— У нас на базе спокойно все поместитесь. Под крышей, на минус первом этаже. Не знаю, как вас, а меня эта птичка впечатлила до аритмии. А если она вдруг назад решит тем же маршрутом лететь? А если вдруг проголодается? Вот и решил сначала к вам заскочить, забрать и помочь, если что. А потом уже и за Алом заскочить. Раз уж всё равно Бусик в воздух поднял.

— То есть тот унибас действительно был вашим, — констатировал Ефан, пришедший в себя первым. — И ты действительно хочешь торговать нашими товарами именно с поселениями, а не просто сдавать их хозяину. Тем самым ты будешь не только зарабатывать баллы сам, но и помогать это делать остальным поселенцам. Как и говорил тогда.

— Ну конечно. Зачем мне вас обманывать? — пожал плечами Эдди. — Ребят, поймите наконец, ваши страхи беспочвенны. Алу плевать на оба ордена и их древние разборки. Сам мне не раз заявлял об этом. Ему неинтересна месть и могущество. Он хочет жить спокойной жизнью обычного человека среднего достатка. Ну вот такая у него прихоть. Может больше, но не хочет. Неуютно ему там, наверху. А ему не дают просто спокойно жить. Сначала пытаются использовать, потом — убить, теперь — выдавить. Ну, это неважно сейчас, да.

Джейн и Кора лишь хмыкнули на эту тираду. «Неуютно наверху», скажет тоже. Да, понятно, что для этих девчонок, выросших в общагах работяг Шестого и Второго секторов, было странно слышать подобное. Но Йохан прекрасно понимал, о чём говорит Эдди. Большая сила — большая ответственность. Но иногда эту фразу говорят не для того, чтобы заставить думать о последствиях своих поступков. А для того, чтобы обманом использовать силу другого в своих интересах. Йохан не раз видел это в ордене. Рыцари, использующие служителей ордена в своих корыстных целях, всегда оправдывали это благом для общества. Магистры, отдававшие приказ рыцарям убрать кого-то, посягнувшего на их власть. Да и он сам, ставший паладином — наглядный пример этого.

Воспитанный орденом как послушный инструмент, признанный самим великим магистром и ставший его верным паладином. Увидевший изнанку ордена и понявший, что все не так однозначно, как ему виделось до этого. Но всё ещё веривший в то, что идеи ордена были правильны. Он понимал, почему Наследника боялись. Почему пытались использовать, а когда не получилось — убить. Даже понимал, о чём Эдди сказал «выдавить». Большая сила — большая опасность для тех, кто хочет управлять. И ты либо служишь им — либо исчезаешь. Либо же сам берёшь их под контроль. Но это не то, что тяжело, это… Не всем подходит. Поэтому Тень и придумал паладинов. Сильнейших, не подчинявшихся никому, кроме Тени. Не имевших власти в ордене — но имевших силу. Решать самостоятельно, слушать приказ магистра или нет. Живших так, как они того желали.

— Так вот. Алу плевать, будете вы рядом или нет. Ему неплохо и самому, в одиночку. Он и меня-то терпит просто потому, что девать меня некуда. Вы о себе подумайте. О том, почему не дали клятву верности высшему, почему пошли на авантюру с угоном баржи. И честно себе признайтесь. Вместе с Алом у вас будет больше возможностей вернуться на Шенар. И не плевать ли на остальное?

И посмотрел при этом Эдди не на Йохана, который весь этот монолог рассматривал вечернее небо Геры. Посмотрел он а на Афию, которая, в свою очередь, не сводила взгляда с Йохана. Остальные же изгнанники, кажется, боялись пошевелиться, прекрасно понимая, что сейчас происходит в душе у Йохана. И все понимали, что сами-то они, каждый для себя, уже сделали выбор. Но вот мешать сделать этот выбор Йохану и Афии — они не могут. Потому что это будет похоже на то, что они заставляют его своим выбором принять предложение Эдди. А принуждать никто никого не должен.

Наконец, Йохан оторвал взгляд от неба и посмотрел на Афию. И та, увидев перемены в этом взгляде, улыбнулась и спросила:

— Попробуем? Уйти-то мы в любой момент сможем.

— Попробуем, — выдохнул Йохан, словно скидывая с себя тяжёлый груз.

* * *

— Ну, ты выползаешь? — спросил меня Эдди ровно через сорок минут. — Буря, между прочим, уже закончилась. В твоём районе минут десять назад.

А я и сказать-то ничего ему в ответ не могу. Приличного. Не поймёт всю глубину той задницы, в которую мы встряли. А ведь придётся объяснять. Хотя… Можно же просто видео скинуть, он же умный, сразу поймёт, что к чему. Нет, это пока скину, пока он просмотрит. Будет же доставать меня своим бу-бу-бу на личном канале связи.

— Эдди, они к рейду готовятся, — всё же сказал я. — Выстраиваются на крыше, проверяют оружие, совещаются. До заката всего полтора часа, подготовься к ночному штурму. Если затащишь на базу Эксов…

— … разрешишь называть тебя Ю-Джи? — с надеждой в голосе сказал Эдди.

Так, экстрим-режим! Никаких эмоций! Нельзя! Успокоиться! Мне только не хватало, чтобы сейчас эти маги меня обнаружили. Тут же нашпигуют стрелами и магией до распечатки тела. Мне этого нельзя.

— … попрошу Ренсиса взять тебя в ученики, — всё же не вылетев из экстрим-режима закончил я. — Я останусь тут, попробую из скрыта уничтожить их босса и вырезать магов. Кого смогу. Главное, что они на расслабоне пока.

И тишина в ответ. Сто процентов просчитывает варианты. А нет их. Нет, технически — вариантов море. Но вот реализуемых на практике — очень мало. Мне сейчас не то, что вылезать по кишке, мне двигаться противопоказано. Это только кажется, что крысюки — невнимательные твари. Фиг вам. Пять минут назад специально проверил, бросил камушек в сторону от себя. Все разведчики в той стороне моментально уши свои навострили, а четвёрку даже отправили вниз, проверять, что там стряслось. Представляете, что будет, если я попытаюсь вылезти? Ага, вот то-то же.

Почему я тогда так спокойно сюда залез? А потому что был шторм. Завывал ветер так, что они себя с трудом слышали. Ходили, как чумные, уши прикрывали и недовольно носы морщили. Сейчас же всё наоборот. И пока они сами не начнут передвигаться, в броне, с оружием, не устроят бренчанием всего этого шум-гам-тарарам — мне двигаться нельзя. Вообще.

— Ну, к Ренсису в ученики можно, — бодро сказал Эдди после минуты размышлений. — У крысюков там вожак верховодит, я прав?

Ага, оценил преимущество личного