночи партизаны попытались прорваться из окружения на левом фланге группы Каминского, но потерпели неудачу. В 3 часа 50 минут 4 мая от 400 до 500 «народных мстителей» пытались прорваться и на левом фланге группы «Ангальт», однако вновь были отброшены, понеся большие потери. Еще примерно 1000 человек сконцентрировались у озера Супоница, но германская авиация, заметив концентрацию, нанесла удары по этому району. Также предпринималась попытка выхода из окружения на стыке групп «Еккельн» и «Граве». Как отмечал Готтберг, одной «бандитской группе», около 2 тыс. человек, все-таки удалось прорваться между группами «Еккельн» и «Реданц». Эта группа прорвалась к железной дороге, где ее встретил заслон. В ходе боя партизаны потеряли 64 человека убитыми[972].
Надо подчеркнуть, что 4 мая для партизан сложилась критическая ситуация. Кольцо вокруг формирований «народных мстителей», а также гражданского населения, находившегося с ними, сузилось до 3–4 км. Немцы весь день «обрабатывали» этот район артиллерийско-минометным огнем и беспрерывно бомбили, пресекая попытки выхода в лесные массивы Бегомльского района[973].
Ведя бои в полном окружении, партизанские бригады отчаянно сопротивлялись. Немцы постоянно призывали через громкоговорители прекратить сопротивление и сложить оружие. Бывший командир бригады им. Ворошилова Дмитрий Тябут вспоминал: «После некоторого затишья загремели громкоговорители. “Партизаны Смоленского полка, Тябута и Родионова, сейчас вы находитесь на грани полного истребления. Германская армия преследует вас самолетами, танками и артиллерией. Дальнейшее сопротивление бессмысленно. Переходите на нашу сторону. Немецкое командование гарантирует сохранение вашей жизни”»[974].
4 мая в 10.00 утра 1-я Антифашистская бригада подверглась ударам авиации. К 12.00 эсэсовцы начали сосредотачивать вокруг соединения крупные силы. В 14.00 родионовцы, по приказу оперативной группы, совместно с двумя отрядами бригады им. Ворошилова, «За Родину» и «Смерть фашизму», стали с боем прорываться на участке Булыжино, Двор Плино и Ровбы. Гиль-Родионов получил задачу выйти в тыл противника южнее Пущи. Произошли жестокие бои за населенные пункты Ровбы и Двор Плино. Немцы были выбиты оттуда, но ненадолго. В 15.00 эсэсовцы подтянули свежие силы — до полка пехоты с танками и артиллерией — и вынудили партизан перейти к обороне на южной опушке матыринского леса[975].
Подчеркнем, что к тому моменту командование партизанскими бригадами стало утрачивать функции управления. Бригада «Алексея» потеряла связь с 1-й Антифашистской бригадой, в результате «алексеевцы» были вынуждены отказаться от прорыва. В истории бригады встречается эпизод, относящийся к периоду боев в Полоцко-Лепельской зоне: «Отряды “За Родину” и “Смерть фашизму”, не имея сведений о том, что бригада Родионова изменила направление, оказались в тяжелом положении. Подошедшие резервы противника из мест. Ушачи (бригада Каминского) заняли высоты вдоль большака д.д. Отрокты, Дубки, Горнаи и повели наступление на Большие Угрянки. Гарнизон Плина, отбив атаку бригады Родионова, перенес огонь на Большие Угрянки. Одновременно с юга по большаку на автомашинах была подброшена пехота противника. В результате большого превосходства в живой силе и технике со стороны противника, отряды вынуждены были оставить Большие Угрянки и отойти на исходные позиции, где и заняли оборону»[976].
Комиссар 1-й Антифашистский бригады И.М. Тимчук так отразил в отчете этот эпизод боевых действий:
«Штаб бригады со штабными подразделениями во главе с комбригом на участке 2-го батальона прорвался в тыл противника, углубившись на 2 км и уничтожив обоз противника. Будучи отрезанным противником от войск и не имея с ними связи штаб бригады с боем начал отход на свои войска, во время которого комбриг Родионов был тяжело ранен. Штабу бригады не удалось прорваться к своим войскам. Не имея с ними связи, имея при себе штабные подразделения и прорвавшие части отрядов, штаб… сосредоточился в районе высоты 142,1 (1 км южнее Заборовки) и совместно с другими бригадами, подавив гарнизоны противника в Паперно, Новом Селе, прорвался между ними и вышел в лес восточнее Селище»[977].
14 мая 1944 г. представитель БШПД И. Рыжиков направил сообщение в ЦШПД, где картина боевых действий 1-й Антифашистской бригады 4 мая выглядела следующим образом: «Комиссар бригады Тимчук через корреспондента фронта сообщил, что в боях на 4 мая в районе Плина бригада Родионова была разбита, пробились только мелкие группы, перед боями отрядам было дано указание пробиваться в Бегомльский район. Тимчук в настоящее время вместе с тяжело раненным подполковником Родионовым и группой партизан 53 человека пробирается в Бегомльский район»[978].
Как на самом деле развивались события 4 мая 1944 г.?
Насколько видно из документов, после того как в 15.00 немцы подтянули резервы, они перешли в наступление и потеснили отряды родионовцев в районе населенного пункта Двор Плино. Тем не менее партизаны 1-й Антифашистской бригады не дрогнули, на участке одного из отрядов перешли в контратаку, которую лично возглавил комбриг. Контратака оказалась успешной, поскольку немцы не ожидали, что у «бандитов» будут еще силы, чтобы сопротивляться. Противник не выдержал удара и стал отходить, чем решил воспользоваться Родионов, организовавший преследование. Однако штаб и штабные подразделения увлеклись преследованием, оказались отрезанными от главных сил бригады, которые натолкнулись на крупные силы немцев и были фактически уничтожены. Эсэсовцы также блокировали группу Родионова, которая попробовала прорваться в обратном направлении. Во время этого боя комбриг получил тяжелое ранение. Не прорвавшись к своим отрядам, штабные подразделения попытались выйти из окружения на другом участке. Это удалось сделать в ночь на 5 мая, пробиться в лес восточнее Селище вместе с другими разрозненными группами партизан.
Сохранилось несколько версий, как Гиль-Родионов получил тяжелое ранение во время боевых действий 4 мая. Обрыньба приводит в своих воспоминаниях историю бойца 1-й антифашистской бригады Рудина, который якобы вместе с комбригом выходил из окружения. Рудин рассказал:
«В одном из боев Родионов был ранен, его несли. Отряд раз за разом разрывал кольцо вражеских войск, выходил из окружения, но каждый раз немцы вновь смыкали разрыв, снова родионовцы шли на прорыв и, прикрывая огнем, выносили из окружения командира.
Была весна ранняя, и болота, грязь так, помимо боев, вымотали бойцов, что перед очередным рывком все лежали на земле и никто не поднялся на призыв: “В атаку! Вперед! ” Обессиленные, люди продолжали лежать. Тогда Родионов попросил подать коня. Его подняли, посадили в седло. Он был весь в окровавленных бинтах, крикнуть уже не мог, но поднял оружие.
