пах, а сердце оглушительно стучало. Муравьи разделились, один обежал поляну, проверяя, а другой, склонившись над скатертью, водил над нею антенками. Десяток ударов сердца, и бойцы молча скрылись за деревьями-гибами, возвращаясь туда, откуда прибыли.

Потянулись минуты нового ожидания.

Солнце успело прокатиться по остроконечной шляпке поганки и запутаться в резных листьях папоротника, когда к Игроку вышел огромный темно-бурый муравей. Даже не чиновник, аристократ… Разумные муравьи действительно оказались гораздо умнее, чем показывали все это время. Хотя то, как они отреагировали на вторжение и быстро для насекомых меняли свои правила, говорило об этом лучше всяких слов. Саймира не сразу поняла, что с пришедшим на переговоры мужем королевы не так: оттенок панциря, его толщина, чуть отслаивающиеся пластинки на краях… да аристократ был просто-напросто стар! Послали самого ненужного — или наоборот самого опытного?

— Зачем ты здесь? Мир? Война?

В отличие от солдат и чиновников, помощники королевы гораздо умнее и словарный запас у них богаче. Говорить с ними проще и труднее одновременно. Но именно его визит Саймире и был нужен, хорошо, что не пришлось тратить время, добиваясь встречи — но насекомые рациональны, порой до глупости, с человеческой точки зрения.

— Я принесла для обмена сахар, который вы любите. Мне нужна обычная плата: кислота и личинки. Между нами мир, но в последний раз. Я не враг, но не могу идти против воли всего роя: наш бог отдал нам этот мир, и рой принял решение очистить его от опасностей. Рой приказывает, я подчиняюсь.

— Твой рой не нападал на наш муравейник. Вам не нужна эта земля?

Саймира на миг зажмурилась и тяжело вздохнула:

— Нужна. И она будет в ближайшее время очищена от врагов.

Дальше анир, мысленно послав молитву Слепцу, вступила на зыбкий, тонкий лед надежды:

— Но моя задача — собирать ресурсы для своего клана, моего муравейника. Когда вас уничтожат, я не смогу больше выполнять свою задачу.

— Ваш муравейник хочет нарушить волю роя?

Господи, от этого острого разума в теле насекомого мозги едут — это противоречие с подсознательными установками сбивает с толку!

— Нет. Клан не может нарушить волю роя. Земля будет очищена. Но для этого не обязательно убивать все, что представляет опасность. Достаточно прогнать.

— Нам некуда идти.

Огромная туша муравья ловко развернулась на одном месте и направилась в лес.

— Я пришлю обмен.

Саймира сжала кулаки от злости и крикнула, что было сил:

— Я могу переместить вас в другой мир, который не нужен рою!

Переговоры шли до сумерек. Вернее, не переговоры, а допрос. Муж королевы выяснил всё: скольких особей она сможет переместить, каким способом, сколько это займет времени, какие условия и внешние воздействия ждут их в пути. Какой мир станет его конечной точкой. Какие гарантии безопасности и исполнения договора Саймира может дать.

Последние два пункта чуть не отправили ее план к демонам. Клятва на Книге аристократа не устроила в принципе:

— Это твоя книга, рой прикажет ей, и она подчинится рою.

Остаться сама Саймира не могла — ей перемещать муравьев. Предлагать же в заложники жизнь главы клана анир отказалась наотрез. Аристократ долго молчал, потом, ничего не сказав, перешел к следующим вопросам.

А вот с миром вышло гораздо хуже: за время, имеющееся до начала жатвы кланом, Сай успела найти и выкупить всего четыре карты дальней разведки. Предварительная информация о полутора десятках условно подходящих Осколках у Проводников была. Хотя большая часть старых членов клана подчинились требованиям нового главы и участвовали в запланированных рейдах, а оставшегося времени хватало только на уже известные торговые маршруты, нашлись и упрямцы, как Гиилом.

Нелюдимый и молчаливый, он всегда держался особняком, даже от написания живого портрета отказался. Приходил из рейдов, сливал в клановую базу данных собранную об Осколках информацию, платил взносы, выполнял требование о реализации через клан крупной добычи и упрямо сидел в своем углу выделенной жилой комнаты. Ни в общих посиделках на кухне, ни за выпивкой в компании друзей, которых у него, кажется, не было, ни в совместных походах по Двойной Спирали его было не застать. Все что видели Проводники — это либо бесстрастную вытянутую серую физиономию, либо, гораздо чаще, безволосый затылок, украшенный сложным узором татуировки. Некоторые части рисунка были скрыты уродливыми шрамами срезанной по живому кожи. И не восстановились за все время, проведенное в Игре.

И вот этот тяжелый, угрюмый человек, эрниец, наотрез отказался «впутываться в новые авантюры». Из клана не уйдет, на смену главы ему плевать, но участвовать в общих рейдах не станет — как ходил по Осколкам, так и будет делать. Как ни странно, именно ему после своих друзей Саймира доверяла больше всего, поэтому опиралась именно на собранные им сведения о мирах.

Задача осложнялась тем, что надо было выбрать те из них, на которых расположены совсем маленькие Осколки, чтобы миры в принципе не могли вызвать интереса других Игроков. Но по таким крохотным обрывкам местности судить обо всей планете крайне сложно: она могла действительно быть дикой, или Компас мог выкинуть тебя в какой-нибудь заповедник весьма агрессивной цивилизации. Карты дальней разведки рассказывали о физических характеристиках мира, его магическом потенциале и особенностях. По некоторым косвенным данным можно было определить, заселена ли планета разумными жителями, но гарантии не было. Пока не столкнешься лицом к лицу, однозначно не узнаешь.

Вот это муравьиному аристократу не понравилось категорически, лгать ему Саймира не решилась, а более точных сведений предоставить не могла.

Наступившие сумерки прервали тяжелый разговор. Муравью надо было спешить домой, а Саймира, напомнив, что времени на принятие решения у них почти нет, осталась ночевать на поляне.

Забавный домик-сундук с прорезанными окошками и окрашенной жизнерадостной желтой краской дверью очень гармонично смотрелся на сказочной полянке под сенью наклонившейся шляпки гриба. Муравьи-рабочие бесконечной цепочкой несли самые разные, порой неожиданные, вещи. Обездвиженных парализующим ядом домашних пауков жуков и гусениц, жирных личинок и похожие на них семена, запечатанные засохшими выделениями скорлупки орехов и высушенные ягоды, плотно скатанные комки земли и неопрятные тюки из листьев, обмотанные паутиной, криво отгрызенные куски грибных шляпок и молодые, сжатые бутоны цветов.

Все вместить в себя Походный сундук Рейхо не мог, и несколько чиновников, попеременно заглядывая в домик, прямо на месте сортировали собранные для переселения вещи: носились вдоль шеренги рабочих и отправляли носильщиков с забракованным прочь. Кучки брошенных вещей росли.

Наконец, наступило время самого главного: муравьиных яиц. Вытянутые белые капсулы несли и складывали сотнями: будущих