Кажется, за короткий срок у неё выработалось умение определять колдунов и ведьм в толпе простецов. Неправильно подобранная одежда, странные движения…  Магов найти довольно легко и если бы маггловские спецслужбы задались такой целью, то переловили бы всех волшебников за час.

Гермиона нашла вход в магическую часть Санкт-Петербурга, ориентируясь на прохожих в страной или неправильно носимой одежде. У неё ушло на это всего три часа.

Резная каменная арка находилось рядом со зданием «Ad-mi-ral-tei-stvo», сверкающий шпиль которого был виден издалека. Сразу за изображенными в камне химерами и горгульями начинались ряды…  хм, сами русские почему-то называли это «raz-val». В этом месте не было ни одного магазина. Только лотки и огромные столы, на которых были разложены книги. Книги. Много книг. Книги старые и новые, большие и маленькие, в бумажных, шелковых и кожаных обложках, с металлическими уголками и обернутые в пергамент, сложенные с ровные высокие стопки и сваленные в беспорядочные груды. Также с лотков продавали свитки пергамента разной степени сохранности, подшивки старых газет и журналов, чьи-то рукописи.

Этот своеобразный книжный рынок занимал площадь размером в три квиддичных поля и был наводнён покупателями. Люди останавливались около лотков, рассматривая товар, брали в руки приглянувшееся и частенько застывали надолго.

Побродив по рынку, Гермиона поняла, что самостоятельно она вряд ли что-то найдёт. Пришлось обращаться за помощью к продавцам, у которых её акцент вызывал странную усмешку. Но, тем не менее, её понимали — девушка говорила медленно, практически по слогам.

В конце концов, ей удалось найти несколько трактатов по гинекологии, два журнала с любопытными, по словам продавца, статьями и записи одного целителя, оформленные как дневник наблюдений.

Благодаря урокам Антонина Долохова Гермиона могла говорить на русском языке, но не читать. Но и эту проблему она решила. Оказавшись в Хельсинки, она отсканировала книги и попыталась перевести с помощью компьютерной программы. Десять процентов текстов так и осталась непереведённой, и правила грамматики соблюдались не всегда, но общий смысл был вполне понятен.

В книгах оказались пространные рассуждения о причинах появления сквибов и магов «слабых силами», ненужная в её случае информация. Журналы давали ведьмам и колдунам советы по зачатию.

И только дневник был полезнее, чем все библиотеки вместе взятые. Стопка листов, словно вышедших из печатной машинки с западающей буквой «И», заключённая в потрёпанный клеенчатый переплёт, содержала бесценные в своем роде сведения. Целитель, который вёл дневник, наблюдал беременность…  маггловских женщин, супруг или любовниц волшебников. Он наблюдал семь случаев, включая свою супругу. И все их объединяло то, что на седьмом месяце беременности за женщинами, стопроцентными магглами, начинали замечать проявление волшебных способностей. Невиданное дело! Как правило, это была левитация предметов, передвижение, изменение цвета, зажигание огня или взрывы. Причем спонтанное колдовство возникало вне зависимости от эмоций самих женщин. Иногда даже во время сна.

Основываясь на своих наблюдениях, целитель сделал вывод, что в утробе колдуньи младенец под своеобразным контролем, его личная магия подавляется волшебной силой матери. Иногда подавление настолько сильное, что сила ребёнка блокируется. Поэтому у сильных колдуний вероятность появления ребёнка-сквиба выше на тридцать процентов. А слабые необученные волшебницы чаще производят на свет могущественных колдунов, чем ведьмы средних и высоких способностей.

Он также предположил, что маггловские женщины служат чем-то вроде нейтральной среды для магически одарённых детей, поэтому они начинают колдовать, ещё не родившись. На седьмом месяце завершается формирование мозга ребенка, и он начинает осознавать себя.

Гермиону немного смущало, что целитель наблюдал лишь тех женщин, которые зачали от чистокровных волшебников. Но, поразмыслив, она решила, что ребёнок двух магглорожденных на магическом уровне котируется как полукровка. Или, как минимум, квартерон. Он, наверняка, начнёт колдовать ещё до рождения.

Нужно лишь верить, что это произойдёт. В конце концов, если о чём-то долго думать, это сбудется.

* * *

Когда Милисент Булстроуд морщила нос, то становилась похожей на кошку, унюхавшую запах уксуса в своей миске. И она морщила, когда Гермиона появилась на пороге «Совета крови и браков».

Грейнджер? Тебя не узнать.

Гермиона, в самом деле, не была собой. Она носила парик — темно-русое каре, скрывавшее её короткие волосы. А по части нанесения макияжа, слегка меняющего черты лица, её можно давать степень мастера.

Но ты как-то узнала, — если уж Милисент без стеснения «тыкает», то и ей можно.

Лорд Малфой предупредил, — отозвалась волшебница. — И что у тебя стряслось?

Услышав суть проблемы, она побарабанила пальцами по столу и ответила:

Угрюмое поместье? Хорошее место, надо сказать. Но, как говорят, запущенное до безобразия. После того, как Уизли там прошлись, остались только стены. И о родовой магии семьи Блэк можешь не волноваться. Её отсутствие засвидетельствовал ещё предыдущий Глава Совета. Последний Блэк мужского пола умер в девяносто пятом году. Практически все волшебницы этой фамилии вошли в другие семьи. Была правда… . одна. Андромеда Блэк, если я не ошибаюсь с именем. Она вышла замуж за магглорожденного. Сочетались вроде бы даже министерским браком. Какой позор, — она покачала головой.

Андромеда? Мама Нимфадоры Тонкс? Судя по словам Беллатрикс, её тоже никто не изгонял из семьи. Она, как и Сириус, могла пользоваться домом и состоянием.

Но, на твоё счастье, она как раз умерла в прошлом году. А её дочь с таким чудным именем стала Люпин. Сочеталась магическим браком с оборотнем! Представляешь масштабы скандала?

Оборотням нельзя сочетаться браком с волшебниками, посещать Косой переулок и места скопления волшебников менее чем пять дней до и семь после полнолуния…

Гермиона с грустью подумала о том, что Закон «О сегрегации оборотней» так и не отменили и даже не смягчили. И это притом, что Ремус Люпин, оборотень, спас множество жизней во время войны с Волдемортом.

Но Дамблдор, конечно, замолвил на него словечко, и всем пришлось подавиться, — спокойно продолжила Милисент. — Так что истинных Блэк больше не существует даже косвенно. Можешь не волноваться. А Угрюмое поместье более чем прекрасно для нового родового дома. Там веков пять творилась магия — сложная и сильная. Даже земля ею пропиталась. Некоторые предосторожности нужны, конечно. Пусть строители проверят стены и перекрытия. В иные времена в стенах часто прятали рунические камни и артефакты.

Гермиона вспомнила выбоины и дыры в стенах особняка на площади Гриммо. Что-то там уже искали. Нет, проверить, конечно, не мешает.

Ритуал всегда проводится как можно ближе к истокам, то есть к земле. Если в поместье есть подвал, то нужно привести его в порядок, Грейнджер. Начертание нужно выкладывать на сухой земле. Кстати о нём. О Начертании.