у парня изрядно прибавилось работы. Мало того, что ему нужно было чинить большие холодильники, так еще и все электрическое оборудование стало его вотчиной, пока неспешная контора подыскивала замену травмированному сотруднику.

– Дима, Дима, ассистент, – позвал Женя по рации.

– Слушаю.

– Вызывай техника. Я один не справлюсь. Тут испаритель накрылся, нужно менять.

– Понял, – ответил я без энтузиазма. – Диктуй серийник и позицию.

В блокноте целая страница была посвящена записям, что и в каком контейнере сломалось. Теперь к десяти уже известным проблемам добавилась новая. Мы постоянно писали планнеру электронные письма, как всегда – компетентному и старательному увальню, – только техника все не было и не было.

Я искренне не понимал, зачем этим заниматься. Мир вокруг – одна большая игра. Притворство перед невидимым автором, в чьих руках судьбы каждого из нас. Наверное, даже осознав свою истинную природу, мы ничего не изменим. Все-таки, наш мир – не книга внутри книги, иначе бы я уже давно общался с писателем и сам указывал ему на ошибки. Но между нами нет такой связи, как между мной и Серетуном. Ткань повествования объединяет только миры внутри книг, а настоящий – неприкосновенен.

Иначе происходящее со мной не объяснить. Смазанная реакция на транс во время работы над текстом, и Обормот, которого подчинила Астролябия, – неоспоримые доказательства, что я и сам – персонаж. Такой же второстепенный, как и Серетун. Кому интересна жизнь в море, если под боком есть целый фэнтезийный мир, который, скорее всего, даже не я выдумал?

Я – просто штурман-неудачник, который только и умеет, что настраивать против себя капитанов.

– Опять сидишь тут? – в офисе показался Никита со своей довольной ухмылкой и бегающими глазками.

– Ага, – ответил я холодно. Не до него сейчас, в самом деле.

– Ну ты сиди, сиди, – довольно проговорил второй механик. – Сейчас капитан увидит, что ты не на палубе во время вахты, и точно напишет тебе выговор.

– Что значит – точно? – обеспокоенно спросил я.

– Сергеич на тебя жаловался, – почему-то мне казалось, что Никиту это очень радует. – Ты же на вахте облажался. Хоть сейчас не усугубляй.

– И что мастер говорил об этом?

Началась излюбленная канитель с выяснениями, какие обо мне сплетни разводит начальство. Из рейса в рейс одно и то же: сначала все хорошо, ко мне относятся ровно, или с симпатией, но потом я обязательно все порчу и начинаю расспрашивать других, какого мнения обо мне человек, от которого зависит дальнейшая карьера. Будто от этого знания что-то изменится.

– Как я понял, ты вообще набедокурил там, – сокрушаясь, ответил Никита. – Мастер был очень недоволен и решил присматриваться к тебе более пристально.

– Понятно, – сдавленно ответил я. Сколько раз мне уже говорили эти слова. Буквально в том же самом порядке. С тем же притворно сочувствующим лицом. Наверное, из меня не получится ни моряка, ни писателя. Способностей не хватит. Только и делаю, что доставляю проблемы окружающим, а пользы никакой. Ах, попал в сборник фантастики. Мне же четко сказали – повезло. Нужно было отказаться от всего и вести спокойную невзрачную жизнь, для которой я только и гожусь.

– Меньше тормози – и все будет пучком, – сказал Никита, подмигнув мне, и ушел. Хотя бы не обобрал наш офис на этот раз.

В душе нарастала тревога. Тяжело жить, когда в персонажей готов поверить больше, чем в самого себя.

– Ты чего еще не спишь? – спросил я Максима, едва он вошел. Дело шло к полуночи, нам сулили ранний отход, и на месте чифа я бы уже оккупировал теплую постель, вместо того, чтобы шататься внизу.

– Что-то не получается, – ответил старпом и уселся за грузовой компьютер листать план. – Как там успехи? Рефки поломанные еще остались?

– Почти закончили с ними, – сказал я, заглянув в блокнот, где записи о поломках перешли уже на третью страницу.

– Передай Мише, чтобы до отхода убедились в исправности всех контейнеров. Они должны быть включены и морозить, как надо.

– Угу, – вздохнул я в ответ.

– Ты сегодня какой-то поникший, – озабоченно сказал Максим. – Все в порядке?

– Ну такое, – буркнул я. – Не очень.

– Рассказывай, – попросил старпом.

– Никита приходил. Говорит, капитан очень зол на меня.

– Понятно, – сказал чиф. – Опять он воду мутит, сплетник наш.

– Ты о чем? – тихо спросил я.

– Скучно ему, понимаешь? Нет, чтобы работой заняться. Еженедельный отчет уже второй день висит. Зато ходит сказки рассказывает, людей будоражит.

– Получается, Антон Сергеевич не злится? – я начинал чувствовать себя дураком.

– Капитан рассказывал, что ты переволновался и не соображал, – Максим наклонился в мою сторону, уперевшись локтями в колени. – Только ничего страшного в этом нет. У тебя опыта пока мало, ты не сталкивался с настоящей жестью, и совершенно естественно, что впал в ступор из-за нештатной ситуации. Тебе, конечно, повезло, что капитан был на мосту. Может, без него ты бы и сам сообразил. Хотя бы позвал мастера по телефону. В общем, не бери в голову. Механики опять все перекручивают на свой лад.

– Спасибо, успокоил, – с облегчением произнес я. – Прям отлегло.

– Обращайся, – улыбнулся старпом.

В офисе показался Миша. Ровно в полночь. Как всегда, заспанный и ни черта не соображающий.

– Привет, – сказал я. – Грузовые операции пока остановлены. Бригада меняется.

– Ясно, – борясь с зевотой, ответил второй помощник. – Что там еще? Как с рефками?

– Чинят. Осталось еще пять.

– Ничего себе, – удивился Миша, просматривая записи. – Днем их было в два раза меньше.

– А еще агент наконец принес телефон, – добавил я. – За несколько часов до отхода. Двое суток не мог, а теперь, когда он уже не особо нужен…

– Да они тут все больные на голову, – лениво проговорил второй помощник.

– Здесь есть быстрый вызов, – Максим тоже подключился к передаче вахты. – Планнер на единичке, агент – на тройке. Просто зажимаешь кнопку, и начинается звонок.

– Понятно, – Миша забрал телефон из моих рук.

– Ты попробуй, – предложил я. – Вдруг не работает.

– Да? Ну, ладно, – ответил белобрысый парень..

Старпом с любопытством наблюдал, как Миша вступил в неравный