Учителя. – А со стороны наших заокеанских партнёров, если я правильно понимаю, – вы. – Его взгляд остановился на нашем большом друге. – Теперь выяснилось, что вы знакомы и у вас, насколько я вижу, достаточно доверительные отношения. Впрочем, я не удивлён. Учитывая, сколько власти будет сосредоточено в ваших руках, между вами должно быть полное взаимопонимание. Поскольку только два наших государства в состоянии нанести непоправимый ущерб всей экосистеме планеты, то именно наши представители и должны решать сложившуюся проблему. Так вот, данный совет, по своей сути, должен представлять интересы не каждого отдельного государства, а всего человечества в целом, и вы должны быть максимально беспристрастны, чтобы принимать решения, основанные на справедливости, а не исходя из интересов какой-то группы людей. То есть это будет некое Международное министерство иностранных дел, но официально информации о нём никто нигде не опубликует. Мы лишь подкинем, каждый со своей стороны, разные слухи репортёрам бульварных газет, и со временем всё это обрастёт таким слоем сплетен и нелепиц, что за ними никто не сможет докопаться до истины. Чем больше шума возникнет вокруг такого нереального, на первый взгляд, события, тем проще будет доказать всем остальным всю абсурдность их домыслов. То есть все международные решения будут приниматься официальными органами, но перед этим они должны быть согласованы с вами. И за их исполнением тоже будете следить лишь вы. Со временем, возможно, вы расширите вашу организацию, но для начала нужно опробовать, насколько эта модель управления является жизнеспособной. В общем, работы у вас будет много. Честно говоря, даже не знаю, как вы с ней будете справляться. Сейчас наша главная задача – это начать политику разрядки, но как это сделать – решать вам двоим, мы можем лишь помогать советами. Звучит нереально, но Странник говорит, что вы справитесь, если вам не мешать. Ваш совет будет образован вполне официально. Это, – показал он всем присутствующим папку с бумагами, – секретное соглашение, о существовании которого ближайшие сто лет практически никто не будет знать. Оно составлено нашим таинственным гостем, что подтверждают обе стороны. Что можно сказать о его содержании в двух словах? По нему вся власть в отношениях между нашими странами, а также между нашими странами-союзниками переходит под вашу ответственность. Но это не значит, что вы ничем не будете ограничены. Есть множество пунктов, для принятия решений по которым мы будем собираться вместе расширенным составом, пытаясь воплотить эти изменения без ущерба для остальных. Наш таинственный друг готов присутствовать на подобных собраниях, помогая нам привыкнуть к новой системе управления. Он понимает, что на полное взаимопонимание у нас могут уйти века, но надо с чего-то начинать. Иначе люди рискуют остаться единственными разумными существами, которые разделяют друг друга по непонятным признакам, исходя из границ, расчерченных кем-то на карте. Больше никто во Вселенной так не делает. Вот такой документ нам и надо подписать по рекомендации Странника, иначе он просто уйдёт в сторону, а то, что будет дальше, останется лишь нашей проблемой. – Закончив свою речь, он сел на стул, положив папку перед собой.

На кабинет снова опустилась гробовая тишина. Император взял со стола бумаги, внимательно их перечитал и, положив перед собой последнюю страницу, проговорил:

– Я могу сказать лишь одно: из всех людей, которых я когда-либо знал, я ещё не встречал такого же достойного человека, как тот, кого наш таинственный собеседник порекомендовал выдвинуть на этот пост с нашей стороны. Что греха таить, я даже в зеркале не вижу такого же беспристрастного и объективного кандидата. На моих глазах он прошёл трудный путь, не растеряв при этом своей порядочности и твёрдости духа. Поэтому… – Сделав паузу, он подписал соглашение и подвёл итог: – Я полностью доверяю Страннику и верю в то, что кандидат с вашей стороны достоин этой ответственности не меньше. Будем считать, что теперь все мы – граждане одного, пускай ещё и не совсем единого Мира. – Он взял Государеву печать из рук советника, державшего её наготове, и скрепил ею договор.

Подхвативший эстафету Президент предварительно посмотрел в глаза тем людям, с которыми пришёл на встречу.

Увидев в них лишь растерянность, он тем не менее проявил силу характера и, перелистав соглашение, сказал:

– Если мы не придём к этому сейчас, то есть вероятность, что нашим детям уже не к чему будет приходить. Тот профессор, который благодаря своему грозному виду больше похож на Голиафа, нежели на самого умного гражданина мира, является творцом моего мировоззрения. Ведь когда-то давно, будучи наивным студентом, я пришёл на лекцию к тогда ещё молодому, поразившему меня глубиной знаний человеку. И эта встреча перевернула мою жизнь: я почувствовал, что могу твёрдо стоять на земле, и наконец-то понял, чего я на самом деле хочу. Он был именно тем, кто направил мою энергию в нужное русло. И как минимум четверо из пришедших со мной на это дружеское собрание коллег могут сказать то же самое. Поэтому я последую вашему примеру и доверю судьбу своих детей этим людям.

Закончив выводить свой автограф на последней странице документа, он скрепил соглашение гербовой Президентской печатью. В истории человечества началась новая эпоха…

Глава 12

Есть ли у каждого человека своё предназначение? Или мы все, повинуясь инстинктам, просто хотим передать часть себя в будущее? В любом из этих вариантов я до сегодняшнего дня ничего не сделал. Предназначение, для которого я был рождён, всеми забылось, как только началась война, а на личную жизнь сначала не хватало времени, а потом стало и вовсе не до этого. Да и кто мог хотеть такой судьбы для своих детей – выживать, иногда даже ценой чужой боли? Скорее всего, именно эта нереализо-ванность и заставила меня задаться вопросом: кем же является мой таинственный друг? Я уже давно разочаровался в людях, даже в себе самом. И был уверен, что мои мучения закончатся в подвалах Инквизиции, ведь я бы никогда не прогнулся под ту систему, которая, как мне казалось, имеет лишь одну цель – ценой пусть и добровольного, но несправедливого труда обеспечить себе сытую жизнь.

Но последние сутки меня не покидало предчувствие, что я могу ошибаться в оценке происходящего, поэтому я ответил согласием на приглашение, от которого, честно говоря, и отказаться был не в силах. На верхний этаж Главного управления инквизиции меня привело любопытство. Мне казалось, будто бы в моей жизни за последние дни произошло столько неожиданных событий, что меня вроде бы уже ничем было не удивить. Разве что наши более