время одного из экспериментов, когда маги-исследователи вкололи сорок девятому препарат, который должен был погрузить его сознание в неописуемую ярость, этот гомункулус восстал над своими создателями. Ученые получили то, чего добивались. Кратковременно волшебство сорок девятого вышло на иной уровень из-за невероятного чувства ярости. С помощью усилившегося от эмоций “Разделения” он избавился от оков на своей шее, что в случае неподчинения должны были ударить гомункулуса током, либо вообще взорваться, отделяя голову искусственного создания от тела.

Те, кто заведовали экспериментом, не успели и моргнуть, как в следующую секунду оказались поделены на две части. Подобная участь настигла всех ученых, которые тогда повстречались на пути сорок девятого. Не прошло и минуты, а большая часть магов-исследователей уже оказалась перебита гомункулус. И только тогда поднялась тревога. Главные среди магов послали боевое крыло клана на усмирение взбунтовавшегося, вышедшего из-под контроля существа, но было уже поздно…

Хоть ярость в первое время и затмила сознание восставшего, но потом сорок девятый смог её направить, начать действовать более осмысленно. Он не попался в ловушку боевого крыла магов-исследователей, а напротив, сам перебил этих волшебников.

— И что случилось потом? Макс победил своих мучителей и освободил других жертв экспериментов?

Второй вновь покачал головой:

— Сорок девятый в один момент так и решил, что раз больше никто на него не нападает, а сам он не может найти новые цели, то победа за ним. После этого, вместе с теми гомункулус, которые восстали во время неразберихи следом за ним, он начал освобождать оставшихся собратьев. Его ошибка заключалось в том, что сорок девятый не знал про хорошо экранированную главную лабораторию, которая прямо в центре поселения находилась под ещё одним барьером. Ученые, что остались в ней, запустили систему самоуничтожения. Она затронула всё поселение, практически километровую область вокруг него и оставшиеся активными оковы на гомункулусах. Из нескольких сотен наших братьев выжило тогда только чуть больше четырёх десятков. Им всем и мне в том числе в тот момент повезло находиться под максимальным числом усилений, — с тоской взглянув на пустую чашку, второй продолжил свой рассказ: — Взрыв обнажил последнюю, главную лабораторию магов-исследователей. Никакой барьер и иные системы защиты не помогли им спастись от гнева нескольких десятков обладателей “Усиления” и “Разделения”. Но это ещё не было концом. Когда ученые осознали, что обречены, они стали быстро уничтожать данные об экспериментах. Получилось у них это довольно неплохо. Явно готовились заранее… Последний маг-исследователь, безумно смеясь, пока его избивали братья, успел сказать, что мы все умрем. Как оказалось, он не соврал.

— Была ещё одна бомба, но уже в главной лаборатории? — с волнением в голосе спросила Эвергрин.

— Нет, — на лице второго возникла обреченная улыбка. — Маги-исследователи не могли подчинить наш разум, но они заклеймили наши тела и души. Срок жизни каждого из гомункулус довольно ограниченный.

— Ты появился на свет гораздо раньше Макса, а это значит… — произнес Фрид.

— Его душа едва держится в теле. Раньше я думал, что такое происходит потому, что оно ему не родное, но… Подобное бывает, когда человек находится при смерти, — сказал Бикслоу. Из-за своей семьи он более-менее разбирался в душах.

— Да, мне осталось от силы месяц. Я трачу всю свою магию на то, чтобы сдерживать встроенный в моё тело механизм смерти.

— И подобная участь… ждёт каждого из вас? — спросил Лаксус. По его выражению лица было непонятно, о чем думает блондин. — Даже Макса?

— Даже Макса, — кивнул второй. Через несколько секунд он повеселел и с улыбкой поведал: — Но он практически самый младший из нас, поэтому у него ещё есть время.

— Неужели нет никакого спасения? — с дрожью в голосе задала вопрос Эвергрин, не замечая, что у одного из товарищей набухает вена на лбу, а лицо краснеет от едва сдерживаемого гнева.

— Я и оставшиеся в живых гомункулусы потратили годы на то, чтобы найти лекарство. Некоторые из братьев отправились путешествовать по Земному Краю, надеясь где-нибудь отыскать мага или лекарство, которое поможет нам. Среди их числа, к слову, был и сорок девятый. Группа из более десяти гомункулусов осталась на руинах лаборатории, начиная самостоятельные исследования и пытаясь восстановить результаты трудов ученых, что нас создали. Среди них до недавнего времени был и я. Мы надеялись, что, если восстановим труды ученых, сможем разгадать секрет того, как снять ограничение на срок жизни с тела и души… Мы, братья, прилагали невероятное количество усилий, чтобы помочь себе. Постоянно поддерживали связь, обменивались данными, помогали друг другу в сложные времена, но всё, чего добились, оказалось лишь небольшим увеличением продолжительности жизни для некоторых из нас. Пока что нам не удалось победить смерть. Я надеюсь, что чуть позже это у кого-то всё же получится. Жаль, я этого не увижу.

— У меня только один вопрос, — сказал Фрид. — Зачем ты, зная, что Макс явно не обрадуется этому, нам всё рассказал?

Второй пожал плечами:

— Вы не выглядели так, будто готовы отстать от меня, если я попробую избавиться от вас какой-то ложью. Тем более я не вру, — гомункулус улыбнулся. — Я был из тех, кого тонко приучали всегда говорить правду. И ещё… теперь, когда вы всё знаете, помогите прожить оставшиеся годы сорок девятому счастливым. Это единственная моя просьба. И я знаю, что вы её исполните, потому что сорок девятый писал, что вы его товарищи, друзья и практически семья…

Лаксус молча встал. Его спутники хотели спросить, куда он собирается, но застыли. Лицо блондина впервые на их памяти было так сильно перекошено от гнева. По его телу то тут, то там бегали маленькие молнии. Он готов был взорваться в любой момент.

Глава 33. Против Лаксуса

— Наша гильдия — одно из самых дружелюбных и сплоченных объединений магов. Члены Хвоста Феи стоят друг за друга горой, Венди, — объяснял я маленькой убийце драконов, в какое именно место её привел. Правда, слушала она меня так себе. Венди вертела головой, изучая обстановку. При этом, если её кто-то приветствовал или хотя бы встречался взглядом, девочка быстро краснела и отворачивалась, чтобы уже через несколько секунд вновь продолжить рассматривать волшебников вокруг и гильдейский зал Хвоста Феи.

Практически зеркальная ситуация сейчас была с Кагурой. Она бросала на меня какие-то непонятные ревнивые взгляды. А когда я сам смотрел в её сторону, девочка быстро отворачивалась от меня. Это что, действительно ревность?

— Маги нашей гильдии являются практически одной большой семь…

Договорить мне не дали. В зал гильдии, игнорируя двери, ворвалась желтая молния, что сразу же нацелилась