Много я рассмотреть не успел. Увидел, что наши безоружные матросы лезут на струг, преследуемые воинами противника. Те, кто уже забрался на корабль и успели вооружиться, прикрывали пытающихся найти спасение на струге товарищей. Увидел яростно отбивающихся от численно превосходящих противников Герендила и Элдора. Увидел окруженных у палатки баронеты Дарса и Славена, которые с помощью нескольких товарищей сдерживали атаку кравосцев.

Большего увидеть я не успел. На меня выскочил вражеский мечник. Его напор был так велик, что мне пришлось сделать несколько шагов назад, парируя скатами[65] нехитрые, но мощные косые удары.

Также приходилось уделять внимание тому, чтобы не споткнуться о многочисленные разбросанные на земле вещи и трупы. Сбив первый натиск и отведя очередной диагональный удар, я провел простую контратаку, неожиданно легко разрубив противнику ключицу, пропустившему стандартную для меня ответку.

Я собирался добить упавшего на землю врага, но неожиданно получил сильный и болезненный удар в спину. По инерции шагнув вперед, я резко развернулся. Напротив меня стоял ошарашенный копейщик. По-видимому, он ожидал, что я, после его удара, буду наколот на копье, как жук на булавку энтомолога. Но доспех меня в очередной раз спас.

Не давая ему опомниться, я левой рукой отвел копье в сторону и изо всех сил дернул на себя. Тут же молнией проскочил мимо кравосца, делая рез на его шее. Сзади раздалось мерзкое булькающее клокотание. Обернуться для оценки ситуации я не успел, на меня уже насели новые враги. Два невысоких воина, вооруженных короткими топорами, толково попытались реализовать свое численное преимущество, окружая меня с двух сторон.

Но у меня был свой козырь, — больший боевой радиус. Я мог поражать противника на более дальнем расстоянии. Моя шашка была длинней их топоров, и я незамедлительно этим воспользовался. Помогло и то, что они оказались медленнее меня. Три движения! Один: «отножным» ударом снизу вверх и влево, сделал глубокий рез вооруженной руки первого противника. Два: «засечным» ударом сверху вниз и вправо, отрубил кисть вооруженной руки второго противника. Три: мощным «загребным»[66] ударом смахнул голову первому раненому противнику.

Секундная передышка и я слышу крик: «На помощь!», это кричал Славен. Оборачиваюсь на крик и вижу ужасную ситуацию: наши воины у женской палатки перебиты, Сиарис и Беату за руки тащат к лесу, где видно Влодека в окружении нескольких воинов. Славен остался один, и он не может пробиться на помощь, его отжимают от девушек два кравосца. Я похолодел от представшей перед моими глазами картины.

— Стоять, суки! — заорал и рванул к девчатам.

Наверное, я зря привлек внимание противника, но гнев и страх за плененных девушек мешали рационально мыслить. Мне навстречу развернулись двое воинов, из числа уводивших к лесу Сиарис и Беату. Я сделал резкий укол в грудь ближайшего противника, но тут же получил рубящий удар по правой руке от его товарища.

Чтобы спасти руку, я отпустил рукоять шашки торчавшей из груди кравосца и отпрыгнул назад. Пока товарищ убитого делал новый широкий замах, я успел выхватить вакидзаси и нанес встречный удар по его кисти, сжимавшей меч. Меч, вместе с большим пальцем, полетел мне под ноги. Не останавливаясь, я проскочил мимо обезоруженного противника, легко располовинив его шею.

В три прыжка я нагнал группу кравосцев с пленницами. Воин, державший Беату с побелевшим от страха лицом, толкнул девушку прямо мне в руки. Я отвел клинок в сторону и левой рукой подхватил упавшую мне на грудь Беату. Тут же что-то ударило мне в грудь. Я глянул вниз. Нет!!! Из груди моей девушки торчал клинок, упираясь в пластины моего доспеха. Нееет!!!

Я со страхом вскинул взгляд на лицо Беаты, но успел лишь увидеть обрушивающийся сверху меч. Кровь девушки обильно плеснула мне в лицо, а меч из ее груди исчез, чтобы через секунду воткнуться мне в маску бацинета. Остриё лезвия оказалось тоньше «волчьих ребер», и воткнулось мне в левую щеку, соскальзывая по верхней челюсти и кроша зубы. И только круто расширяющаяся от острия ширина клинка спасла мне жизнь. Меч уперся в решетку шлема, а я рухнул на землю.

Повезло мне и еще раз. Пораженного в голову и залитого кровью, меня посчитали трупом. Пролежал на земле я всего несколько мгновений. Жестокая боль потери, всепоглощающая ярость, страх потерять еще и Сиарис, пружиной подбросила меня на ноги.

— Рррааааа!!! — я взревел, снова бросаясь на воинов, схвативших баронету. Они уже дотащили ее до Влодека, который стоял в окружении нескольких копейщиков. Гнев затуманил мой мозг, боль отошла куда-то на второй план. Дальше я помню бой очень смутно, наверное, больше действовал на рефлексах и подсознании, пока не потерял сознание. Скорее всего, от потери крови. Что происходило дальше, мне рассказывал Сток, один из немногих наших выживших воинов.

Очнулся я на палубе «Жемчужины», которая под парусом подходила к замковой гавани Аристи. Рядом сидел Сток, бледный от ран и усталости, с перемотанной какими-то тряпками грудью. Увидев, что я очнулся, он позвал капитана Тессена.

— Очнулся, герой? — на лице Элдора Тессена сверкнула улыбка. — Как себя чувствуешь?

— Вроде, нормально, — я удивился своему слабому и тихому голосу.

— Сейчас встанем к причалу и доставим тебя к лекарям, — удовлетворенно кивнул Тессен. — Пока побудь со Стоком, мне надо отдать ряд распоряжений.

Улыбающийся капитан — редкое зрелище. Он отошел и снова оставил меня со Стоком.

— Наших половину убили, — с болью в голосе рассказывал наемник. — Но и врагов проредили очень сильно. Их тоже осталось мало, хотя и больше, чем нас. Во время боя оставшиеся в живых дружинники собрались в две группы, одна вокруг Герендила Аристи и Элдора Тессена, а вторая — вокруг Славена. Меня к тому времени достали топором и я сражаться не мог. Наши гребцы оттащили меня на струг и я видел сверху, что происходило на стоянке.

— Кравосцы же все стянулись к своему баронету Влодеку, — продолжил рассказ Сток. — Наши две группы набегали на этих мразей с двух сторон, но еще раньше до них добрался ты. Честно скажу, Сержио, смотреть на то, что ты творил, пока не вырубился, было страшно. Ты прошел сквозь кравосцев до Влодека, как нож сквозь масло. И вроде, трупов ты за собой не оставлял, но задержать они тебя не могли.

— Потом, конечно, разобрались, в чем было дело. Ты их всех порезал по сухожилиям рук и ног, пообрубал большие пальцы на руках. Они все оставались живы, но не могли ни держать оружие, ни бежать. Вторым до кравосцев добрался Герендил, но ему повезло меньше чем тебе. Пока наши успели добежать и связать врага боем, баронета подняли на копья.