«Зачем я во всё это ввязался?»,— пришла мысль.

—Это наш дьявол, не твой,— сказала Елизавета и судя по голосу её это сильно пугало. Девушка даже на «ты» от волнения перешла.— Он уже появлялся сегодня в раскладе…

—В этой колоде сколько карт?— я даже злиться начал от того, что над столом повисла подобная атмосфера.— Сорок, пятьдесят? Шанс, что он появится в каждом раскладе довольно велик.

Наушник пискнул, а затем завибрировал пейджер на поясе. Я снял его, посмотрел, но бегущая строка оставалась пуста.

—Валентин Михайлович,— раздался голос в наушнике,— Вас ждут у западного выхода. Сергей Васильевич, Кузьма Фёдорович — второй этаж, западное крыло.

—Так кто же этот дьявол?— спросил я, убирая пейджер.

—Лидер радикальных анархистов,— сказала княгиня Елизавета,— Старицкий.

—Эти мелкие террористы есть и в России?— удивился я.— Всегда думал, что от них страдает только небольшие страны Европы.

—Он присылал письма с угрозами,— сказала княгиня.— И после смерти папы, их ячейка активизировалась.

Словно в подтверждении её слов где-то далеко прозвучал взрыв. Судя по звуку, за площадью, возможно, с набережной реки Мойки. Наушник ещё раз пискнул, но я не стал слушать, убрав его в нагрудный карман костюма.

—Мама говорила, что анархисты — это глупые, зачастую необразованные люди,— сказал я.— Их цель недосягаема, так как избавиться от власти можно, только победив её. А для этого им надо одолеть пару сотен мастеров, её защищающих. Даже не представляю, где они могут найти армию, способную справиться хотя бы с княжескими родами. Поэтому они и глупые. Да я в одиночку смогу побить их всех, вместе взятых.

—Насчёт необразованности Вы погорячились,— улыбнулась Императрица.— Во Франции они однажды смогли заручиться поддержкой элит и нанести старой империи удар, от которой она не оправилась.

—Добились ли они своего?— хмыкнул я.— Сменили одну правящую элиту на другую. Там было предательство и раскол в обществе. И всех зачинщиков в течение пяти лет ждала незавидная участь. Оттуда же пошло, что: «революция, как бог Сатурн пожирает своих детей»?

—Оттуда,— кивнула Елена Алексеевна.— Вы разбираетесь в этой теме?

—Немного. Так получилось, что мы продавали анархистам оружие в Италии. Нашу фирму неплохо подставили и всё могло бы закончиться печально, но судьба познакомила нас с маркизом Маурицио Сальви.

—Вы знакомы с Маурицио?— она удивлённо посмотрела на меня, словно увидела первый раз в жизни.

—У него в гостях сейчас моя младшая сестра,— улыбнулся я.— Наверное, перемеряла уже все старомодные платья из его коллекции. Хотя учитывая размер коллекции, это непросто.

—Представляю,— Императрица улыбнулась, посмотрела на дочерей. Елизавета при этом смутилась.— Вы обязательно должны рассказать нам эту историю.

—Это долго. Минимум часа три нужно, что уложиться в краткую версию. А Вы его тоже знаете?

—Он мой двоюродный брат. Наши мамы родные сёстры.

Настал черёд удивляться мне.

—Правду говорят, что Европа теснее, чем кажется,— сказал я. По крайней мере, эта тема была веселее, чем гадание на картах. Страх, промелькнувший в глазах великих княгинь, мне категорически не понравился. Резануло что-то внутри.— Давайте сделаем так, я сейчас разберусь со всем, что происходит, а потом расскажу историю о том, как молодой Кузьма Матчин познакомился с маркизом Сальви. Вы пока посидите и ни о чём не переживайте. Кузьма — стена, сквозь которую пробиться сможет разве что великий мастер, да и то, пока.

—Вы сейчас говорите очень пафосно,— заметила Императрица. Я не понял, пожурила она меня или просто высказала мнение.

—Мне можно, я сильный.

Встав, я сделал жест, останавливающий княгиню Елизавету, чтобы она не вставала следом. Приложил палец к губам, показывая на входную дверь в гостиную. Из-за ширмы её не было видно, но с той стороны тянуло смертью. Причём так, что мурашки бежали по рукам и спине. Пришлось напрячься, чтобы эту силу не чувствовали остальные. Это было сродни тому, что демонстрировал начальник службы безопасности МИБИ. Подавление жизни появилось секунд тридцать назад и неспешно, но уверенно шло по проходному коридору в эту сторону.

Я успел выйти из-за ширмы, в центр комнаты, когда входная дверь открылась и на пороге появился мужчина в тёмном деловом костюме-тройке. Невысокий, в маленьких круглых очках и с козлиной бородкой. Волосы чёрные, как уголь и блестящие, словно мокрые или покрытые жёстким лаком. Я улыбнулся, видя лёгкое удивление на его лице, а в ушах при этом звенело на высокой ноте. Пришлось вложить немного больше сил в защиту, отчего зеркало, висевшее на стене над комодом, лопнуло, но звона я не услышал. Мы смотрели друг на друга секунд десять, затем гость, не сводя с меня взгляда, шагнул назад, прикрывая за собой дверь. Ещё несколько секунд я чувствовал, как он быстро удаляется, за пару секунд преодолев длинный коридор, а затем его присутствие исчезло. Голову даю на отсечение, что он вошёл в «режим», чтобы сбежать.

—Чёрт,— тихо выругался я, полез в кармашек за носовым платком, чтобы высморкаться.— И почему люди с уникальными способностями всегда так сильны и неадекватны?

Ещё секунд через пятнадцать, дверь распахнулась и на пороге появился мастер из охраны. Валентин Михайлович, которого совсем недавно просили пройти к западному выходу. Мы с ним пересекались ещё в поезде, он ехал во втором вагоне. Ему было лет под шестьдесят и ходил он, прихрамывая на левую ногу.

—У нас всё в порядке,— сказал я. Плохо, что из-за открытой двери не доносилось ни одного звука. С той стороны царила мёртвая тишина.— Он сбежал.

Валентин Михайлович посмотрел поверх моего плеча на любопытные лица княгинь, выглядывающих из-за ширмы.

—Ещё час будьте здесь,— сказал он мне, затем показал пальцем на лицо и скрылся в коридоре.

—Кто-то посторонний проник во дворец?— спросила Мария.— Ой, Кузьма, у Вас кровь идёт…

—Давайте мы поможем,— заторопилась Елизавета, вставая и подталкивая сестру к комоду, над которым лопнуло зеркало.— Садитесь, не стойте.

Я коснулся пальцем уголка глаз, затем посмотрел на капельку крови, смешанную со слезой. Чувство такое, что плачешь чем-то горячим. Проверил, не пошла ли кровь из уха, в котором ещё звенело. Елизавета взяла меня под локоть довела до кресла и решительно усадила в него.

—Это у меня аллергия,— быстро сказал я, пытаясь платком вытереть глаза.

—Только размазываете,— княгиня недовольно покачала головой, отнимая его. Пройдя к столу, куда унесли чайник, она вынула из рукава небольшой кружевной платочек, чтобы намочить. К этому времени вернулась Мария, неся в руках небольшую аптечку.

—Аллергия, говорите?— уточнила Императрица, решившая не мешать дочерям.

—Простите,— виновато сказал я.

—Ничего,— она улыбнулась.— Такое случается, особенно у сильных людей.