— Погибли где? — спросил Зигфрид.

— В нашем постыдном деле, — ответил он, отвернувшись. — Для вас не должно быть секретом, что здесь мы стали наёмниками. Чтобы вернуть то, что было у нас, чтобы построить это место и прокормить себя до того момента, когда потребуется наше участие, нам пришлось заниматься наёмничеством. Грязным неугодным Императору делом, но лишь для того, чтобы продолжать ему верно служить и ждать его зова на наш бой.

— У вас не было иного выхода, — ответил я.

— Да. Это было то бремя, которое мы должны были нести на себе, чтобы однажды предстать перед троном Императора и с честью сказать, что мы выполняли свой долг до самого конца. И всё, что мы получали, отправлялось исключительно на поддержание нашей боеготовности.

Он вздохнул, прошёл к картам, после чего внимательно осмотрел их.

— Откуда вы, воины Императора.

— Государство Тринианское, — ответил я. — Мы были переназначены в разведывательно-диверсионную группу и потерпели крушение после варп-прыжка во время сражения в секторе Орсан.

— Я знаю этот сектор, — ответил Ёрган. — Значит, вы пришли призвать нас на войну?

— Верно.

— Я не смею сомневаться в вас, однако долг требует меня спросить: у вас есть приказ?

— Нет, — ответил я, не моргнув глазом.

И здесь он нахмурился. В его глазах проскользнуло подозрение, которое было видно невооружённым взглядом. И будь я на его месте, тоже бы что-нибудь заподозрил.

— Но вы сказали, что Император воззвал нас к оружию.

— Верно.

— Но у вас нет соответствующего приказа.

— Нет.

Он нахмурился ещё сильнее. Он перестаёт нам доверять. Начинает подозревать нас. Но я знал, что диалог придёт к этому, такой поворот был ожидаем, и я знал, что ему ответить на это.

— Вы знаете, что это за мир, Ёрган? Интересовались?

— Да, пространство, у которого нет ни края, ни конца.

— Отсюда невозможно связаться с внешним миром и что самое главное, с империей, что для вас не секрет. На таких линкорах, что у вас, всегда есть мощные центры связи.

— Верно.

— Мы отрезаны. Остались одни, и нам неоткуда получить приказа действовать, — продолжил я. — Мы, скорее всего, обречены остаться здесь навсегда. Такова наша судьба. Но есть одно большое «но». Та мерзость, что просачивается сюда каждый раз по капле. Мерзость, которая ищет способ проникнуть в этот мир, несмотря ни на что. Самое мерзкое, что только можно представить.

— Демоны, — прошептал Ёрган.

— Верно. Вы знаете о них. Мы встречали этих тварей. Мы уничтожали этих тварей десятками, сотнями, тысячами. Они лезут в этот мир отовсюду, из каждой щели, прячутся в лесах, в тени деревьев, чтобы в нужный момент наброситься на жителей этого мира, на детей императора. Но они не единственные твари хаоса, что здесь появляются. Мы встретили наших братьев-предателей, которые проникали в этот мир. Мы уничтожили их всех, кого нашли. Мы встретили здесь и сектантов… демонопоклонников… Этих ублюдков, что приносят жертв хаосу. Что создавали сюда порталы из мира хаоса. А ещё марионеток, детей, которых они похищали, чтобы вселить туда демона…

С каждым моим словом его лицо становилось всё темнее. Казалось, ещё немного, он схватится за винтовку и бросится убивать вообще всех.

— И одну из этих тварей мы поймали, — продолжил я. — Поймали и заставили его говорить, ослепив светом императора. Знаете, что он сказал?

— Что? — выдавил он из себя.

— Что это место — центр нашей галактики. Центр нашего мира, сердце той реальности, в которой существует империя. Его ядро. Вы знаете про прорывы, про то, как они отчаянно пытаются проникнуть сюда, но вряд ли знаете причину. Этот мир — центр мироздания. Если наш мир — это шар, то это место будет его ядром. И если они попадут сюда, то смогут прорываться в любом месте. Прорываться где угодно, даже на первородной священной земле, даже в храме императора.

— Этому не бывать, — прорычал он.

— Не бывать до этого момента, — ответил я. — Мы уничтожали их, уничтожали их базы, их порталы. Вы могли слышать про пожар на машиностроительном заводе в государстве Тринианском. Это мы уничтожали секту. И тогда они нанесли удар по тому, что может решить абсолютно всё. Государство Тринианское, сейчас в нём происходит переворот, и его проводят демонопоклонники. Эти ублюдки хотят захватит власть, чтобы подчинить себе государство. И едва у них это получится, они откроют хаосу врата в этот мир. И тогда этот мир падёт. А следом падёт и наша империя.

Я прошёлся до небольшой амбразуры, выглянув наружу, чтобы выдержать молчание для последних слов.

— Я пришёл сюда к вам, как к щиту нашего императора. Как его мечу, который разит его врагов, чтобы вместе обрушить ярость на головы демонов. Верить нам или нет, это ваше дело. Если пойдёте за нами, то вы получите доказательства моих слов сполна. Но вне зависимости от ответа мы вернёмся в государство Тринианское, чтобы дать бой демонопоклонникам и хаосу. Это будет бойня, это будет сражение насмерть, и мы встретим его с обнажёнными клинками. Это наш долг, долг перед человечеством, перед империей, перед императором. Пусть даже он будет последним.

— Командир, время, — произнёс Грог холодным голосом.

— Да, время. Пока я произношу каждое слово, защитники этого мира гибнут десятками, чтобы уберечь его от сил хаоса. И времени, чтобы это остановить, у нас всё меньше и меньше, — произнёс я негромко. — Поэтому мы возвращаемся, чтобы дать бой. А что касается вас…

— То мы будем сражаться плечом к плечу, — отчеканил тот с яростью. — Четырнадцатый корпус Отрядов Смертников готов выдвинуться на позиции для выполнения своего долга немедленно.

Я стоял перед выстроенными рядами солдатами. Каждый был неотличим от другого. Практически одинакового роста, в