3. Религия слишком дорога многим, чтобы от нее отказываться, хотя на самом деле она не приносит никакой пользы и является лишь пустым историческим наследием, которое мы можем позволить себе поддерживать до тех пор, пока оно тихо не исчезнет само собой в далеком и непредсказуемом будущем.

Бесполезно спрашивать людей, что они выберут, поскольку обе крайности настолько недипломатичны, что мы можем заранее предсказать, что большинство людей будут прибегают к той или иной версии экуменической толерантности, независимо от того, верят они в нее или нет. (Это похоже на предсказуемое осуждение сэром Морисом Олдфилдом моей подрывной гипотезы о Киме Филби). Мы попали в ловушку лицемерия, и выхода из нее нет. Неужели мы похожи на семьи, в которых взрослые ради детей верят в Санта-Клауса, а дети притворяются, что все еще верят в Санта-Клауса, чтобы не портить взрослым веселье? Если бы только наше нынешнее положение было таким же безобидным и даже комичным! Во взрослом мире религии люди умирают и убивают, умеренные люди вынуждены молчать из-за непримиримости радикалов в своих собственных конфессиях, а многие боятся признать, во что они на самом деле верят, опасаясь разбить бабушкино сердце или обидеть соседей до такой степени, что их прогонят из города, или еще хуже.

Если это тот драгоценный смысл, которым наделена наша жизнь благодаря нашей приверженности той или иной религии, то, на мой взгляд, это не такая уж и выгодная сделка. Неужели это лучшее, что мы можем сделать? Разве не трагично, что так много людей по всему миру против своей воли оказываются вовлеченными в заговор молчания либо потому, что втайне верят, что большая часть населения планеты тратит свою жизнь на заблуждения (но они слишком мягкосердечны - или отклонены - чтобы сказать об этом), либо потому, что втайне верят, что их собственная традиция как раз и является таким заблуждением (но они боятся за свою безопасность, если признаются в этом)?

Какие есть альтернативы? Есть умеренные, которые почитают традицию, в которой они выросли, просто потому, что это их традиция, и которые готовы вести предварительную кампанию за детали своей традиции просто потому, что на рынке идей кто-то должен отстаивать каждую традицию, пока мы не отделим хорошее от лучшего и не остановимся на лучшем, что мы можем найти, учитывая все обстоятельства. Это похоже на преданность спортивной команде, и она тоже может наполнить жизнь смыслом, если не относиться к ней слишком серьезно. Я болею за "Ред Сокс" просто потому, что вырос в Бостоне и у меня остались счастливые воспоминания о Теде Уильямсе, Джимми Пирсолле, Джеки Дженсене, Карле Ястржемски, Уэйде Боггсе, Луисе Тианте и Падже Фиск, среди прочих. Я предан "Ред Сокс" с энтузиазмом, но с радостным произволом и без обмана. Ред Сокс" - моя команда не потому, что они лучшие; они "лучшие" (в моих глазах), потому что они - моя команда. Я греюсь в лучах славы их победы в 2004 году (которая, конечно же, была самой удивительной и вдохновляющей сагой о победе), и если бы команда когда-нибудь себя не оправдала, мне было бы не только глубоко досадно, но и лично стыдно - как будто я имею к этому какое-то отношение. И конечно же, я имею к этому отношение; мой крошечный личный вклад в океан местного энтузиазма и гордости действительно поднимает настроение игроков.

Это своего рода любовь, но не та неистовая любовь, которая заставляет людей лгать, пытать и убивать. Тем, кто чувствует себя виноватым, размышляя о "предательстве" любимой традиции, признавая свое неодобрение ее элементов, стоит задуматься о том, что та самая традиция, которой они так преданы, - "вечная" традиция, представленная им в юности, - на самом деле является продуктом эволюции многих корректировок, твердо, но деликатно внесенных более ранними любителями той же самой традиции.

Что мы можем сказать о священных ценностях?

Мы здесь, на Земле, чтобы делать добро другим. Для чего здесь другие, я не знаю. -W. Х. Ауден

На протяжении многих лет нас с вами, как детей, заставляли молчать и говорили, что нет простых ответов на сложные проблемы, которые не поддаются нашему пониманию. На самом деле простые ответы есть. Просто они не простые.

-Рональд Рейган, инаугурационная речь в качестве губернатора Калифорнии, январь 1977 года

Если наш трайбализм когда-нибудь уступит место расширенной моральной идентичности, наши религиозные убеждения уже не смогут укрыться от приливов и отливов подлинного исследования и подлинной критики. Пора понять, что предполагать знание там, где есть только благочестивая надежда, - это разновидность зла. Там, где убежденность растет в обратной пропорции к ее обоснованности, мы потеряли саму основу человеческого сотрудничества". -Сам Харрис, "Конец веры" Чтобы занять такую умеренную позицию, вам, однако, придется ослабить хватку абсолютов, которые, очевидно, являются одной из главных достопримечательностей многих религиозных верований. Быть нравственным нелегко, и, похоже, в наши дни это становится все труднее и труднее. Раньше считалось, что большинство мировых бед - болезни, голод, войны - не под силу обычным людям. Они ничего не могли с этим поделать, а поскольку ""должен" подразумевает "может"".

Люди могли с чистой совестью игнорировать катастрофы на другой стороне земного шара - если они даже знали о них, - поскольку были бессильны предотвратить их каким-либо образом. Соблюдение нескольких простых, применимых на местном уровне максим могло более или менее гарантировать, что человек живет настолько хорошо, насколько это было возможно в то время. Теперь это не так.

Благодаря технологиям то, что может сделать практически каждый, увеличилось в тысячи раз, а наше моральное понимание того, что мы должны делать, не поспевает за ними (Dennett, 1986, 1988). Вы можете родить ребенка из пробирки или принять таблетку после родов, чтобы не рожать; вы можете удовлетворять свои сексуальные желания в уединении своей комнаты, скачивая порнографию из Интернета, и бесплатно копировать любимую музыку вместо того, чтобы покупать ее; вы можете хранить свои деньги на секретных счетах в оффшорных банках и покупать акции сигаретных компаний, эксплуатирующих бедные страны третьего мира; вы можете устанавливать минные поля, контрабандой перевозить ядерное оружие в чемоданах, производить нервно-паралитический газ и сбрасывать "умные бомбы" с высокой точностью. Кроме того, вы можете сделать так, чтобы сто долларов в месяц автоматически отправлялись с вашего банковского счета на образование десяти девочек в исламской стране, которые иначе не научились бы читать и писать, или на помощь сотне недоедающих людей, или на