А в августе моя сторожевая соседка ещё и сбежит на волю, так что существует шанс, что Булат может захотеть вернуться, и снова заберёт у меня всё.

Карабаска!

Блин, надо разобраться с Жасмин, понять, что произошло?

Тц, во всём вина этой ведьмы!

Так, мне нужно зелье «факел». Интересно, а есть «вилы»?

Я понял, что начинаю нести бред, пошёл в ванну и включил воду.

— Энергии нет, всё идёт на восстановление, — проворчал тотем. — Други пока не заплакала, смотрит слабые фильмы. Я слежу.

— А… хоть сонный ячмень на ночь сжевать, — пробормотал я, но тратить артефакт-семечко не стал.

Казалось, что адреналин не даст мне заснуть.

Но стоило дойти до своей комнаты, я увидел кровать и забыл обо всём, в том числе и о вентиляторах. Жара не помешала заснуть.

Когда я проснулся и мысленно включил системные часы, сильно удивился. Проспал я больше шестнадцати часов.

— Ой, ты же не «Пушок», — пробормотал голос над ухом, но свободы мне это не прибавило.

— Если поняла, отпусти, — проворчал я.

— Нет! Холодно.

— Нечего два вентилятора включать и направлять напостоянку на себя.

— Всё равно не отпущу, я во сне разделась и скинула одеяло. Нельзя!

— Тебя это снова начало напрягать?

— Ну… сегодня и трусиков нет, а это точно неправильно, — промямлила машина сноса зданий.

— Неправильно в таком виде тискать людей. Не знаю, как ты, а я помирать с голоду из-за вентиляторов и твоего стеснения не планирую, — заявил я.

— Хорошо. Закрой глаза, я на полной скорости оденусь… но так не хочется, мне так хорошо… ещё минут пять, а?

— Ладно.

— Так что вчера были за люди? Я всю ночь думала, не могла сосредоточиться на фильмах. У тебя не может быть родственников, ты мне соврал! Ты талант без тела и памяти, поэтому они не могут быть твоими родственниками. Но при этом все они похожи на тебя, пахнут как ты, у них твоя аура и твои предметы, но они не кто-то типа буратино, а полноценные люди, — удивила меня Агата.

— Что? «Полноценные люди»? — переспросил я.

— Не знаю, как биологически, но с магической точки зрения — точно. Но сколько ни думаю, не сходится. Все они сильны в той или иной степени, есть мана, а ещё тот высокий смог отправить меня в полёт, стоило мне зазеваться. Удары мои поначалу он проигнорировал из-за чего-то расходного, но потом он выдержал мой удар своим телом без лишней защиты.

— Это деревянные марионетки, но что с ними случилось — не знаю, — заявил я, не уточняя деталей произошедшего.

— Ква, она так и не плакала, — на тумбочке возник информатор. — Мана почти на нуле.

Я дёрнулся и попробовал вскочить.

— Ты не плакала? Да ещё вентиляторы врубила, чтобы не потеть? — возмутился я, когда мне не удалось выбраться из объятий. — Встаём и делаем зарядку!

— Эй, щекотно же… ха-хуа, пере-ха-ха-хтань! Оё-й, прости.

В общем, оказалось, что щекотка может довести до двух вещей: до слёз и до полётов в стену, так как девушка перестаёт контролировать свою силу и рефлексы. Плакали оба. Выпало два молочных зуба.

Надо быть с ней осторожнее.

Про зарядку я не шутил, так что пот и слёзы сумели помочь домику вернуться в форму.

Вечером мы зашли на кухню, так как Агата выпила за раз примерно 11 литров воды, чему я не препятствовал, но удивлялся полному отсутствию внешних признаков подобного водопоя.

— Это новый холодильник? — удивилась други, но следующим предположением удивила меня. — Или спальный гроб?

— Спальный что? — переспросил я.

— Гроб, понимаешь, у многих други высокая чувствительность, поэтому им требуются ухищрения для сна. Кому-то снотворное, кому-то привычная игрушка, одной рыжей стерве достаточно выпить тёплого молока с мёдом, а другие используют гробы, в которых их не тревожат посторонние звуки. Все разные, мне в гробу спать страшно, я люблю свежий воздух, а фильтрация может навернуться, то есть выйти из строя, — протараторила Агата.

— В общем, частично ты права. Там валяется гомункул, — признался я.

Глаза блондинки расширились. Она стремительно подбежала, аккуратно подняла крышку и поставила её в сторону.

— Такую не видела, — произнесла девушка, подняла тело, словно игрушку. — А почему она лысая?

— Без понятия, — честно ответил я.

— Низкая, метра полтора максимум. Внешность девушки, скорее всего, автор взяла свой или чей-то облик. Гомункулов создают с идеальной внешностью или в качестве ностальгии о каком-то образе, — начала тараторить други.

Пугает.

— Ты открывал её глаза? — неожиданно спросила она.

— Зачем? — не понял я.

— Можно определить тип гомункула. Если красные глаза, значит, он на базе ядра монстров или рубинов. Таким обычно промышляют европейцы. Если изумруды, это Ближний Восток. Нефриты или обсидиан — наш Дальний Восток, монголы, корейцы или Китай. Если глаза жёлтые — гарантировано Индия. Ты что на меня так смотришь?

— Про буратино ты, кажется, меньше знала.

— Я хочу попробовать создать гомункула с внешностью мамы для папы. Это одна из причин, почему я папе сказала про медицинский, а в итоге он заставил туда поступать в дополнение к тому, куда я попала раньше. Ляпнула, не подумав, — признала Агата. — Но с открытием глаз есть нюанс: первый, кого она увидит после оживления, станет её хозяином. Вопрос также в том, как её оживить. Способов много.

— Не надо. Существует вариант, что она будет враждебна, — произнёс я, припомнив Жасмин, так желавшую того, чтобы я к ней пришёл ещё раз.

— Эх, так и хочется изучить! — пробормотала девушка и открыла рот гомункула. — Идеальные. Вряд ли выращивали или использовали чужие.

Дальше она начала