— Что... что это?

— Что что? — спросил Франкос.

— Впереди. — На дороге виднелась какая-то фигура. Белое на фоне грязи.

— Блядь. — Франкос схватил Матеона, заставил его остановиться.

— Что вы делаете? — сказал Тринон, чуть не врезавшись в них.

— Прикажите всем остановиться. На дороге тело. Похоже, один из наших, — сказал Франкос.

— Блядь. — Тринон тоже это увидел.

Франкос потянул Матеона вниз, так что они оказались на коленях.

— Уходи. Сейчас же, — приказал он Тринону; дуб сорвался с места и побежал обратно к отряду. — Где эти гребаные Дайджаку?

Матеон не знал. Он был просто рад стоять на коленях, а не идти:

— Во... воды.

Франкос сунул ему в руки бурдюк с водой:

— Не пей слишком много. Тебя стошнит.

Матеон поднял маску-череп достаточно высоко и глотнул воды.

Тринон вернулся к ним:

— Пол сказал пойти и проверить это дело.

— Верно, — сказал Франкос. Он схватил Матеона за подбородок и повернул его лицом к дубу:

— Ты готов?

Матеон кивнул, хотя и не знал, с чем соглашается.

— Хорошо. Тринон, ты берешь правый фланг. Следи за гребаными деревьями в поисках джиззи. Усек?

Тринон поднял пику:

— Усек.

Франкос ткнул пальцем в грудь Матеона:

— Ты берешь левый фланг. Следи за камнями. Увидишь что–нибудь — хоть что-нибудь — тогда кричи, мать твою. Усек?

— Да... да… Я понял. Левый фланг.

— Хорошо. Я беру тело. — Франкос переступил с ноги на ногу, готовясь двигаться. — Вы оба, блядь, держите глаза открытыми. Я не хочу умирать сегодня.

Матеон кивнул, все еще не в себе. Но Франкос и Тринон ушли, и ему пришлось догонять их. Он бежал, не обращая внимания на боль, на першение в горле, сжимая в руке пику. Франкос был прав — это был солдат Эгрила. Неподвижный солдат. Мертвый. Кто его убил? Он поднял голову, осмотрел гору. Только камни. Там никого не было.

Франкос остановил их в пяти ярдах от тела.

— Подождите здесь. Следите за джиззи.

Матеон снова опустился на одно колено, лицом к горе, втягивая воздух, пика направлена наружу, как его учили. Он оглянулся на отряд, находившийся в двухстах ярдах от него. Все солдаты там сделали то же самое. Даже Избранная соскочила с лошади, с дубинкой в руке. Только генерал и Тонин остались верхом, еще дальше позади своих людей. Матеон посмотрел вверх: голубое небо над головой, никаких признаков Дайджаку.

— Что за хрень? — Франкос был у тела. Он повернулся к остальным, держа в руках шлем. — Это просто доспехи. Нет тел...

Стрела попала ему в спину. Он выгнулся дугой от удара, уронив шлем, потянулся назад, как будто хотел вытащить стрелу, а затем начал падать. Он ударился о землю, когда вторая стрела пролетела мимо лица Матеона, ударившись о землю.

— Бежим! — крикнул Тринон, хватая Матеона за плечо и поднимая его на ноги. Они побежали к канаве, когда посыпались новые стрелы.

Затем прогремел первый взрыв.

Матеон полетел в канаву, ударившись головой, и свернулся калачиком, когда на него посыпались грязь и камни. Тринон был рядом с ним, крича что-то, чего Матеон не мог расслышать из-за звона в ушах.

Тринон снова потащил его, не давая лежать неподвижно. Они вскарабкались на край траншеи, и Матеон впервые увидел, как кошмар становится реальностью. Половины отряда не было, на земле лежали одни трупы. Остальные отступили, чтобы защитить генерала и Тонин. Все, кроме Избранной. Она шагнула вперед. Что-то — шар? — плыло к ней. Она подняла руку, и шар замер в воздухе, затем полетел обратно тем же путем, каким прилетел, и мир снова разлетелся на части.

Избранная принялась за работу. Снова и снова сверкала ее дубинка, когда она отламывала от горы кусок за куском.

Матеон лежал в канаве, сжимая свой шлем, и наблюдал. Избранная обладала такой силой. Таким бесстрашием. Она сама по себе была армией. Олицетворением Великой Тьмы. В ней Матеон, наконец, увидел своего Бога за работой.

У того, кто на них напал, не было шансов, поскольку элемент неожиданности пропал. Она снова и снова взрывала склон горы, пока половина его не превратилась в щебень. Дым и пыль наполнили воздух. Никто из мятежных язычников не смог бы устоять перед ее силой.

Над головой промелькнули тени. Дайджаку. Они летали взад-вперед, перекрикиваясь между собой. Они пронеслись над лесом и взмыли вверх по склону горы в поисках выживших.

Только когда они опустились на землю рядом с Избранной, Матеон понял, что угроза миновала. Он и Тринон выбрались из канавы и побежали, чтобы присоединиться к остальным. Из сорока человек, покинувших Анджон, осталось чуть больше половины. Первая бомба оставила после себя груду тел солдат, и на этот раз Матеон был рад, что в желудке у него не было ничего, что могло бы вызвать рвоту. По крайней мере, их смерть была быстрой, и теперь они были с Кейджем в Великой Тьме. Матеон молился, чтобы ответственные за это неверные были сейчас с павшими, чтобы служить им в вечности. Подходящее наказание за их нападение.

— Солдаты Эгрила, слушайте внимательно. — Все головы повернулись в сторону генерала. — Это нападение ничего не значит. Нам нужно завершить миссию. Мы продолжаем путь в Киесун. Оказавшись там, Тонин откроет врата и выпустит силу, настолько мощную, что отбросы-джиане не поймут, что на них обрушилось.

— Что насчет мертвых, генерал? — крикнул кто-то.

— Положите их в ров, и Избранная их похоронит.

Мужчины принялись за работу, Матеон вместе с ними. Это была душераздирающая работа. Матеон не знал никого из них, кроме Франкоса, и этот человек ему не нравился, но все они были солдатами Кейджа, и он желал им удачи в Великой Тьме.

Одним из последних тел, которые перенесли, был полемарх. У него не было ног, уничтоженных взрывом, но Матеон узнал доспехи. Человек, которого Матеон считал гигантом, непобедимым. В конце концов Кейдж пришел за ними всеми.

Захоронение заняло значительно меньше времени, чем их перемещение. Избранная взмахнула рукой, и камни и щебень поднялись с земли, зависнув на мгновение, прежде чем другая волна отправила их в канаву. Она трижды применила свою магию, прежде чем от падших не осталось и следа, как будто их никогда и не было. Матеон наблюдал с благоговением. Она была первой Избранной, которую