Шрифт:
Закладка:
Это было отвратительно. Аномально.
Ни один костёр не смог бы сделать такого с человеческими костями. Скелет напоминал те, что я видел в медицинском музее или в шоу уродцев: что-то атрофировалось, а что-то мутировало до такой степени, что сложно было представить, как этот человек мог передвигаться.
— Это из-за огня? — задал я Крофту глупый вопрос.
Тот покачал головой.
— Не думаю…
Он поднёс фонарь ближе, и в мерцающем свете череп нам злобно ухмыльнулся. Хоть это и была просто кость, выглядела она злобной и порочной. Крофт поскоблил скелет перочинным ножиком. Чёрные хлопья гари унесла дождевая вода. Дело было не в огне. Под почерневшей, обугленной плёнкой на костях виднелись большие опухолевые наросты и выпячивания, словно кости оплетали какие-то ядовитые плесневые грибы.
Я не мог отделаться от мысли, что скелет Алардуса Вердена выглядел так, словно он начал делиться, как амёба, когда его предали огню. Безумная идея, но эти выпячивания выглядели именно так: будто один скелет готов был вот-вот разделиться на два.
— Займёмся тем, за чем пришли, — произнёс Крофт.
Он опустил лезвие лопаты на левое запястье и отрубил кисть. Она отвалилась в сторону, и Крофт аккуратно сложил кости в поясную сумку.
Затем мы, пугаясь каждого призрачного шороха, опустили крышку на место и забросали могилу землёй. Мы установили на место расколотую могильную плиту и пошли домой под проливным дождём, лавируя между древних памятников и уверяя себя, то с делом Алардуса Вердена покончено раз и навсегда.
Как же мы ошибались!
Ведь мы и понятия тогда не имели, что извлекли из-под шести футов истлевшей земли.
3
А теперь, если вы не против, вкратце — или не совсем вкратце — расскажу о человеке по имени Альберт Крофт.
"Почему Германия?" — спросите вы. Ну, потому что Крофт неприлично богат и может позволить себе жить там, где только вздумается. А почему Вюрцбург? Потому что этот город был оплотом немецких ведьм и центром их гонений на протяжении многих веков, а Крофт обожал всё мрачное и зловещее.
Он жил в разваливающемся доме XIX века, где большую часть пространства занимали книги. Стоило только переступить порог, и вы сразу почувствовали бы этот затхлый запах изъеденных молью и покрывшихся плесенью фолиантов. Сам дом был, по сути, огромной библиотекой. Не было смысла искать здесь телевизор или DVD-проигрыватель: у Крофта даже не было электричества, а водоснабжение было нерегулярным. В целом, это был гигантский разваливающийся дом с крысами в подвале и летучими мышами на чердаке, со скрипящим флюгером на остроконечной крыше и потрескавшимися, засиженными мухами витражами. Лабиринт из узких тёмных коридоров, которые, казалось, никуда не ведут, и сводчатых комнат, которые всегда пахнут затхлостью. Всей атмосферой особняк напоминал викторианский морг: начиная от узких проходов и заканчивая газовыми горелками на стенах. Замечательное место, если вы готовы, как Крофт, окунуться в уныние и тьму забытых веков. Немного экстремально для современных вкусов и предпочтений.
Дом, как и живущий в нём человек, был пережитком прошлого. Но чтобы Крофт жил в другом месте?.. Такого я и представить не мог.
Крофт обладал богатым воображением и острым умом, поэтому неудивительно, что он был в некотором роде писателем. Если вы любите американские и британские новеллы и рассказы в жанре ужасов, то, возможно, слышали имя Альберта Крофта. Он написал несколько коротких историй и новелл о тёмных прожорливых богах, о безымянных выживших и об абсолютно других планетах. И должен сказать, эти произведения были неплохо приняты критиками. Я прочёл многие из них: и "Скребущийся во тьме", и "Острова Сальтес", и "Ведьмин род из Ни-Горла", и "Мать крыс", и мой любимый рассказ — "Мерзость в подвале". Многие из них впервые были опубликованы в мрачных, специфических журналах, вроде "Морга", "Призрачных теней" и "Книги Червей", а позже были собраны в сборник "Возрождение Жутких Костей и другие ужасы". Эта книга в твёрдом переплёте вышла в свет, благодаря издательству "Дом ведьм" незадолго до того, как их главный редактор, Джейсон Борг, покончил жизнь самоубийством. Что, естественно, только добавило известности издательству и их многочисленным произведениям. После этого происшествия коллекционеры и ценители ужасов со всего мира старались заполучить их издания.
Однако, несмотря на его редкие походы в мир тёмного фэнтези, Крофт был абсолютно серьезен в вопросах чародейства и волшебства; он был преданным студентом, и, как я подозревал, иногда занимался некой тёмной практикой (хотя он никогда бы не признался мне в этом, несмотря на моё принятие). Да, иногда лучше не знать всего. Да и не нужно мне знать всё. Я и так увяз в этом достаточно глубоко.
Сначала, когда только начал общаться с ним, я играл роль адвоката дьявола, доказывая, что его исследования были чистой воды фантазией: ничем, кроме мифов и суеверий, результатом устарелого мышления невежественных умов. Но Крофт был искусным рассказчиком; он мог часами спорить со мной, утверждая, что так называемые "тёмные искусства" были, по существу, системой знаний и целой тайной наукой, утерянной в веках; что древние цивилизации были способны на то, о чём современная наука может только мечтать. И в таких спорах всегда побеждал Крофт. Несмотря на отсутствие высшего образования, Крофт был очень умён, обладал прекрасным ораторским искусством и удивительной памятью на исторические факты. А я, невзирая на докторскую степень по литературе и начитанность (по крайней мере, я так считал), едва ли мог тягаться с ним.
В общем, чего ходить вокруг да около? Скажу прямо: если бы Крофт жил в XVI или XVII веке, его бы уже давно судили и казнили за колдовство. Думаете, я хочу сказать, что он был колдуном? Если начистоту… Я и сам не уверен. Скажу лишь, что он коллекционировал старинные запрещенные рукописи и книги, проводил большую часть времени в поисках забытых за века знаний и расшифровывал тексты, которые, по моему скромному мнению, лучше было бы оставить зашифрованными, как и хотели того сами авторы. Он мог часами рассказывать мне о жизни и работе известных магов, ведьм и некромантов — Луи Гофриди и Симона Волхва, Георгия Сабелликуса и Мартинеса де Паскуалли, Мадлен Бавен и Роджера Болингброка — пока мне не начинало казаться, что я знаком с ними лично.
Его дом был сокровищницей запретных знаний, и мне не нравилось туда приходить. Я предпочитал встречаться с Крофтом в таверне или кафе, потому что в его доме постоянно витали удушливые, пугающие запахи. Полагаю, дело было в старости — гниющая штукатурка,
