поднялся над головой Ладислава.

— Ратибор... — выдохнул он.

Это последнее, что он сказал. Моё имя.

Меч рубанул его по шее точно так же, как когда-то Ладислав казнил Андрея Снегова. Теперь пришла очередь и самого палача.

Раздался короткий хрусткий удар — и голова полубога упала к моим ногам. Она покатилась по склону скалы, подскакивая на камнях, пока не провалилась в овраг и не замерла в снегу у подножия.

Обезглавленное тело Ладислава так и осталось стоять на коленях.

Я снова окинул взглядом долину.

Ответом мне стал поднимающийся гул ликования. Земли Колидов огласили крики радости. Моя армия вскинула оружие, оно было уже не нужно. Солдаты Дома Ланне и Императорского Дома, которых осталось не так уж много, сдались добровольно.

Выше поднялись знамёна с гербом Дома Волкова и союзнических войск. В небе загрохотали снаряды заклинаний, но на этот раз они никого не убивали. Вверх метнулись вихри воздушных магов. Это был наш общий армейский салют.

Я поднял меч Колидов, и под грохот орудий и гул ветра мне ответили тысячи глоток:

— Волков! Волков! Волков!

Победный клич разнёсся над полем боя, загудел в горах эхом. Нет, люди не кричали «Колид» или «Ратибор». Они скандировали:

— Волков! Волков! Волков!

Причем кричали не только те, кто пришли сегодня со мной, но и те, кто сражался за Стокняжье. Военные Дома империи.

Под оглушительный рёв армии я спустился со скалы к подножию и тут услышал отчаянный вопль совсем рядом:

— Кирилл!!! Кирилл, твой отец!..

* * *

Меня бросило в холод. Я обернулся и увидел, как ко мне идёт Саргон. На руках он нёс тело моего отца.

— Нужен Целитель! Срочно Целителя! — кричал Саргон. — Найдите Целителя!! Раненый ещё дышит!!

Я бросился к отцу, расталкивая солдат. Не знаю, насколько мои целительские навыки могли помочь, но я был готов отдать жизнь за своего отца.

Внезапно Саргона окружили листья, они налетели с неба и закрутились воронками.

— Здесь есть Целитель! — выкрикнули сверху.

Прямо с неба в окружении листьев спустилась девушка, она встала на камни и подбежала к Саргону.

Увидев её, я на мгновение замер на месте.

— Мидори...

— Камэко! — горячо отозвалось внутри.

Она переродилась так же, как я — никаких сомнений. В ней воплотилась Камэко.

Девушка на меня не смотрела. Саргон положил тело отца перед ней на землю, и Мидори сразу же склонилась над ним.

— Мидори! — крикнул я и кинулся к ней.

Передо мной расступились солдаты, гул вокруг начал стихать. Я подбежал к отцу и Мидори, опустился рядом с ними на землю. Девушка посмотрела на меня и улыбнулась.

— Здравствуй, Ратибор. Муж мой.

От её взгляда меня прошибло жаром.

Отец будто почувствовал, что я рядом. Он приоткрыл глаза и посмотрел на меня с сожалением.

— Прости, сынок... я не успел...

— Всё хорошо, пап. — Я положил ладонь на его холодный лоб, а потом взял отца за руку. — Мидори вылечит тебя.

Девушка продолжила лечение. Вокруг тела отца выросла трава, она отдавала ему целительскую силу земли.

Тем временем вся армия уже затихла.

— Он справится, — произнесли за моей спиной.

— Мы с тобой, командир.

— Мой голос разума говорит мне, что наша Мидори и на том свете кого хочешь достанет.

Меня обступили бойцы из моего клана. Тяжёлая ладонь учителя легла мне на плечо.

— Твой отец сильный, он выживет.

Я посмотрел на учителя и ребят.

— Спасибо, что сегодня сражались за меня.

Мичи кивнул, переглянулся с остальными и ответил со всей серьёзностью:

— Мой голос разума говорит мне, что мы не только сражались, но ещё и победили. Но отпразднуем, когда твой отец сможет держать самую тяжёлую кружку с пивом во всём Стокняжье.

Тем временем девушка водила над отцом ладонями и шептала заговоры, а он всё смотрел на меня, будто прощался. На жизнь он не рассчитывал. Но если прежняя Мидори вряд ли бы справилась с умирающим, то сегодняшняя Мидори творила чудеса.

Рана от меча на его груди зарастала на глазах, порезы исчезали, кожа очищалась, дыхание становилось не таким тяжёлым и хрипучим. А ещё из глаз уходил красный свет фагнума. Прямо сейчас Камэко убирала яд из тела моего отца.

И вот уже через несколько минут он задышал ровнее и легче. Он даже смог улыбнуться и крепче стиснуть мою руку, мертвецкая бледность прошла, на лице появился здоровый румянец.

Камэко вдохнула в него силу южных лесов.

Девушка провела ладонью по его седоватым волосам и нежно поцеловала в лоб.

— Живи, великий воин Колидов.

Отец ещё крепче ухватился за мою ладонь и поднялся. Я обнял отца, зажмурившись и еле сдержав слёзы.

— Папа... господи, как же я рад, что ты снова со мной.

Я посмотрел на Мидори, всё ещё не веря, что она сумела вытащить моего отца с того света.

— Спасибо тебе. Но ты сможешь вылечить остальных раненых?

Она оглянулась на поле бывшей битвы, на сотни и тысячи раненых солдат.

— Смогу! — кивнула уверенно.

Листья вновь подняли её над землёй. Девушка собрала все свои силы, вскинула руки и зашептала свои заговоры уже над всей долиной.

И вот по залитой кровью земле Тунтурийского плоскогорья полезла трава, она поднималась всё выше, крепла и окутывала раненых, отдавая целебные силы природы. Чтобы исцелить всех моих воинов, Камэко понадобилось около часа. И всё это время листья держали её в небе, а по всей долине росла трава. Ароматы зелени заглушали запахи крови и пепла.

Я смотрел на неё снизу и будто не мог насмотреться.

Тёплый ветер трепал мои грязные волосы, кожу грели рассветные лучи, а я всё пялился на Мидори, как заворожённый. Или это Ратибор смотрел на свою Камэко.

Хотя это делал не только я. Всё войско сейчас смотрело только на неё.

— И это девчонка из моей деревни... — пробормотал рядом со мной Мичи. — А я её когда-то чокнутой называл.

— Она как Нуо из пьесы, так же прекрасна, — прошептала Исидора, с восхищением глядя на Мидори. — А ты как Рю Усан, Волков. Такой же придурковатый.

Ратибор внутри меня тихо рассмеялся.

— Ты, как всегда, зришь в корень, крошка, — захохотал Саблин.

— Я тебе не крошка, дурак! — Исидора тоже не сдержала тихого смеха и обняла Саблина.

Когда Мидори наконец спустилась на землю, то