— Там, в воде, есть что-то магическое, — сказала матрона, прищурившись. — Кажется, какой-то артефакт.

Сорнтран не видел ничего кроме воды: магического чутья у него никогда не было — оно не появилось и после обретения магических сил.

— Он небольшой, но сила от него исходит довольно серьезная, — продолжала матрона.

Слишком опасно, подумал Сорнтран.

От озера их отделяло довольно густое кольцо цветов — с сочными, высокими листьями и крупными семенными коробочками. К воде не подойти, не потревожив их. И вряд ли какая-то магическая штука стоит такого риска.

— Я предлагаю, госпожа, продолжить путь. В следующей пещере, как сообщил паук, безопасно и цветов нет. Там решим, как быть с артефактом.

Сорнтран ожидал, что матрона возразит и прикажет сейчас же полезть в озеро за артефактом. Но та, к его удивлению, согласилась с его предложением, и они продолжили путь.

До прохода в следующую пещеру было уже недалеко, однако чтобы до него дойти, времени потребовалось больше, чем Сорнтран ожидал. Цветы здесь росли гуще, находить пути, на которых можно было не касаться семенных коробочек и не проходить слишком близко от них, становилось все сложнее. Кроме того, сложнее было и сосредоточиться на поиске этих самых путей: озеро и артефакт на его дне притягивали мысли Сорнтрана.

Он вспомнил, что когда в прошлый раз полез в опасное место в поисках артефакта, ему повстречалась та потусторонняя сущность, и он получил силы, о которых прежде и мечтать не мог. Что если и сейчас перед ним стоит возможность стать сильнее? Неужели он может отказаться от подобного?

Когда они, наконец, оказались в тесноватой, но хорошо продуваемой и неожиданно сухой пещере с твердой каменистой почвой, на которой ничего не росло, Сорнтран все же не удержался от вопроса:

— А что это за артефакт, госпожа? Какая у него сила?

— Я только чувствую, что там, на дне, есть что-то магическое. А какая у него сила и что с ним можно делать — отсюда не понять. Нужно будет взять его в руки и изучить.

— Стало быть, это может быть и что-то совершенно бесполезное?

— Может. Но любой магической вещи можно найти применение.

Сорнтран положил оружие на землю и, вернувшись к проходу, посмотрел на озеро.

— Где он находится?

— Примерно в паре десятков шагов от берега, на дне. Опережая твой следующий вопрос — нет, я не знаю, как он выглядит. Только знаю, что он небольшой, может уместиться в ладони.

Без магического чутья найти такую штуку будет, конечно, нелегко. Но, возможно, он все же почувствует артефакт, когда подойдет к нему достаточно близко? Или, быть может, эта штука как-то по-особому выглядит?

— Я попробую достать его, госпожа, — сказал он, обернувшись.

Матрона улыбнулась. Сняла шарф, протянула ему. Но он покачал головой.

— Нет, госпожа, там он мне не понадобится. Лишь помешает.

Поспешно сняв с себя доспехи и одежду и оставшись в нижнем белье, Сорнтран вернулся в пещеру с озером. По-прежнему пытаясь ступать осторожно, прошел большую часть пути до озера, так и не коснувшись ни единой коробочки. Но войти в озеро, не создав вокруг себя облака галлюциногенных семян, было невозможно. Не было смысла даже пытаться.

Сделав глубокий вдох и задержав дыхание, он просто побежал вперед, к берегу.

Хлопок. Еще один. Еще. Бесконечное множество хлопков вокруг. Воздух вдруг за считанные мгновения стал пестрым от засиявших в нем точек. Не обращая на них внимания, Сорнтран бросился в воду и нырнул.

Вода в озере была холодной, чистой, прозрачной, и легко можно было разглядеть дно, покрытое камнями разных форм и размеров, между которыми местами произрастали водоросли. До дна недалеко — шагов, наверное, десять-двенадцать. Быстро одолев это расстояние, он начал внимательно осматриваться. Надеялся, что артефакт сразу же бросится в глаза, но на дне были лишь камни разных оттенков — и большую часть вполне можно было бы сжать в кулаке. Что если артефакт — один из камней?..

Запас воздуха в легких начал иссякать, и Сорнтрану пришлось быстро выплыть, чтобы сделать вдох. И сделал он это до того, как понял, что там, где его голова поднялась над водой, в воздухе было огромное количество пестрых точек.

Он не успел даже как следует осознать, что произошло: глубоко в груди появился странный зуд, и внезапно ему стало жарко, потом резко — холодно. Перед глазами все начало расплываться, в ушах появился странный звон, который незаметно перетек во что-то наподобие музыки.

Выбраться из воды… надо выбраться… быстро!

Твердая поверхность из-под колен вдруг исчезает, а руки, только что опиравшиеся о борт лодки, бессильно бьют по воде, рассекая ее, не находя ничего, за что можно было бы ухватиться. Вновь он маленький мальчик, бессильно брыкающийся в воде и ясно понимающий, что ему никто не поможет.

Волна накрывает его с головой. Он задерживает дыхание, но вода атакует со всех сторон, бьет в виски, сжимает шею, врывается в уши. Сердце начинает бешено колотиться, будто желая вырваться из груди, воздуха очень быстро начинает не хватать. Глаза горят, но он не жмурится, пытается понять, где поверхность, и отчаянно брыкается в надежде до нее дотянуться, выплыть.

Безумно хочется сделать вдох, хотя бы один, последний. Вспомнить, каково это — дышать.

Кровь в жилах как будто застывает, конечности слабеют, каждое движение дается с все большим трудом. Он пытается терпеть, не дышать, но тело не слушается. Вдох — струя воды врывается в горло, жжется, колется. В панике он начинает сильнее брыкаться, стук в груди ускоряется еще больше, хотя казалось, что сердце и так бьется быстрее, чем может.

Голова, наконец, вырывается на свободу, но нормально вдохнуть не получается — он кашляет, кашляет, кашляет. Воздуха все еще отчаянно не хватает. Он пытается не обращать на это внимания. Сосредоточиться. Двигать ногами и руками менее хаотично, так, как это делают лягушки. И дышать. Игнорируя боль в горле и в груди.

Он не утонет. Он доберется до лодки. Он убьет проклятых бойцов, выбросивших его за борт. Даже несмотря на то, что они намного старше