Шрифт:
Закладка:
— Ну и как же мне их прижучить? — зарычал Ник.
— Проверь царапины на ложке. На прорези автомата должны остаться такие же. Если совпадут, это будет достаточным доказательством для обвинения.
— Ты уверен? — спросил Ник.
— Клянусь моей репутацией.
— Башковитый ты тип, — резюмировал Ник. — Хотя и из Нью-Джерси.
— Пока, — ответил Валентайн.
Гости начали расходиться около пяти. К шести остались только Валентайн, Лидди и ее сыновья. Надев фартук, он наполнил кухонную раковину горячей водой и взялся за посуду. Гай вытирал, Шон расставлял. Лидди наполнила кофейник. Магнитофон играл мелодии одного из джазовых альбомов Дойла. Колдовские звуки кларнета Джека Майо плыли по дому, и в каждой ноте слышался беззаботный смех Дойла. Когда с посудой было покончено, все уселись за стол с чашками.
— Тони, — начала Лидди. — Ты в последнее время говорил с Дойлом?
Валентайн покачал головой. О своей последней беседе с Дойлом он никому не рассказывал.
— Нет. А что?
Она вглядывалась в дно своей чашки.
— Его что-то тревожило. На прошлой неделе мы пошли поужинать в ресторан. Дойл был раздражен и как будто не в себе. В конце концов я спросила, что с ним происходит. А он ответил: «Если скажу, придется тебя убрать». Попытался отшутиться, но не очень-то получилось.
Валентайн задумался и капнул кофе на рубашку. Взял губку из раковины и смахнул капли, пока они не расплылись пятном.
— Ну что-то же он должен был сказать…
Лидди покачала головой.
— Я старалась выведать. Но он молчал.
Валентайн допил кофе. В бытность свою полицейским Дойл рассказывал жене о делах, над которыми работал, Лидди передавала эти разговоры Лоис, а та — Валентайну, и Тони никогда не усматривал в этом дурного. Лидди не отличалась болтливостью. Так почему же Дойл не ввел ее в курс именно этого дела?
Магнитофон доиграл последнюю песню, и дом погрузился в тишину. После долгого молчания заговорил Шон.
— Вчера я встречался с инспектором Дэвисом, который занимается этим убийством. Я спросил, есть ли у них версии. А он ответил, что девять из десяти убийств совершаются людьми, с которыми жертва знакома лично или даже дружила. А я ему сказал: «Инспектор, вы явно не знали моего отца». Но он не врубился.
— Никто из друзей Дойла не убил бы его, — подхватила Лидди, вытирая глаза.
— Аминь, — согласился Валентайн.
Глава 3
Спарки
Уже достаточно стемнело, зажглись фонари. Шагая к своей машине, Валентайн заметил, как мимо проехал черный «Мини-Мерседес», за рулем мелькнуло знакомое лицо. Фрэнк Портер, глава отдела наблюдения «Бомбея». Портер вышел из машины. Они пожали друг другу руки.
— Выглядишь отлично, — начал Портер.
— Ты тоже. Все анекдоты травишь?
— Ага. Вот как раз сейчас ищу слушателей.
Атлантик-Сити был набит несбывшимися мечтами. Портер работал в шоу-бизнесе. В свободное от ловли мошенников в казино «Бомбей» время он выступал с юморесками на открытых вечерах в клубах. Портер был тучным весельчаком и производил впечатление уморительно смешного человека. Проблема заключалась в том, что впечатление было обманчивым.
— Ты молодец, что на кладбище рассказал про тот случай, — заметил Портер. — А когда я копыта откину, ты какую историю вспомнишь?
Валентайн задумался.
— Может, про Супермена?
Портер улыбнулся. Когда азартные игры только-только пришли в Атлантик-Сити, в нескольких казино начал появляться какой-то чокнутый в костюме Супермена. Он вспрыгивал на стул и орал: «Я умею летать!» Потом начинал махать руками, пока его не выводили охранники. Однажды этот парень пожаловал в казино, в котором работал Портер. Почуяв неладное, Фрэнк задержал его. На допросе чокнутый сломался и признался, что, пока он «летает», его сообщники меняют шуз[47] ничего не подозревающему дилеру. То дело натворило много шуму и привело к тому, что все шузы для блэкджека в Атлантик-Сити стали приковывать цепями к столам.
— Слушай, — продолжил Портер, — мне не следовало бы тебе это говорить, но Дойл выполнял одно мое поручение, когда его убили.
Валентайн открыл рот, чтобы сказать: «Я знаю», — но сдержался.
— Нас тут один тип обдирает на блэкджеке, — объяснил Портер. — Доит нас месяцами.
— И сколько?
Портер опустил глаза.
— Шесть лимонов.
Валентайн присвистнул.
— Полиции сообщили?
— Нет.
— А что так?
— Доказательств не было.
— Думаешь, он и убил Дойла?
— Ну мотив-то у него точно был.
— Хочешь, чтобы я взялся?
— Ты же не возвращаешься во Флориду?
— Не сейчас.
— Да, я бы хотел, чтобы ты взялся, — кивнул Портер. — Ты же лучше всех, когда дело касается шулеров.
Валентайн почувствовал, что пальцы ног коченеют. Он согласился зайти в «Бомбей» на следующее утро и посмотреть пленки видеонаблюдения. Пожал руку Портеру и пошел прочь. Потом вернулся и сказал:
— А Спарки Родос еще в городе?
— Конечно, — подтвердил Портер.
— И он живет все там же, на Джефферсона?
— Ага. Хочешь заглянуть к нему?
— А то, — ответил Валентайн.
Портер понимающе кивнул. Они еще раз обменялись рукопожатием.
— Знаешь, почему брак убивает страсть? — поинтересовался Портер.
Валентайн признался, что не знает.
— Потому что ты вдруг оказываешься в постели с родственницей.
— До завтра, — попрощался Валентайн.
Валентайн ехал назад к побережью на своей взятой напрокат машине. Атлантик-Сити похож на решетку, тут не встретишь изогнутых или кривых дорог. И вскоре он уже гнал по улицам, названным в честь первых двадцати шести штатов. Нью-Гемпшир, Вермонт, Род-Айленд. Интересно, думал он, сколько детишек выучили географию, как он, на задних сиденьях родительских машин.
Он миновал двухэтажный кирпичный дом на Фэрмаунт-авеню, где когда-то обретался местный мафиози. Будучи итальянцами, «братки» никогда не прятали лиц. Они ходили на дело в открытую. Национальная гордость вставала на пути старого доброго здравого смысла. К середине семидесятых большинство из них оказалось либо в тюрьме, либо в земле. Потом понаоткрывали казино, и его родной город заполонила новая порода преступников.
Тони припарковался в переулке рядом с домом Спарки и вышел. Спарки жил в трущобах. Весь квартал окружали многоквартирные муравейники, обнесенные закрытыми на цепи изгородями. Дом Спарки ничуть не изменился. Отваливающаяся краска, голая лужайка, шторы закрывают все окна. Валентайн трижды постучал в дверь. Через несколько секунд запор откинули, и дверь открылась внутрь. Спарки Родос сидел в инвалидной коляске в прихожей. Его длинные седые волосы были собраны в хвост. «Смит-Вессон» тридцать восьмого калибра торчал из складок камуфляжного жилета.
— Привет, Спарки. Как дела?
— Наслаждаюсь своей гребаной жизнью. А как там в солнечной
