Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Классика » Эклиптика - Бенджамин Вуд

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 78 79 80 81 82 83 84 85 86 ... 89
Перейти на страницу:
бухту, море находилось по левую руку, и можно было разглядеть запущенный пляж в утреннем свете. У причала на волнах покачивалась шлюпка. “Adiniz ne?”[58] – спросил полицейский. Я боязливо покосилась на него. Он предложил мне сигарету. Я помотала головой. “Anliyor musunuz?”[59] Он закинул руки на спинку сиденья. Копыта мерно постукивали. Я молчала. Разглядывала море. Мерно покачивающуюся шлюпку. Перевернутые швертботы на берегу. Деревья на дальнем склоне. И вдруг взгляд выхватил длинное черное пятно среди сора на пляже. Мой холст, все еще в целлофане. Море принесло его мне.

Я вскочила. И, хотя колеса повозки вращались довольно быстро, я выпрыгнула из нее на ходу. “Hayir! Hayir!”[60] – закричал полицейский. Стоило приземлиться, и боль разорвала меня надвое. Я рухнула посреди дороги и ударилась головой. Последнее, что я слышала, – как со скрипом затормозила повозка. И, пока я лежала, истекая кровью, все скорбные голоса, которые я так долго заглушала, вырвались наружу. Они велели мне оставаться там, где мне самое место, – в грязи.

* * *

Знакомый потолок – низкий, в крапинку. Я лежала в комнате со светло-бежевыми стенами, боль была приглушена, по трубке в тело поступала какая-то жидкость. Правая рука на перевязи, нестерпимая жажда. В углу – темноволосый мужчина в форме, белоснежной и отутюженной. На эполетах по три золотые звездочки, лицо расстроенное.

– Вы знаете, где находитесь? – спросил он, когда я пошевелилась.

Я покачала головой.

Я лежала на каталке. На мне тоже была форма – бледно-голубая.

– Вы в больничном крыле Военно-морской академии, – сказал он. – Вас доставила сюда полиция. (Я попыталась откашляться, но в горле совсем пересохло.) Вы желаете пить? – Он наполнил бумажный стаканчик водой из бака у стены и протянул его мне. – У вас перелом ключицы. Через месяц или два заживет. Рану на голове зашили. Думаю, шрама не останется. Я хочу сказать, вам очень повезло. (Вода была такой ледяной, что я не чувствовала вкуса.) Еще?

Я осушила стаканчик и промычала: “Угу”.

В его походке была юношеская ленца. Но для курсанта он был слишком взрослым. Наверное, офицер. Передав мне стаканчик, он улыбнулся.

– Как вас зовут?

– Элспет, – прохрипела я.

– А, вы можете говорить. – Он улыбнулся еще шире. Зубы у него были такие же ровные и блестящие, как стрелки на брюках. – Элспет. Окей. Хорошее имя.

Я изумленно молчала.

Он достал картонную папку с полки на стене. Сквозь окошко в двери виднелся коридор. Его стены были от пола до потолка увешаны фотографиями курсантов в парадной форме.

– Полицейские привозят вас и говорят: у нее нет документов. У нее нет имени. Они думают, вам здесь не место, а значит, помощи вы не заслуживаете, но не хотят пачкать руки вашей кровью, вот и везут вас сюда. Некоторые люди в этом мире не знают, что такое доброта. Вы понимаете, что я вам говорю?

Я изумленно молчала.

Он пролистал папку с записями.

– Но теперь у вас есть имя. Элспет. Видите – теперь вы человек, как я и они. Вы такая же, как все. – Он извлек из папки прозрачный вкладыш. Нижний угол оттягивали мои жетоны. Рядом виднелся мятый конверт. Он протянул мне вкладыш, чтобы я получше его разглядела. – Этого я им не показывал. Но, возможно, придется, если будут затронуты мои интересы.

Это было письмо Маккинни. Оно сильно пострадало от воды. Ее наклонного почерка на конверте не было. Одни машинописные слова, поблекшие и расплывшиеся:

Собственность Портмантла

Просьба вернуть (за вознаграждение)

– Откуда у вас это?

