вокруг себя брызги, словно внутри лежал не мертвый клинок, а бьющая хвостом выловленная рыба. С шумом взлетели перепуганные утки, дремавшие в прибрежном кустарнике. Где-то вдали беспокойно залаяла собака.

Старик недовольно что-то проворчал подошедшему громиле с уловом.

– Достаньте кортик, Артем. Давайте уже заканчивать, пока весь город не разбудили.

Руки вновь ощутили знакомый металл. Он был теплый, немотря на то, что пролежал в холодной воде прилично. Видимо, не успел остыть от окуривания над углями. Артем держал в руках почти очищенное «оружие возмездия» и почувствовал жгучее желание забросить его подальше в реку, чтобы спасти человечество. Но здравым умом понимал, что и старик несет ерунду, и его, артемово, желание спасения мира, тоже лишено всякого смысла. В то же время, Артем не мог не верить в силу кадильницы Корея, хранителем которой являлся сам, и которую так настойчиво пытался добыть господин Глыба-Брауншвайгер. Если этот предмет обладает силой, то почему не может оказаться прав насчет возможностей кортика старик фон Арнсберг? Ведь механизм взаимодействия кадильницы в руках Артема тоже абсолютно непонятен. Она просто работает и все. Может, она работает также, как и поведал старик: желания материализуются из квантовой вероятности, так как Артем в это верит и притягивает, как магнит. Как частица света становится таковой, превращаясь из волны в материю под взглядом наблюдателя, в том месте и в то время, где наблюдатель находится.

Старик извлек откуда-то из темноты металлический бокс. Аккурат под размер кортика. Во мраке ночи Артем его раньше не замечал.

Звякнувшая крышка, открываясь, обнажила внутреннее кристаллическое наполнение. Бокс был полон соли.

– Закопайте клинок и ножны отдельно, чтобы соль полностью закрыла поверхность, – в очередной раз скомандовал фон Арнсберг.

Металл с хрустом раздвинул соляные слои. К мокрым рукам прилипли кристаллы соли, Артем, закопав оружие, стряхивая их, хлопал ладонями друг о дружку.

– Ну вы хоть не шумите, дорогой мой, – раздраженно бросил старик. – Ни к чему аплодисменты. Закройте коробку, возьмите и пошли.

Мужчины двинулись в сторону замка: фон Арнсберг первым, Артем за ним, держа в руках столь необходимый для реабилитации немецкой нации предмет, возлежащий в соляной подушке, как приготовленный для запекания целиком карп.

Глава 38

Вернувшись сквозь замок во внутренний дворик, фон Арнсберг не прошел его насквозь, а свернул налево. При тусклом освещении одинокого фонаря Артем различил дубовую дверь, почти скрытую плющом.

Старик погремел ключами. В этой обстановке он выглядел совсем как средневековый монах, хранитель библиотеки из «Имя розы» Умберто Эко, только без рясы, а в современном стиле casual.

Дверь со скрипом отворилась, пропуская ночных гостей, и Артем замер от неожиданной красоты внутреннего убранства помещения, в котором оказался. Это была та самая знаменитая «часовня с причудливой резьбой», о которой хвастал путеводитель. Тот, кто его составлял, видимо, очень торопился, ибо то, что предстало перед глазами Артема скорее было уникальным, шедевральным, ранее никогда не встречавшемся в его жизни.

Относительно небольшая часовня представляла из себя прямоугольное помещение, сплошь состоящее из узоров и переплетения мрамора, золота и ценного дерева. Розового мрамора пол перетекал ступенями в золото алтаря с девятью арочными нишами, украшенными изнутри разноцветной эмалью. Золотые венки, вензеля, цветы, все это великолепие ослепляло, разило, поражало, захватывало, влекло за собой, заставляя глаза в буквальном смысле разбегаться, будучи неподготовленными к такому зрелищу. Золотые скульптуры ангелов охраняли алтарь по бокам, в центре традиционно занимал свое место престол в виде квадратного стола, опорой для которого также служили золотые ангелы, держащие в руках резные факелы.

Артем разглядел, что каждая из девяти арок снизу была украшена разноцветными досками с цитатами из Евангелие от Иоанна, обрамленными золотыми венками, уникально выполненными. Противоположная алтарю стена выглядела не менее великолепно: золотые рифленые евангельские сюжеты, картины и трубящий в горн золотой ангел как бы оповещал о небывалом богатстве предыдущих хозяев замка. Но, наверное, главной достопримечательностью часовни был многоуровневый арочный потолок, сплошь исписанный разноцветьем цветов, листьев, лиан и ангелов.

– Впечатляет? – увидев раскрытый рот Артема, спросил старик.

– Еще как! – прошептал Артем, вдруг потерявший голос.

– В XIV-м веке это было отдельное здание, потом где-то в веке XVI-м, помещение стало внутризамковым. Тут проходят крестины и свадьбы, наверное, самые роскошные свадьбы в этой части Германии, – похвастался в очередной раз своей эрудицией старик.

– Это, – Артем взглядом указал на коробку, которую еще держал в руках. – На престол?

– Нет, конечно, – спохватился фон Арнсберг. – Это вот сюда.

Он прошел к левой части алтаря, где за полураскрытой красной тяжелой шторой был спрятан проход к органной группе и кафедре. Часовня освещалась люстрой с электрическими свечами и точечными настенными светильниками, направлеными на основные золотые фигуры, потому Артем не сразу заметил странный современный аксессуар, диссонировавший с роскошью часовни. Это был переносной холодильник, точнее морозильная камера. Тоненькая змея шнура тянулась от прибора куда-то в темноту, где видимо, впилась зубами в электророзетку.

– Давайте положим ваш груз сюда, – фон Арнсберг поднял крышку морозильной камеры.

Артем аккуратно опустил цинковый гроб с кортиком в раскрытую ледяную пасть. Старик закрыл крышку.

– Ну вот…, – сказал он удовлетворенно. – Соль впитает остатки влаги и если где-то сохранилась молекула крови невинной или виновной жертвы, она не сможет нам более помешать.

– Нам? – спросил Артем.

– Вы же хотели узнать, в чем заключается моя миссия, – лукаво ответил старик.

– А вы расскажете?

– Я подумаю до утра, Артем. Может, и разрешу вам присутствовать при самом таинстве в Вевельсбурге.

– До утра? Мы тут будем до утра? – удивился Артем.

– Нет, мы уже с вами устали. Я во всяком случае точно, – старик демонстративно потер обеими руками поясницу. – Мы встретимся утром в Вевельсбурге. Завершим ритуал, прочтя нужные слова. Потом вернетесь к своей красавице сюда, в Бюккебург, в участок. Спасете ее и полетите в Москву. Со своим Санчо Панса – Сигизмундом. Кстати, я надеюсь, завтра утром господин Брауншвайгер сообщит мне, что у него тоже все получилось с банковским хранилищем и мы все расстанемся довольными и счастливыми. Господин Брауншвайгер со своей властью над правосудием, я с уверенностью в завтрашнем дне моей нации, а вы со своей бабой в дорогих апартаментах в Москве.

Фон Арнсберг гадко улыбнулся. Артем никогда не бил стариков, но тут был готов сделать исключение. «Набить бы тебе морду, но Заратустра не позволяет» – вспомнил он крылатое выражение Остапа Бендера.

– В своих апартаментах перечитаю Ницше. Заратустру, – крайне завуалировано произнес он вслух. – Стану еще умнее.

Настала очередь улыбнуться старику. Он хлопнул Артема по плечу, приглашая к выходу.

– Что с Сигизмундом, кстати? – спросил Артем, когда они