— Великолепно! — воскликнул дед Лероя. — В таком случае, думаю, пора начинать.

— Дед, а что дальше? — внезапно спросил Кайл.

— Как и договаривались, — подозрительно прищурившись, проговорил тот. — Девушка твоя. Видишь, я даже раскошелился на свадьбу. После церемонии мы устроим пир и первую брачную ночь по всем традициям.

Он как-то мерзко хихикнул, словно веселясь от шутки известной лишь ему одному. Стало отчего-то жутко, и я ближе придвинулась к Лерою, ощутив, как тот снова приобнял меня за талию. Этот банальный жест неожиданно успокоил. Я действительно почувствовала себя в безопасности. Пришлось потрясти головой. О какой безопасности может идти речь, когда мы стоим в этом храме?!

— О свадьбе я помню, — покачал головой Кайл. — Скажи, что ты задумал. Отец сказал, что Эдвард…

— Да, к сожалению, наш юный принц Эдвард не пережил нападения обезумевшего охранника, — насмешливо протянул дед Лероя и поцокал языком. — Какая трагедия! Благо у нас есть еще один наследник, который сядет на трон, когда не станет короля и герцога. Не так ли, Кайл?

— Значит, все это было ради власти? — с горечью в голосе произнес парень.

— Очнись, внук, — холодно проговорил герцог Тирс. — Власть — это единственная сила в нашем мире, способная дать что угодно и сделать человека по-настоящему свободным. Да, я собираюсь захватить власть в королевстве. Если бы не твоя глупая мать, то мы сделали бы это намного раньше.

Я заметила, как скривился Кайл, всего на миг, но этого хватило, чтобы его дед нахмурился и процедил:

— Вот только не надо изображать из себя любящего сына, Кайл! Ты ее даже не знал, чтобы обижаться на правду. Эта тупая курица хотела развестись и запятнать позором весь наш род! Представляешь, что было бы с тобой? Думаешь, я поступил жестоко? Нет. Я сделал правильный выбор. Порой нужно уметь жертвовать самым дорогим, что у нас есть, ради высшего блага!

— В твоем случае, высшее благо — это власть, — хмыкнул Лерой.

— Ничего, ты еще поймешь, когда подрастешь, — покачал головой герцог Тирс. — Только власть дарует счастье.

— А как же любовь? — брякнула я, вмешавшись в этот разговор.

Брови мужчины удивленно приподнялись, будто с ним заговорила собака, а следом он захохотал, что поддержали и все присутствующие в зале люди. К слову, до этого момента они даже не шевелились, и изображали кукол. Я поежилась, и почувствовала, как Лерой погладил меня по плечу.

— Любовь?! — воскликнул веселящийся герцог. — Дети… Какие же вы еще дети! Посмотри, что эта любовь сделала с моим единственным внуком. Он готов жениться на безродной девке, которую успел попортить его отец. Разве это счастье? Кайлу придется растить младшего брата, как собственного сына! Это должно сделать его счастливым?!

Лерой побледнел настолько, что я забеспокоилась о его здоровье. Надеюсь, он не собирается упасть в обморок? И чего это он ведет себя так, словно слова деда стали для него шоком? Зато дед прям разошелся, откровенно радуясь реакции внука.

— Признаюсь, Кайл, твой отец меня изумил и так вовремя… — проговорил он. —Не ожидал, что ему придет в голову обесчестить девицу и привязать ее к себе ребенком. На такую подлость не способен даже я. Но ничего, через пару часов наши люди захватят дворец, и все наладится. В любом случае, ты сможешь потом сам решить, как поступить и кого сделать своим наследником. Все, довольно болтовни, приступаем!

От толпы отделился мужчина в длинной мантии жреца, который прошел к алтарю и замер, глядя прямо перед собой. На его губах застыла неестественная улыбка, в глазах пустота. Великолепно! И как этому психу удалось подчинить даже жреца?!

— Вы что из темных королевств? — буркнула, когда Кайл повел меня к алтарю.

— Угадала, — хмыкнул герцог Тирс. — И советую радоваться этому факту. Будь я светлым, тебя уже давно отправили бы вслед за мамочкой.

— Можно подумать не пытались, — фыркнула я, упираясь из последних сил.

— Снежинка, успокойся, — проговорил вдруг Кайл, подхватывая меня на руки. Подойдя к алтарю, он поставил меня рядом и добавил: — Все будет хорошо.

Испугано глянув на парня, я вновь ощутив непонятный трепет. Вот клянусь, не вдела бы его своими глазами, решила бы, что это Эйджел! Да что происходит? Додумать не смогла, потому что заговорил жрец. Дед Лероя замер рядом с жрецом и смотрел на нас с видом доброго дедушки, который радуется счастью внуков. Жрец рассказывал, как мы будем строить свою жизнь и почитать богов. Кайл загадочно улыбался, поглядывая на меня так, будто очень хотел задать вопрос, но не решался перебить служителя храма. Идиллия!

— …согласны ли вы, быть опорой своему супругу, почитать его и…

Я слушала пафосную речь жреца и нервно сжимала белоснежную ткань юбки дрожащими пальцами. Когда выйду отсюда, юбка будет вся в помятая спереди до ужаса. Но сами виноваты, нечего было связывать мне руки.

Жрец продолжал вещать о том, как и что я должна буду делать со своим супругом, а мне хотелось взвыть от нервного напряжения. Просто мужчина был вовсе не тот, с которым я мечтала провести свою жизнь. И сама ситуация весьма угнетала.

Но, что возьмешь с этих Лероев. Судя по всему, у них основная семейная черта — сначала сделать, а потом уже подумать о последствиях. Ведь я поверила, что се будет хорошо, и что теперь? Церемония подходила к концу!

Знала бы чем все это закончится, бежала бы подальше от них всех еще четыре года назад. Я уныло вздохнула. Ведь потом и не разведешься. Брак заключают по всем традициям с благословлением Богов и магической клятвой! Только я даже не представляю, как же они собрались меня контролировать дальше. Ну не будут же меня держать связанной всегда?!

— Снежинка, тебе задали вопрос, — раздался голос Лероя. — Давай, будь хорошей девочкой и скажи жрецу «да».

Испуганно глянув на парня, я в очередной раз дернулась в попытке сбежать. Но он крепко схватил меня за талию и прижал к себе. Я впервые за весь вечер посмотрела в его глаза и вздрогнула. Не может быть… Ведь не… может!

— Да! — потрясенно выдохнула я, не отрывая взгляда от Лероя.

— Объявляю вас мужем и женой!

Мы не отреагировали, продолжая смотреть друг на друга. Вокруг витала магия Богов, которая связала навеки две половинки одного целого. Раздавались поздравления и аплодисменты, пусть и неискренние, но довольно шумные. Но это все не имело значения, поскольку только что