Шрифт:
Закладка:
Бухарин при Ленине был «любимчиком партии», а при Сталине – задвинутым куда-то под плинтус «Колькой-балоболкой».
Рыков был вторым после Ленина Председателем Совнаркома и, кто он теперь – в середине 30-х годов?
Да никто – пустое место.
Зиновьев и того бери выше – экс-председатель исполнительного комитета Коминтерна – «землешарной» организации, в которую даже правящая в СССР ВКП(б) - входила лишь отдельной секцией…
И если даже потерявшая былую популярность поп-звезда, из кожи лезет вон чтобы восстановить своё статус-кво - то что тогда говорить про этих политиков, в душе оставшихся пламенными революционерами?
Мог быть и военный заговор, а почему бы и нет?
Во всем мире, во все времена, генералы устраивают заговоры и свергают демократически выбранные правительства или своих же предшественников.
Чем наши маршалы и командармы хуже?
В Латинской Америке, в то время фактически стоящей с Советским Союзом на одной ступни развития – военные перевороты так часты, что об них не всегда сообщает пресса. Один сукин сын заменил другого сукиного сына – никакой сенсации.
А чем отличаются всякие там Самосы, Дюпоны да Стреснеры от наших Тухачевских, Якиров да Уборевичей?
Да только тем, что те носят трусы да сомбреро, а эти – синие галифе да будёновку…
А так – один в один.
Но главный вклад в то, что «Конституция-36» - так и не стала действующим законом, внесла конечно же «Всесоюзная коммунистическая партия», в скобках – «большевиков».
Нет, вовсе не миллионы рядовых коммунистов, стоящих у станка или сидящих в кабине трактора…
И даже не верхушка «ВКП(б)», зачастую сидящая на двух стульях – государственном и партийном: как например член Политбюро Молотов - являющийся одновременно Председателем СНК и вдобавок Наркомом иностранных дел…
Всё решила так называемая «партноменклатура» - те самые первые секретари республик, обкомов, райкомов и горкомов. И стоящие за ними стояли десятки тысяч парторгов государственных организаций, промышленных предприятий, колхозов и совхозов - являющиеся своего рода «средним классом» СССР, весь период его существования.
Хотя законы могут быть сами по себе прекрасными, в конечном счёте всё решает физическая возможность их реализации. А последнюю, словами Ленина - обеспечивает «воля господствующего класса». Если он не хочет или не может исполнять написанную им бумагу, а также имеет силу заставить высшие государственные органы принять этот факт - то бумага исполняться не будет…
Хоть убейся её автор «ап стену»!
В декабре 1936-го года, на VIII Всесоюзный чрезвычайном съезде Советов, была принята Конституция СССР, согласно Статьи 141 которой:
«Право выставления кандидатов обеспечивается за общественными организациями и обществами трудящихся: коммунистическими партийными организациями, профессиональными союзами, кооперативами, организациями молодежи, культурными обществами».
То есть на одно место в Советы может быть несколько кандидатов и вовсе необязательно от Коммунистической партии.
И партийные функционеры – тот самый «господствующий класс», влёт поняли, что Сталин таким образом - хочет отстранить их от власти. Ими был инициирован Февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б) 1937-го года, на котором формально должны были утвердить форму бюллетеня для выборов согласно Статьи 141 вновь принятой конституции. Но фактически, суть почти всех выступлений сводилось к тому, что страна наводнена шпионами, диверсантами, вредителями или просто троцкистами - пролезшими на самые высокие посты. И что органы НКВД не справляются с таким обилием врагов народа и им надо срочно помочь.
Вот так начались те самые знаменитые репрессии 37-38 годов, которые их инициаторы и исполнители – а Хрущёв был в их первых рядах, позже приписали Сталину и его маньяческой паранойи.
Однако, зададимся вопросом:
Что может сделать король и его свита, если все поголовно бароны - отказываются по его указу освободить крепостных?
Ничего!
Только констатировать сей прискорбный факт и постараться минимизировать ущерб своему королевскому авторитету.
Точно также должен был поступить и Сталин, решив отложить «битву» на более поздний срок. Ну а там – война, послевоенное восстановление…
Всё руки не доходили!
Лишь в конце 1952-го года, на XIX съезде он вновь бросил перчатку в лицо «господствующему классу» - сражаясь за власть Советов…
И вновь проиграл.
Но я не Сталин…
Я хуже!
И поэтому я этот бой выиграл. Конечно, вся война ещё впереди и будет она долгой и затяжной – возможно даже столетней… Но главное уже сделано: головы у партийной гидры отрублены. А те, которые будут пытаться вырастать вновь – я буду беспощадно прижигать.
Я – злой, жестокий и коварный и не имею право быть добрым, белым и пушистым!
Глава 10. А жизнь то... Продолжается!
Фаина Раневская:
«Думайте и говорите обо мне что пожелаете. Где вы видели кошку, которую бы интересовало, что о ней говорят мыши?».
Старинов, Илья Григорьевич:
«Те, кто считает, что время нельзя повернуть одним толчком, не видели, как уходит под откос железнодорожный состав».
Микколо Макиавелли «Государь»:
«При этом надо иметь в виду, что нет дела более трудного по замыслу, более сомнительного по успеху, более опасного при осуществлении, чем вводить новые учреждения. Ведь при этом врагами преобразователя будут все, кому выгоден прежний порядок, и он найдет лишь прохладных защитников во всех, кому могло бы стать хорошо при новом строе».
На совещании в кремлёвском кабинете по поводу только что случившегося катаклизма, не мог не вспомнить Высоцкого:
«"Что там было? Как ты спасся?" -
Каждый лез и приставал,
Но механик только трясся и чинарики стрелял.
Он то плакал, то смеялся, то щетинился, как ёж.
Он над нами издевался - ну сумасшедший, что возьмёшь?».
Я не трясся, не «стрелял», не смеялся, не щетинился и, тем более - не плакал…
«Те кто выжил в катаклизме
Пребывают в пессимизме…».
Никакого «писецТсизма» - само ледяное спокойствие.
На вопрос: «Что там было?» - отвечал кратко, но при этом крайне информативно:
- Там была полная жоппа.
Ибо, чем меньше на рублике говоришь – тем тяжеловеснее каждое твоё слово.
На второй вопрос – «Как ты спасся?», мой ответ был более пространным:
- Предлагаю наградить товарищей Берию и Власика званием «Герой Советского Союза», с вручением Ордена Ленина и медали «Золотая звезда»… Хм, гкхм… Посмертно.
Подняв руку:
- Кто «за»? Принято единогласно.
По ходу первого моего совещания в Кремле, Поспелов Пётр Николаевич - главный редактор газеты «Правда», несколько раз подходил ко мне с несколькими вариантами «хроники происшествия», из которых
