свое пламя поближе.

– Так вот почему ты на полу? – спросила она.

– О.

Он отдернул руку и откинул голову назад, ударившись о ковер.

– Нет, я на полу для прикрытия. Гайсман может творить заклинания, разве ты не знаешь? Вы закрыли дверь?

– И заперли ее на засов, – сказал Вирджил. – Разве это имеет значение?

– Это не повредит.

Олливан поднялся и пересек комнату, чтобы задернуть шторы. Рано или поздно они станут искать его здесь, но он не хотел объявлять о своем присутствии, а пламя Вирджила могло быть видно сквозь туман.

– Гайсман снова исчез.

– Мы слышали, – сказала Сибелла. – Площадь кишит людьми. Новости распространялись с такой же скоростью, с какой мы сюда бежали.

– А Лев?

Три пустых взгляда.

– Где он?

Вирджил нахмурился и оглянулся через плечо.

– Он тут…

Но Льва не было в убежище, что Олливан заметил в тот же момент, когда они только прибыли. Что-то зародило в нем подозрение. Как Вирджил мог потерять человека, которого так яростно защищал?

– Он побежал проведать своих родителей, – сказала Кассия. – Прости, я забыла тебе сказать.

– Когда? – спросил Вирджил.

– Когда мы пересекали площадь. Вы с Сибеллой опередили нас, и он просто… оторвался.

Вирджил нахмурился.

– Они действительно живут очень близко. Но почему он не сказал мне?

Сибелла порылась в убежище и нашла пару свечей, которые зажгла, поднеся их к пламени на ладони Вирджила. Когда она закончила и руки Вирджила освободились, они вдвоем принялись перевязывать запястье Олливана носовым платком Вирджила и золотыми лентами с платья Сибеллы.

– Мы собираемся поговорить о том факте, что Вайолет поглощает чары? – спросила Сибелла, завязывая ленты. – Я думала, ты сказал, что заклинание работает не так.

– Да, казалось, что не так. Похоже, помимо всего остального, чего удалось добиться, я наложил заклинание, которое знает, когда не стоит разыгрывать свою козырную карту. Но давайте лучше вспомним все, что она умеет делать.

– Стрелять пламенем, – сказал Вирджил.

– Что?

– Ты этого не застал, – сухо сказала Сибелла, – но это правда. Кассия попыталась поджечь ее, а Вайолет просто впитала заклинание и направила на инфорсера.

Брови Олливана удивленно приподнялись, и он ухмыльнулся Кассии.

– Но ты справилась с заклинанием? Теперь ты можешь поджаривать манекены?

Кассия не ответила на его улыбку.

– Манекены? – сказала она с отвращением, прежде чем выбрать другую жалобу. – Я не так уж бесполезна, что бы ты ни думал.

– Я не говорил… неважно. И, как я вижу, она впитала силу люминесцентных камней.

– И чары смога тоже, – сказал Вирджил. – Или, по крайней мере, я думаю, что это произошло. Вайолет говорила о какой-то старой магии, которую почувствовала, и что-то о том, что она горькая.

Чары смога – конечно. Существовало старое заклинание, впервые наложенное именно в том саду, которое сохраняло воздух сладким и свежим по всему Лондону независимо от того, сколько углей горело в каминах. Олливан медленно опустился на диван; он был слишком измучен, чтобы работать одновременно и мозгами и ногами, и голова у него начала кружиться.

– И теперь она выпускает этот туман.

В убежище воцарилась тишина, или, возможно, он просто слишком погрузился в свои мысли. Прошла минута или около того, прежде чем он понял, что Сибелла произносит его имя.

– Олливан?

Он превратил свои мысли в слова и продолжал вслух.

– Она выпила люминесцентные камни, и теперь вокруг нее витает какая-то тьма. Она выпила заклинание смога и теперь сама его производит. Она поглотила заклинание огня Кассии и полдюжины других чар, когда их использовали для защиты, а теперь она использует это все для атаки. Это не то, для чего заклинание было задумано изначально.

– Но как она это делает? – спросил Вирджил.

– Заклинание, которое я пытался наложить, должно было активироваться, когда Джаспер использует на нем какую-нибудь магию, а затем в итоге разрушило бы его жизнь, когда расследование привело бы кого-то к архивам и запрещенным заклинаниям. Проблема заключается в том, что я не уточнил, что становится с магией после того, как Гайсман ее выпивает, и это оставило ему возможность интерпретировать мое намерение и решать самому.

Он посмотрел на каждого из них по очереди, но они, казалось, не следили за ходом мысли.

– По сути, я хотел обратить магию Джаспера против него.

Глаза Сибеллы расширились – она начала понимать.

– И теперь Вайолет обращает нашу магию против всех нас. Земля и звезды, Олливан, в следующий раз не мог бы ты попытаться быть немного более конкретным?

– Как все это поможет нам остановить ее? – спросил Вирджил.

Олливан откинулся на спинку дивана.

– Мы заставим ее поглотить что-то, что причинит ей при этом боль.

– Например, что? – спросила Сибелла.

– Другой Гайсман.

Последовала именно та реакция, которую он ожидал: молчание.

– Отлично, – сказала Сибелла. Ее голос сочился сарказмом. – У моей младшей сестры есть заколдованная кукла, которую мы можем позаимствовать.

Олливан покачал головой.

– Я не говорю о другой кукле, просто заклинание, которое выпьет магию Вайолет, но которое мы уже сможем контролировать.

– О, что за идея!

Улыбка Сибеллы была почти правдоподобной, но ее голос был на октаву выше обычного.

– Это все, что нам было нужно с самого начала – контролировать Гайсмана. Кто мог бы догадаться об этом, кроме тебя, Олливан?

Он поднял руку.

– Я знаю, как это звучит.

– Правда? Потому что ты все еще говоришь об этом.

– Сибелла, подумай об этом, – умолял он. – Мы не можем навредить ей никаким заклинанием, кроме ее собственного. Ударь ее любым заклинанием, и она просто впитает магию и каким-то образом обратит ее в своих целях. Положи перед ней любой артефакт, и она высосет магию и из него тоже. Так что, если мы подсунем ей заклинание, предназначенное для поглощения магии…

– Как таблетка, – медленно сказал Вирджил. – Что-то, что подействует изнутри.

Олливан кивнул.

– Она выпивает заклинания и переворачивает их с ног на голову, поэтому мы даем ей что-то, что делает то же самое – поглощает магию, и это отменит первоначальные чары. Это нейтрализует ее.

– Или сделает ее вдвое сильнее, – сказала Сибелла.

– Да, есть такой шанс.

– Ты не можешь этого сделать.

Это была Кассия. Олливан хмуро посмотрел на нее, и она только пожала плечами.

– Первый Гайсман сделал не то, что ты намеривался, – сказала она. – Даже сам Гайсман так и не завершил свою версию заклинания. Что заставляет тебя думать, что ты можешь наколдовать ту версию, которую предлагаешь?

– Ты сегодня не очень любезна, – сказал Олливан. – Или, точнее, более неприятна, чем обычно.

Губы Кассии сжались еще сильнее, и она скрестила руки на груди, но ничего не ответила. То, что ни Сибелла,