– Нашел в вашем кармане. Вам повезло, что оно не попало в руки полиции.

Я притихла. Зачем Мак давать мне не то письмо? Должно быть, в спешке она перепутала конверты.

– Знаете, я уже лечил здесь таких, как вы, – продолжал доктор. – Когда в большом доме кто-то болеет, его привозят ко мне. Меня это не очень устраивает. Мне не нравятся люди из большого дома и их друзья-полицейские. Но я врач и не могу отказывать тем, кому нужна моя помощь. И возможно, вы этого не знаете, но во флоте не делают много денег. – С легкой усмешкой он убрал конверт в папку. – Я могу показать письмо полицейским, и мы разделим награду. Им это нравится. Брать деньги без лишних вопросов. Мы все купим себе по большому дому. На будущее, когда выйдем на пенсию.

Он вернул папку на место и двинулся к выходу. Взявшись за дверную ручку, помедлил.

– Но корабли всегда нравились мне больше, чем дома. Я человек флота. Нет разницы, что скажет полиция. – Он резко повернулся: – Катетер вынуть легко, я вам покажу. Думаю, вы сможете стоять на ногах. – В его голосе звучало сострадание, взгляд был искренним. – Знаете, иногда здесь случаются странные вещи. Курсанты не любят быть в больничном крыле. Они любят быть на воздухе, с друзьями. А замков на дверях нет, так что мне их не удержать. – Он отсоединил трубку от катетера у меня на сгибе руки. – Да, они спускаются по лестнице и выходят за ворота. Никто не пытается их остановить. Безобразие.

Он вынул катетер из вены, промокнул капельку крови ватным тампоном и выбросил катетер с ватой в мусорное ведро.

– Спасибо, – сказала я.

Он сделал вид, будто меня не слышал.

– Я дал вам кодеин от боли в ключице. Дальше вам придется полагаться только на себя. Удачи.

Он вышел и закрыл за собой дверь – она действительно не запиралась. Беззвучно зашагал по коридору. Я слезла с каталки. Пол покачнулся. Я ощущала сдавленность в груди. Только бы добраться до пляжа, думала я. Только бы найти холст на берегу. Только бы сесть на паром. Только бы доплыть до большой земли. Только бы доехать до дома. Я достала с полки папку и забрала свои жетоны.

Цепляясь за стены, я шла мимо изображений курсантов в рамках. Правая рука висела на перевязи, и все равно с каждым шагом я морщилась от боли. Указателей в коридоре не было, но слева показалась стальная дверь. Я бросилась к ней и, сбежав по бетонным ступеням, вырвалась на улицу. На плацу стояли мальчишки в синей форме. Когда я пробегала мимо, они повернули головы. Зашептались, косясь на меня. Пятеро. Курильщики. Юные моряки, у которых нет других развлечений, кроме как подымить да поглазеть на раненых женщин. За их спинами тянулось длинное белое здание со множеством окон. Я чувствовала морской запах, но моря не видела. В небе беспокойно кружили чайки.

Я не останавливалась.

До ворот еще двадцать-тридцать ярдов. В деревянной будке в полном облачении нес караул курсант постарше. Шлагбаум был опущен, но, если потребуется, я его перепрыгну. Я не сомневалась, что у меня получится. Я бежала, гася боль, закупоривая ее. Во мне пробудилась надежда. Караульный пропустит меня, я это знала. Но мальчишки дразнились, кричали мне вслед: “Allez! Allez! ”[61] Когда я обернулась, их уже не было. На плацу стояли машины. Рядами. Я замедлила шаг.

Караульный вышел из будки и уже поднимал шлагбаум. Он махал рукой в перчатке, чтобы я поторопилась. Но крики у меня за спиной становились все громче, гуще. Они доносились откуда-то с неба. “Элли! – слышала я. – Элли!”

Куда бы ты ни направлялась, говорила мне Мак, не останавливайся. Я и не собиралась.

Но тут я увидела знак, привинченный к шлагбауму, – медленно поднимаясь, он описывал

1 ... 78 79 80 81 82 83 84 85 86 ... 89
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Бенджамин Вуд»: