— Что, Сайвэ?

— Мы нашли Младших. И я не уверен, что рад этому.

Филинквэ молча подсел к костру, былая весёлость начисто стёрлась с лица охотника. Сероглазый сероволосый юный полусинда посмотрел на озадаченных соратников, не понимая, что их так встревожило.

— Видишь ли, Эсуил, — сказал ему Сайвэ, — король Финдарато, Финрод Фелагунд, постоянно пытается в Эндорэ с кем-нибудь дружить. И знаешь, чем это оборачивается? К примеру, прекрасная дева из дивного Валинора вышла замуж за ничем не примечательного серого эльфа, и родился ты. Но, пожалуй, это единственное последствие, за которое не стыдно и не страшно.

Полусинда прищурился. Да, Сайвэ нередко иронизировал над коренными жителями Эндорэ, считая себя лучше них, однако привыкать к этому не собирался и подумывал однажды устроить настоящий поединок, чтобы, пусть и проиграв, хорошенько проучить язвительного собрата.

— Наш светлый владыка, Эсуил, — продолжал говорить следопыт, — пытался стать другом Тинголу. Что из этого вышло? Мы оставили в Дориате выстроенные дома и дороги, сады, драгоценности, приобретённые в Валиноре знания, а выгнали нас, словно мы самолично предали Эльвэ! А всё почему? Потому что мы братоубийцы, как и все Голодрим! Потом владыка Инголдо подружился с наугрим. Союз оказался скреплён войной. И знаешь, о чём я теперь думаю? Я надеюсь, что ради дружбы с Младшими Детьми Эру нам не придётся убивать их собратьев.

— Не уверен, что нам нужна их дружба, — хмыкнул Филинквэ, поворачивая вертела над костром.

— Нам — нет, а королю, похоже, да, — черноволосый следопыт взглянул на кузена, ища поддержки.

— Посмотрим, чем это обернётся. Хотя, признаю, начало наших взаимоотношений вышло забавным, — охотник подбросил в огонь хворост.

— Что произошло? Расскажите об этих созданиях! — заинтересовался Эсуил, забыв обиды.

— Сначала я хочу понять, к чему был этот разговор, — появился из-за деревьев эльф с редкой внешностью: золотыми волосами Ваньяр и карими глазами Авари. — В беседах о заключённых в Средиземье браках между аманэльдар и недостойными их дикарями ты, Сайвэ, не раз плевался ядом, и однажды ответишь за это, когда я получу позволение короля причинить вред его ближайшему верному. Но сейчас я услышал гораздо худшие речи, чем обычно. В моей семье всегда с недоверием относились к перебежчикам, независимо от обстоятельств, заставивших отречься от своего лидера, и теперь я снова слышу подтверждение правоты родичей. Ты, бывший верный Феанаро Куруфинвэ, хочешь снова сменить владыку и подбиваешь на это нас?

— Никогда не понимал тех, кто шёл за Феанаро и называл его своим лидером, — вступился за собрата Филинквэ. — Своего лидера необходимо поддерживать и защищать, но Феанаро так себя вёл, что у его сторонников просто не оставалось друзей! Я не хотел оказаться верным лорда, который вечно воюет один против всей Арды, умудряясь настроить против себя любого, кто имел несчастье оказаться в поле его зрения. Защищать короля от каждого встречного — нет, благодарю. Это слишком большая честь для простого охотника.

— А я ни за что не присягнул бы Нолофинвэ, — Воримо встал рядом с кузеном, давая понять, что не позволит выяснять отношения силой. — Во Втором Доме мне не нравилось, что я проигрываю в искусстве менестреля этому опарышу Аклариквету! Кому угодно можно уступить первенство, но только не ему!

— Ха! — Сайвэ скрестил руки на груди. — Я знаю одного любителя витать в облаках, который пошёл в Исход с Финдарато ради Артанис. Этот глупый эльда всегда был влюблён в Нэрвен, но не смел ей сказать и даже присягнуть на верность: знал — она однажды выберет в мужья другого, и понимал, что не сможет вечно быть рядом, видя её недоступной. Видя её чужой женой! А на службе у короля Финдарато остаётся надежда иногда слышать о любимой, знать, как у неё дела, а, может, и увидеть вновь когда-нибудь. Но в итоге, вместо мечтаний о прекрасной Нолдиэ, этот глупец проводит время то с гномами, то с этими существами, которые воняют не лучше орочьего войска!

— Ни за что бы не стал рядиться орком, — вдруг сказал Эсуил, снимая с огня дичь, — даже если это вопрос жизни и смерти! Это мерзко! Недостойно! Вы слышали о странных орках в Таргелионе? Химрингские воины молчат о военных делах, зато верные короля Маглора пару раз обмолвились о том, что их обвиняют в безответственности, приписывая плохую службу на границе, мол, сквозь «Дыру Маглора» орки лезут. Но воины уверены, что мимо них никто не мог пройти, а после Аглареб всех прорвавшихся в Белерианд врагов перебили!

— Стать орком — худшее, что может случиться с эльфом, — кивнул золотоволосый кареглазый воин. — Однако я хочу услышать объяснения!

— Йавиэрион, — Филинквэ похлопал юного собрата по плечу, — никто здесь не думает о предательстве. Я пошёл за моим королём не только потому, что мой лучший друг Индвэ долго меня уговаривал, приводя разные аргументы. Я любил Валар и готов был многое им простить, готов был верить, что всё снова будет хорошо, но ни один из оставшихся в Амане королей более не казался мне достойным, а Валар считать непосредственными лидерами, минуя арана, не решался. Кто я, чтобы настолько приблизиться к ним? Валар не меня избрали. — Охотник хмыкнул. — Уходившие в Эндорэ владыки тоже казались мне не теми, за кем я бы следовал, не оглядываясь. Я никогда не понимал вражды Феанаро и Нолофинвэ, не оправдывал ни одного, ни другого, поэтому очень рад, что король Инголдо выше подобных дрязг. А заодно мне не обидно, что моя жена не пошла со мной в Исход. Если уж самого Финдарато не поддержала супруга, то и мне горевать не о чем.

— Мы отвлеклись, — Сайвэ посмотрел в ясное синее небо. — Воримо, пойдём со мной к поляне с дикарями, а Филинквэ останется здесь — расскажет остальным, кто на этот раз будет нашими друзьями. Полагаю, надо готовиться к неожиданностям.

***

Посмотрев с неодобрением на почти достигшего высшей степени блаженства дикого менестреля, сын валинорского нолдорана обернулся к Эрьярону и очень осуждающе покачал головой.

— Финдарато Инголдо, Финрод Фелагунд Ном, — плавно положив ладонь на грудь, произнёс нарготрондский владыка, — не хочет это видеть. Некрасиво!

Какая-то седая женщина испугалась, бросилась обнимать занятого собой музыканта. Тот мгновенно рассвирипел, потому что очень хотел закончить дело, но его отвлекли, и желание пропало. Не обращая внимания на истошно орущего и вырывающегося соплеменника, старуха начала что-то умоляюще кричать и размахивать свободной от крепкого объятия рукой.

— Не знаю, что она имеет в виду, — тихо сказал Эрьярон, — но тебя явно