Шрифт:
Закладка:
Она виновато посмотрела на подругу, но та, казалось, не обратила внимания на её замешательство.
— Да-а… Все оказались правы, в результате мы наковыряли бочку говна, и что самое характерное — не только в переносном, но и в прямом смысле.
Обрадовавшись, что подруга не стала фиксироваться и допытываться, Лариса только было открыла рот, но Алла решительно перебила:
— Все, подруга, кончай базар, надоели твои сопли-слюни. Выкладывая свой план-кинжал, если он у тебя есть. Я тут в одном костюме замерзла, как цуцик, холодно же и роса уже выпала.
— Давай на ночь останемся здесь, а утром я съезжу за Лидией Петровной. В восемь выеду, за час доберусь, к десяти вернусь вместе с психиатром.
— Лучше я сама за ней сгоняю, быстрее получится.
— Да ты её напугаешь своей лихой ездой!
— Не ссы, подруга! Прошлый раз же не напугала, когда к Натке на гипноз возила. Ты напрасно думаешь, что наша психиатриня кисейная барышня. Баба крепкая, не из пугливых.
— Алка, мне страшно одной с Наткой оставаться!
— А-а, так бы сразу и сказала. Тогда поезжай сама, я эту обосранную соплюшку не боюсь.
— Постараюсь вернуться как можно быстрее. Лишь бы Лидия Петровна согласилась приехать.
— Значит, эту куклу теперь в дом тащить? — Алла снова слегка пнула Натку в области ягодиц и скривилась.
— Придется. Она же тут замерзнет.
— Эх, добренькая ты, подружка, только не понимаешь, что мерзавки вроде Натахи, это не оценят, — безнадежно махнула та рукой. — Горбатую могила исправит. Сколько жопой ни тряси, а последняя капля все равно в трусы. Ладно, раз уж ты зациклилась на своем альтруизме, тебя хрен сдвинешь. Не самой же тебе её волочить. Придется мне грыжу зарабатывать.
Легко приподняв верхнюю часть Наткиного тела, Алла покачала её, как бы взвешивая, и скомандовала:
— Держи её за ноги. Дотащим, даже без грыжи обойдется при её бараньем весе.
Ухватив противоположный конец свертка с Наткой, Лариса сделала несколько шагов синхронно с подругой, но споткнулась и упала, выронив свою ношу.
— Эх ты, нежить! Мало каши ела, все фигуру бережешь, — беззлобно поддела её Алла. — Если бы питалась, как я, часто, но много, — запросто таскала бы подмышкой всяких убийц. Отпусти, я сама доволоку, а её клюпы корюзлые пусть по земле волочатся. Она же со своим Мариком не очень-то церемонилась — и волокла, и пинала, — пусть теперь сама побудет в его шкуре.
Верная боевая подруга покрепче ухватила Натку в области подмышек, прижав к себе левой рукой, а правой придерживая её голову, и энергичным шагом, даже без особого напряжения, двинулась к дому. На крыльце Лариса помогла подруге, и они благополучно доставили Натку в её комнату.
— Не вздумай её распеленать! — предупредила Алла. — А то опять расчувствуешься, что у неё ручки-ножки затекли. Пусть лежит так, не вспотеет, а то неизвестно, как она себя поведет. У меня есть сильное подозрение, что эта мразь придуривается. Не так уж сильно я ей шваркнула по сусалам, чтоб так долго валяться в отрубе. Наверняка эта хитрожопая сейчас все слышит, но изображает из себя покойницу. Вспомни, как эта притвора нас в больнице надурила, изображая умирающий вид. Еще четыре дня назад валялась вся без сил и блеяла жалобным голоском, а сегодня дралась, как уличная проститутка. Не верю ей ни на грош. В людях Наталья, а по жизни каналья. Эта поганка на все способна.
— Алка, а если она выберется из этого кокона? — опасливо поинтересовалась Лара. — Если Натка притворяется, то для здоровой женщины выбраться из простыней не проблема — перекатится несколько раз с одного бока а другой, и свободна.
— Ты же сама её пожалела и не захотела связывать, а теперь сокрушаешься. Ладно, мать, не бзди. Если она вылезет, — ещё раз по рогам получит, но на этот раз уже основательно. Слышишь, кикимора? — ткнула она в бок Натку. Посмотрев некоторое время на неподвижный кокон, Алла повернулась к подруге. — Даже если сейчас эта хитрожопая притворяется, то скумекает своими куриными мозгами, что со мной шутки плохи. В первый момент я опешила, не ожидая нападения от этой пигалицы. Я ведь хотела просто вытащить её за шкирку из тачки да тряхануть хорошенько, чтоб она пришла в чувство. Нет у меня привычки бить баб. Но больше церемониться с этой тварью не намерена. Врежу так, что мало не покажется, и даже древних на латыни цитировать не стану. Этой кретинке все равно не осознать всей глубины и ширины моей эрудиции, — Алла решила немного подурачиться.
— А вдруг тебя рядом не окажется? — испугалась Лариса.
— Не теряйся, ори во всю глотку, я мигом прибегу. Если начнется мордобой — старайся зайти ей с тыла, чтоб Натка не могла вцепиться тебе в лицо и волосы, а то эту гадину не отдерешь. Хватай что-нибудь потяжелее, например, стул, но по башке не лупи, а то последние мозги ей вышибешь. Бей под коленки, чтоб она рухнула, да ещё ногой хорошенько поддай, чтоб наверняка.
— Алка, я не умею драться… — жалобно проговорила Лариса.
— Жить захочешь — научишься, — сурово отрезала Алла. — Всякое бывает, иногда и приемы рукопашного боя могут пригодиться. Овладевай, пока я жива. Если Натаха повернется к тебе мордой, не старайся достать её рукой. Своей нежной ручкой ты вряд ли хорошо её приложишь, а благородной пощечиной ничего не добьешься, не тот контингент. Не приближайся, чтоб она достала тебя руками, держись на расстоянии, но чтоб дать ей ногой. Примерься и со всей силой и злостью бей ей ногой по коленке, — это болевое место. Противника надо обезножить и перевести в партер. Ударив раз, не давай опомниться, тут же бей еще, можно по другой коленке, да куда угодно, только очень сильно, с замахом, и не руками, а ногами. Руки у большинства баб слабые, ноги гораздо сильнее. Если после первого хорошего удара Наталья взвоет и вцепится в свою коленку, значит, наклонится и подставит тебе шею и затылок. Тут ни секунды не теряйся. Сцепи крепко руки в замок — вот так, Алла показала, как сцепить руки, и продемонстрировала сокрушительный удар, — и вдарь со всей силы. Этими двумя ударами — по коленке или по яйцам, а потом по затылку, — я вырубила не одного мужика. И тебе советую взять мои приемы на вооружение. Гарантировано — мужик на все оставшуюся жизнь
