Шрифт:
Закладка:
— Какие проблемы? Мы же с ним во главе потом фермы уничтожили, — произнес Нил с энтузиазмом. — Если бы можно было его еще повысить, я думаю, это бы сделали.
— Велиор не очень к нему благосклонен с некоторых пор. — Медея испытывала смешанные эмоции, слушая рассказ друга о Парвусе. С одной стороны, она боялась услышать плохие новости о Псе, с другой, его карьерные успехи заставляли ее чувствовать себя брошенной.
— Точно, забыл совсем. Ты же самое интересное пропустила, — протянул Нил.
Его глаза заговорщически заблестели. Медея уставилась на веселого парня. Тот словно собирался сообщить что-то невероятно увлекательное.
— Говори уже, — потребовала девушка.
Воздух в комнате накалился от любопытства.
— Апперам представили наследника, — Нил широко улыбнулся. — Знаешь, как я удивился, увидев твоего блондинистого дружка?! — Медея хмурилась, пытаясь понять, о ком речь. Нил продолжил: — Юнию, кстати, после этого уволили. Она Кассию такую смачную пощечину прилюдно залепила.
Медея удивленно пялилась на парня, который, судя по всему, был рад сложившимся обстоятельствам.
— Вы по-прежнему вместе живете? — поинтересовалась Медея.
Показалось, что он немного покраснел. Нил кивнул, а потом нахмурился.
— Кассий вроде нормальный тип, — вымученно выдал желтоглазый. — А еще меня ждет та же судьба, что и его. Юния меня не простит за вранье.
Кассия апперам представил Велиор на второй день текущей недели. Обозначив сразу, что это его родной сын. Поначалу Нил со скептицизмом слушал речь Кассия, который заявил, что представить его должны были гораздо раньше, еще будучи подростком. Желтоглазый сомневался, что подросток сам предложил поработать в разных сферах Парвуса, чтобы понять, какие из них требуют больших улучшений. Однако биография Кассия, представленная апперам, впечатляла. К тридцати годам он успел поработать везде, где только можно. А речь свою Кассий закончил тем, что Парвус развалится, если продолжить и дальше вести дела подобным образом. В первый же день были уволены два капитана по его приказу. Более того, Кассий лишил их половины пенсии, сообщив, что они так много украли за время службы, что их следовало посадить.
Кульминацией его прихода стало высказывание благодарности Эйкену, что тот отдает четверть зарплаты на содержание колонок Внешнего города. Об этом капитан не распространялся. Нил лишь недоуменно переводил взгляд с Кассия на Пса, испытывающего напряжение за похвалу. Парень обдумывал то, насколько мало в действительности Фейту было известно о Парвусе, и даже наличие своих людей среди апперов не полностью решало проблему достаточной информированности.
Нил не мог все рассказать Медее, поэтому поведал лишь о благотворительности Эйкена.
— Ты знала, что он платит за воду для жителей Внешнего города?
Медея отрицательно помотала головой. Пес об этом не рассказывал. Зато теперь девушке стало понятно, почему на некоторых колонках апперы не собирали плату за воду. В голове пролетели слова Эйкена: «Кто тогда будет заниматься обслуживанием всех этих нужд? Кто готов работать забесплатно?». Судя по его поступку, Пес готов был это делать.
В ее душе поднималась апатия. В тот разговор с Эйкеном, когда Медея жаловалась, что водой всех должны обеспечить бесплатно, мужчина сказал и еще кое-что: «Местный мэр ставит своих людей на сбор денег, приходят апперы и прогоняют их». Девушка совершенно забыла об этой фразе, это было давно. Из того, что ей известно сейчас, колонки между собой в основном делили апперы, Фейт и приспешники Грязного, а еще что близнецы были детьми мэра Внешнего города.
— Сиф и Като тоже заодно с Фейтом, да? — раздраженно спросила Медея.
Нил долго молчал, а потом тихо ответил:
— Ты в доме мэра. Вся семья поддерживает идеи Фейта. У него много последователей. Люди устали от несправедливости, что царит на Парвусе, и просачивается на территорию Внешнего города.
Медея прикрыла глаза от подступающего волнения. Эйкена буквально окружали одни шпионы. «Неудивительно, что он меня не ищет и с людьми не общается», — сокрушенно подумала девушка.
— Вот почему Фейта так долго найти не могут. На Парвусе думают, что разборки идут с мэром, — высказала она размышления.
Нил поднимался с кровати. Матрас под ним проминался, а когда возвращал форму, то впивался в Медею. Она морщилась, стараясь не ругаться от боли, что причиняли ей действия желтоглазого.
— Не рассказывай отцу про Юнию. Не хочу ее в это втягивать, — попросил парень, оказавшись на ногах возле кровати.
— А близнецы еще не донесли ему?
— Чтобы не вызывать подозрений, что парень ни с кем не встречается, изначально мне было приказано выбрать кого-то недоступного. Кто точно со мной встречаться не будет. И изображать безответную влюбленность. Поэтому всерьез это никто не воспринимает.
— Ты беспросветный лгун. Врешь всем. Может, тебя еще зовут по-другому? — щурясь на парня, со скептицизмом прошипела Медея.
Нил заговорщически улыбнулся и протянул девушке руку:
— Пойдем есть. Выглядишь так, словно тебя все две недели не кормили.
Девушка покорно приняла помощь, чтобы подняться. Двое прошли к двери. Медея пялилась на желтоглазого, дожидаясь, пока он расскажет, что скрывает.
— Мне двадцать пять, — сообщил он, сдавшись.
Девушка удивленно захлопала глазами.
— Серьезно?
В голове быстро пролетело, что это прозвучало логично. Смысл врать о возрасте имелся. Ведь попасть на Парвус желтоглазым было проще, будучи подростками, а еще и в академию на один поток с Медеей.
— Жители подземного города считают желтоглазых несуразными диковинками, поэтому по поводу возраста, даже ни одного вопроса не было, — усмехнулся Нил и открыл дверь.
— У тебя просто лицо смазливое, — сообщила Медея.
Снаружи ждала охрана.
Глава 40. Семейный ужин
Медея с интересом рассматривала всех, кто встречался на пути. Часть из людей в защитных костюмах с закрытыми шлемами. Лишь несколько желтоглазых стояли, увешанные оружием, в обычной одежде с открытыми лицами.
— Почему большинство в защитных костюмах? — тихо полюбопытствовала Медея, пока они с Нилом спускались по лестнице в холл.
— На случай экстренных ситуаций. Если свет отрубят, генераторы поломают, возникнут проблемы с кислородом, нужно будет срочно выйти на улицу. Или нагрянут апперы, и нельзя будет светить лицами, — перечислял парень возможную опасность для жителей огромного дома.
Под монотонную речь двое добрались до небольшой столовой. Оттуда доносились веселые голоса. За столом сидела женщина лет сорока пяти. Рядом с ней Като, которого она периодически поглаживала по русым волосам. Он молчаливо ел. Сиф с энтузиазмом рассказывал голубоглазой женщине, что случилось с ними на этой неделе. Мать, слушая сына, улыбалась.
Милый семейный ужин, на который попали двое, стал напряженным. Присутствующие уставились на Медею. Нил подтолкнул ее в спину, призывая идти вперед. Медея криво улыбнулась троице.
