Автомобиль прекращает движение, и Кая, набравшись смелости, разлепляет веки. К удивлению девушки, Майбах привез их не к башне Улья, а к еще одному коттеджу.

— Ты останешься здесь до конца вечеринки, — отвечает на невысказанный вопрос Науми. — Выходи.

— А ты? — растерянно уточняет Кая, поняв, что ее заступница не собирается идти с ней.

— Я возвращаюсь обратно, — равнодушно бросает шоколадная пчелка.

Кая только сейчас замечает, что она одета в молочное длинное платье с неприлично глубоким декольте. Контраст белой ткани и темной кожи выглядит эффектно и безумно сексуально.

— Надеюсь, ты не станешь набрасываться на меня с кулаками, если я тоже попользуюсь твоим массажистом? — глумливо добавляет Науми, и Кая яростно сжимает зубы.

— Делай, что хочешь. Мне все равно, — открывая дверцу, огрызается она.

— Глупая, глупая пчелка, ты даже не представляешь, как отыграются на несчастном парне твои побитые соперницы, — насмешливо фыркает Науми. — Все проваливай. Ты мне надоела.

Буквально вытолкав Каю из машины, стервозная пчелка с хлопком закрывает дверь автомобиля. Майбах, зашуршав шинами, уезжает прочь, оставив Каталею в одиночестве.

Раздраженно рыкнув, она хромает к крыльцу коттеджа. От расплавленного асфальта поднимается густой жар, вынуждая девушку ускориться в поисках прохладного укрытия. Стреляющая боль в коленях усиливается при каждом новом шаге, щека горит огнем, в голове жужжит рой разрозненных мыслей.

Зачем Науми бросила ее здесь? Как долго придется тут торчать? Что будет, когда вечеринка закончится?

Преодолев несколько ступеней, Кая останавливается перед закрытой тонированной дверью. Ну и как ей попасть внутрь? Ни ручки, ни видимого замка, ни датчиков. Со злостью ударив ладонями по стеклу, она неловко заваливается вперед вместе с автоматически открывшейся дверью и оказывается в абсолютно белом холле.

В отличие от предыдущего коттеджа, здесь царит атмосфера модернизированного минимализма. Дневной холодный свет, строгие линии, лаконичная современная мебель, и спасительная прохлада.

Бегло оглядевшись, Кая проходит в слепяще белую кухню-гостиную, напичканную многофункциональной техникой. Столько оттенков белого в одном месте Кае еще не встречалось.

Пошарив в холодильнике, девушка достает оттуда пакет со льдом и с глухим стоном прижимает к пульсирующей щеке. От синяка не спасет, время упущено, но с отеком справиться поможет.

Присев на белый кожаный диван, Кая какое-то время безучастно таращится в пространство. Боль постепенно утихает, в отличие от нарастающего предчувствия очередной пакости от любого из правящей верхушки Улья. Бут тоже входит в число тех, кто может и представляет угрозу. Вероятно, еще и потому, что этот дом и обилие в интерьере одного цвета напоминают о ее самом первом дне пребывание в Улье. Та сота была меньше размерами и там отсутствовала мебель, но ощущение захлопнувшейся клетки — было точно таким же, как сейчас.

Если мыслить в этом же направлении, то согласно хронологии прошлых событий, ей стоит ожидать в гости кого-то из власть имущих пасечников.

Морально приняв подобную вероятность, Кая снова заглядывает в холодильник в поисках еды, но кроме белковых йогуртов там ничего нет. В многочисленных шкафчиках тоже ничего съедобного не нашлось, за исключением пачки отрубей. Не густо, что тут скажешь. На вечеринке было вкуснее и больше.

Немного перекусив, Кая тяжелой поступью ковыляет в спальню и прямо в одежде заваливается на белоснежное покрывало.

Если не можешь повлиять на ситуацию, нужно просто ее переспать.

Эта абсурдная мысль неожиданно успокаивает, наполняя девушку обреченным безразличием. Нервное напряжение разжимает клещи, и на его замену приходит усталая сонливость. Веки наливаются тяжестью, все тревожные мысли и опасения подозрительно быстро испаряются из головы.

* * *

Бут

— Что скажешь?

Выбросив перчатки в урну, Трой отворачивается от крепко спящей пчелки и переводит на меня прямой сосредоточенный взгляд. На лице ни одной подозрительной эмоции, подтверждающей недавние обвинения Каи на его счет. Я детально и подробно изучил записи камер видеонаблюдения из медбокса, в котором содержалась Кая, и не обнаружил прямых доказательств, за исключением того, что Трой действительно частил с осмотрами и проводил их с особой тщательностью.

На мои требования объясниться, доктор бесстрастно зачитал мне лекцию по рекомендованному уходу за больными с набором диагнозов Каи и предположил, что на фоне стресса и полученных травм девушка перепутала бредовые видения и реальность.

Вряд ли обман с ее стороны имел осознанный и продуманный характер, и в словах Троя имеется определенный смысл. Крупный и грубоватый с виду доктор изначально вызвал у Каи неприязнь, которая вполне могла трансформироваться в навязчивую подсознательную идею убрать его из своего окружения.

— Ушиб коленных чашечек незначительный. На лице гематомы нет, оттек сойдёт завтра, синяк сохранится дольше, — сухо перечисляет док, складывая инструменты и лекарства в сумку.

— Насколько дольше? — я требую конкретики, потому что время поджимает.

— Дней десять, — пожимает плечами док. — В лучшем случае неделя.

— Послезавтра в Улей доставят ее владельца, — сообщаю я. — Можно как-то ускорить процесс?

— Можно загримировать, — разводит руками Трой. — Синяки на лице заживают долго, Бут. Кронос не может перенести визит?

— Может, но не хочет, — задумчиво отзываюсь я, пристально рассматривая безмятежно посапывающую пчелку.

— Даже после нападения на его фавориток? — в голосе Троя звучит недоумение.

Откровенно говоря, я тоже слегка обескуражен решениями Кроноса. Точнее, их отсутствием. Получив отчёт об инциденте на вечеринке, он спустил ситуацию на тормозах, не назначив даже дисциплинарного наказания. Но я не настолько недальновиден, чтобы не понимать — отсутствие реакции — это тоже реакция. Остается только уложить в голове вероятные причины демонстративного безразличия к выходкам Каи.

— Кто возьмет на себя ответственность, если она навредит почетному гостю? — задается Трой весьма животрепещущим вопросом.

— Это зависит от степени тяжести нанесенных повреждений, — уклончиво отвечаю я. — Можешь идти, я дождусь, когда действие снотворного закончится и лично доставлю пчелку в ее соту.

— Бут… — нерешительно обращается ко мне Трой.

— Что еще? — выгнув бровь, вопросительно смотрю на сомневающегося доктора.

— У меня есть крайне важная информация, — тщательно подбирая слова, осторожничает Трой. — Но мне нужны гарантии, что ты меня не сдашь.

— Это зависит от ценности информации, — практически повторяю я недавнюю фразу, лениво поправляя браслет часов.

Оглянувшись на Каю, но даже убедившись, что она крепко спит, Трой на всякий случай просит меня выйти в соседнюю комнату. Не думаю, что он сообщит мне нечто до сих пор неизвестное, но послушать любопытно. С недавних пор я всерьез стал подозревать руководителя медуровня в двойной игре. На кого конкретно он работает — Верховный совет или Кроноса, пока судить сложно, но я рассматриваю обе версии.

— На днях