разве что подвыпившего орка, да дикого зверя, но кое-какую защиту город получил. И тому кто позарится на мои земли в будущем, придётся потратить силы для выбивания засевших за ним горожан. Кого-то да отпугнёт.

Со временем с внутренней стороны стен нужно будет соорудить площадки для копейщиков. По углам добавить башенок. Заменить загороженные баррикадами проёмы на входе, полноценными воротами. Причём желательно выполнить всё это в камне и сильно выше теперешнего. А так же выкопать ров вокруг, добавить магической защиты и метательных машин. И так далее и тому подобное. Но всё потом. На данный момент меня радовал и нестройный ряд заострённых брёвен.

Вокруг частокола, образующего неровный треугольник одной стороной примыкающий к городскому ручью, чернели свежевспаханные поля. Было видно, что шаман-«навозник» дело своё любил и уважал. В отличие от расчищенных под руководством Шая, новые поля выглядели способными дать урожай состоящий не только из сорняков.

Вне частокола за ручьём, так же виднелась недостроенная коробка здания. Ровненькая и даже аккуратная, она выдавала себя своей не гоблинской архитектурой. Очевидно кузница Козьмы. Почему он решил строиться снаружи? Забота о пожаробезопасности или банальная неуживчивость? Разберусь потом. Кузница, в любом случае, стратегический объект и с Козьмой ещё предстоит не мало разговоров.

Закончив внешний осмотр своего сокровища, я легко перемахнул загораживающую проход баррикаду и вступил внутрь. Вопреки ожиданию никто меня не остановил и не окрикнул. Частокол банально не охранялся и караул никто не нёс. Раздолбаи. Наказать и научить. Да и вообще, пора бы уже назначить официально коменданта замка. А то и отдельного коменданта для Города.

Впрочем, внутреннее бурчанье не мешало насладиться открывшимся видом кипящей жизни. Всюду пылали факела, горели костры, тускло светились проёмы типа окошек. В неверном меняющемся свете огня суетились гоблины. По уже наметившейся центральной улочке сновали горожане. Кто-то тащил домой кровавый окорок барана, кто-то свою проспиртованную тушку. На обочине, два почтенных товарища с азартом рубились в кости на прескверного вида нечто, напоминающего грязную тряпку. Вдалеке слышался галдёж из заведения Бухлика. В стороне, у самой стены, шла вяленькая драка. Вокруг лениво улюлюкали зрители. А из ближайшей халупы доносились звуки, одинаково похожие, как на стоны сладострастия, так и на предсмертные хрипы. Город жил! Мой Город! Моя маленькая победа!

Насытив чувство прекрасного, присмотрелся к застройке. Внутреннее пространство частокола, не смотря на оглушающую суету и шум, было небольшим. Не более полутора сотен метров от ручья до прохода в сторону замка. Но даже и столь малая площадь не была плотно застроенной. В центре располагался рынок. Судя по паре кривых лоточков, торговля на нём уже велась. За рынком плотно стояли: отремонтированная таверна, с пяток каменных халуп по новому проекту Тяпли и десяток шалашей попроще. Отделяемые от них улочкой, ведущей к противоположному проходу в частоколе, высились мусорная куча и амбар. Последний был буквально вмят своей приземистой вытянутой коробкой в кучу. И казалось будет вот-вот ею поглощён. Но это было ожидаемым, всё-таки амбар это и есть часть кучи. Ибо хоть и указано в описании, что он запасает провизию для жителей города, но благодаря «игровым условностям» основная его задача — повышать максимальный недельный прирост работяг в два раза, с 40ка голов, до 80ти. За тем я его и отстроил, потратив целый день стройки с помощью системы.

С другой же стороны рынка. Ближе к тому месту где я находился. Было намного больше пустой земли. Здесь стояло одно единственное строение: Дом старосты. Первое здание из линейки управления поселением. К слову достроенное буквально за полчаса до моего прибытия. В остальном земля внутри частокола нередко пустовала, являясь заделом на будущий рост населения.

И сколько я ни присматривался, никаких следов устроенного орками пожара. Нет, подпалины на домах встречались. Не сложно было увидеть и головешки разбросанные по дороге. Но с учётом обилия костров и факелов, вычислить что является следствием пожара, а что, безалаберности горожан, представлялось решительно невозможным. Оставалось лишь порадоваться и сделать очередную заметку на память: усилить меры пожарной безопасности.

Сместив свой интерес от общего к частному, сконцентрировался на Доме старосты. Что можно сказать? Шамана из Лесной я переплюнул. Управа в исполнении горных гоблинов могла дать сто очков вперёд исполненной в стиле лесных. Никаких тебе торчащих коряг и потёков глины и грязи. Здание было небольшим, но аккуратным. Для гоблинского. Зря что ли я потратил целых полчаса вчера вечером возясь в редакторе?

По изначальному проекту, оно было похоже на груду булыжников от случайного камнепада с прокопанной норой. Но моими стараниями, каменюки были ровно сложены в виде усечённого конуса. Стены по возможности обработаны. Вход обрамлён ровными каменными стойками с перекладиной. На крыше колышется мой штандарт. И неизбывная баранья голова нанизанная на острый кол торчащий куда то в бок. Впрочем этого я не проектировал. Это дело рук живущего в доме старосты. К слову древнего старика, обладателя серой посечённой шрамами и морщинами морды, трех седых засаленных волосин и вырвиглазного цвета пончо.

На разговор, с обладающим прескверным характером старым хрычом, ушло полчаса. Весьма плодотворных полчаса. Удалось свалить на него почти все дела по управлению Городом. Тем самым явно ухудшив настроение хрычу. А заодно отжать себе кое-что из имеющихся у него прав и полномочий. Ну и решить текущие вопросы управления. Вроде налогов, планов, отчётов за время моего отсутствия (откуда только он всё узнал, гад, появился-то, едва ли не только что?).

Больше никаких дел придумать не удалось. Пришлось отправляться в замок.

Тяжёлая дверь с грохотом закрылась за спиной, наверняка разбудив успевших задремать солдат. Мельком глянув на обстановку помещения, отметил появление кровати и шкафов. В моё отсутствие, хозяйственный Ррык-кы успел организовать перевозку мебели из форта в замок. Но сейчас вопросы комфорта не вызвали интереса. Моим сознанием полностью овладели слова проходимца-шамана из Лесной.

Пока приходилось решать хозяйственные вопросы, осматривать, обдумывать и обсуждать, мне удавалось отбросить навязчивые мысли и сконцентрироваться на деле. Но теперь, когда все возможные отсрочки использованы, не осталось иного выхода, кроме как погрузиться в пучину размышлений. Тягучих, не столько сложных или пугающих, сколько выбивающих из колеи. И лучшего места для подобного занятия, чем крыша моих покоев, я не знал. Поэтому, скользнув взглядом по столь вожделенной ранее мягкой кровати, взялся за перекладину лестницы и полез наверх.

Свежий ночной ветер не мог охладить голову. Спокойные звёзды на небе, и вид засыпающего в долине городка, не дарили покоя. Мозг сверлила простая и непостижимая мысль: «Я не неумирающий, я не бессмертный.»

Казалось бы, совсем недавно