Доспехи среагировали мгновенно, влив в За’Хара цистерну адреналина и десяток известных только Алтхесте психотропных веществ, наверняка запрещённых во всех цивилизованных мирах.

В два движения разорвав дистанцию, За’Хар активировал «Подорожник», влил в себя антидотов, антиядов, антивсего-от-всего, выпил зелье восстановления здоровья и переключил копьё в глефу. Лич окутался мощными магическими щитами и его оттуда теперь предстояло выковыривать.

Атаки Икноя были чудовищно сильны. За’Хара спасали скорость, доспехи, и опыт противостояния тёмным сущностям. Благословения Цемфелады резали урон, но не были щитами, а щиты варвара слетали в слишком бодром режиме. Однако, чем больше урона За’Хар получал, тем больше зверел.

В нём просыпались злоба и ненависть, совсем для него не характерные. Ярость, кураж боя, воля к победе, осознание борьбы за жизни тысяч мирных людей, за свободу от рабства тьмы, всё это присутствовало, давало сил, но ко всем этим чувствам всё сильнее примешивались чужие эмоции.

Сильные, бескомпромиссные, они рвались наружу и не терпели преград и сопротивления. Сознание За’Хара не гасло в подчинении, оно разгоралось яростным огнём ненависти, мести, лютой, нечеловеческой злобы. Он ненавидел этого лича! Икной не должен выжить, он не должен был вообще жить, он не должен был даже родиться! Надо было убить даже не его родителей, а его деда с бабкой! Сжечь, растоптать, вырвать внутренности, измазаться кровью и хохотать, а черепа привязать к поясу! Да! Отрубить, нет, оторвать личу голову и привязать за мерзкие, кусающиеся волосы к поясу!

За’Хар двигался словно молния и бил так, что земля шла трещинами, а всё, что могло летать давно сдуло ударными волнами. Щиты Икноя развалились, он всё чаще был вынужден отражать атаки посохом, но сам пострадал мало. Негативные эффекты от ударов варвара наносили серьёзный урон, личу приходилось всё чаще себя подлечивать, однако, он не переживал. Здоровье За’Хара упало процентов до сорока.

Не успел Икной подумать, что За’Хару долго не простоять как он заметил неладное. Движения человека изменились, он стал совершенно иначе перемещаться по полю боя. Это была уже не грациозная скорость хищника в атаке, а жёсткие рывки, словно тело выстреливалось пружиной. Люди так не двигаются… В этот момент они встретились взглядами.

Полоска здоровья За’Хара застыла на двадцати восьми процентах, а в глазах не было ничего человеческого. В них пылал огонь самого ада. Абсолютное, чистое зло, способное только разрушать и уничтожать. Такому злу не нужны были ни цели, ни смыслы, ему были не интересны последствия и совершенно не важна цена.

В этот момент Икной испугался. Перед ним был не человек, демон самой преисподней.

Лич рассмеялся:

– В крепости думают, что для них опасен я! Они ещё не знают, кто превратит это королевство в пустыню.

Удар, ещё удар, заклинание, кости слуги Ансинарха затрещали, он перестал успевать реагировать на атаки демона.

«Сопротивляйся», раздался в пылающем сознании За’Хара знакомый, тёплый голос. Чей это голос? Его тоже надо ненавидеть? Разве можно ненавидеть такой голос? В нём слышалась забота и участие, любовь и надежда, он согревал, словно… Словно солнышко?

«Цемфелада?!»

«Сопротивляйся! Зло только пожирает! И ничего не отдаёт!»

Это был другой голос. Уверенный, в нём была не забота, защита. Защита, которой надо быть достойным. Этот приятный женский голос звенел не простотой, чистотой. Чистотой, гордостью, достоинством и искренней улыбкой… В сознании За’Хара возник образ сильной воительницы, протягивающей достигшему вершины руку. Ты достоин этой руки! А вокруг ветер, холодный, но не злой. Свободный. И весь мир перед ним.

«Тэла?!»

«Мрачные жнецы сильны не тем, что пустили в своё сердце тьму. Они стали проводниками воли своего божества. Моя воля и сила бьётся в их сердцах!»

Мужской голос. Холодный, ровный, спокойный. Нет, покойный.

«Неркехт», узнал говорящего За’Хар.

Икной с силой отбил очередной удар, одновременно блокируя летящее в него заклинание и отскочил. За’Хар застыл отрешённый и не шевелился, адский огонь в его глазах стремительно гас.

– Эй, полоумный! Расхотел демоном становиться? Разумно, наверное, но иначе тебе меня не одолеть. Ау, хамло, ты уснул?

Лич подошёл к За’Хару и ткнул его посохом.

– Ты чего, адским огнём подавился, что ли? Хоть глаза открой. Я, конечно, не самый добрый и порядочный лич на свете, но убивать паралитика даже мне неприятно. Вот же гадство, врача из крепости звать или что…

Икной отвесил парню пинка:

– В расчёте.

Глаза За’Хара раскрылись, и он спокойно так, не торопясь, повернулся к личу. Икной испугался во второй раз.

Глаза стоящего перед ним человека горели двумя термоядерными солнышками, за спиной раскрылись созданные словно из гонящего туман ветра крылья, а под ногами разлилась тьмой очень знакомая Икною чёрная узорчатая аура.

– Да что же ты маленьким-то не сдох! – лич попятился назад, но споткнулся на ровном месте и упал.

Раздалась невероятно эпичная музыка, За’Хар взлетел метров на десять, весь окутанный золотым светом.

«Мировое сообщение:

В мир пришёл Герой! Проводник воли Цемфелады, Тэлы и Неркехта. Герой, получивший силу божеств Золотого, Красного и Чёрного пантеонов. Имя нового Героя нашего мира – За’Хар. Приветствуем За’Хара, могучего Героя Трёх Пантеонов!»

За’Хар опустился на землю, несколько раз пошевелил крыльями, потом резко ими взмахнул и оторвался от земли. Сделав в небе петлю, он приземлился рядом с продолжавшим сидеть на земле личем.

Теперь надпись над ним гласила: «За’Хар * 250 * Герой Трёх Пантеонов * Орден Цемфелады».

– Летал когда-нибудь?

Слуга Ансинарха отрицательно покачал головой.

– Непередаваемые ощущения! Ничего лучше нет!

– Рад за тебя. Правда, очень. Ты это, лети к своим, я передумал тебя убивать. Герой аж трёх пантеонов, редкость неслыханная и невиданная. Нельзя такую редкость портить. А я пойду, дети у меня не кормлены, сидят там, папку ждут с работы.

За’Хар придержал его за рукав:

– Подожди. Договор был, что ты меня проведёшь к Ансинарху.

– Что? Правда? А, ну да, только я же не проиграл.

– Могу тебя копьём в живот ударить, если хочешь. А могу просто на словах принять твоё поражение.

Икной на секунду задумался, покивал головой, вздохнул, хоть дышать ему и не надо было.

– Да, дерьмо случается. Не уверен, что стоит продолжать бой. Три пантеона, связь с тремя божествами, шутка ли. Сегодня я проиграл, пожалуй. Уверен, что хочешь к Ансинарху? Он тебя только в качестве трупа видеть хотел бы.

– А увидит живым.

Переход в чертоги Ансинарха на людей рассчитан не был. За’Хара подташнивало, немного закружилась голова и расфокусировалось зрение.