В восемнадцать лет такие вещи не должны казаться концом света. – Он с наслаждением затянулся сигарой и выпустил дымное облачко. – Мать Фишера умерла, когда он появился на свет. Он ее не помнит. Значит, едва ли дело в ней. Еще у него есть две старшие сестры… Как раз их гувернантка и сумела понравиться отцу семейства настолько, что он на ней женился. В этом браке появились еще дочь и сын. Однако Марк Фишер, как старший, все равно получит большую часть отцовского состояния. У него нет особых мотивов сходить с ума.

– Тем не менее, как говорят, у него напряженные отношения с отцом и мачехой, – заметил Стрикленд.

– И что же?

– И при этом он опекает бывших гувернанток, получивших в наследство дом с историей, отчасти напоминающей историю его собственной семьи.

– Ты считаешь, что это он? – Сэр Артур велел слуге принести виски. Предложил выпить и Стрикленду, но тот отказался, не желая затуманивать разум спиртным.

– Пока нет. Просто отмечаю странности.

– А Палмер, или, вернее, Аарон Худ?

– Будем называть его Палмером до поры. – Стрикленд потянулся за своей трубкой. – Скользкий тип. Сомнительная биография. Огромные долги, с которыми он вряд ли сможет рассчитаться, даже если женится на наследнице «Дома на скале». С другой стороны, живет он под чужим именем в Пилхолде, значит, вряд ли собирается платить по старым обязательствам. Однако игрок бывшим не бывает. Я смог узнать, что Палмер проигрался уже и на Мэйне. Он ухитрился наделать долги даже в Далише. У меня есть человек в этом городе, который держит меня в курсе происходящего. Я писал тебе о нем. Поскольку никаких следов пропавших наследниц он так и не нашел, я велел ему проверить всех подозреваемых, и на этот раз ему удалось принести некоторую пользу.

– Ты про Мосли? Клерка из пароходной компании?

– Именно. По его сведениям, Палмер время от времени ухитряется выплачивать долги. Не все, но большую часть. Пожалуй, по этой причине он до сих пор не сбежал вновь. И вот вопрос – откуда он берет средства? Хочу заметить, речь идет о значительных суммах, а земли у него нет, доходов – тоже. Наш любитель азартных игр объясняет это своими выигрышами, но правда в том, что крупные ставки так или иначе на слуху, а никто не слышал ни об одной из его значительных побед. Мосли утверждает, будто последние выигрыши Палмера случились примерно через пару недель после исчезновения последних двух наследниц.

– Две недели – это довольно долго, – заметил сэр Артур, принимая из рук слуги стакан с виски.

– Да. – Стрикленд сделал паузу, раскуривая трубку. – Уликой пока такое сложно посчитать, но два совпадения подряд заставляют задуматься. Мистер Мосли обещал выяснить про еще более ранние выигрыши Палмера, но пока это вся информация, которая имеется.

– Ты полагаешь, что Палмер – соучастник?

– Вполне может оказаться таковым. Подобные ему люди за деньги способны на многое. И притом он не так глуп, чтобы бежать раздавать долги сразу после совершения преступления. Если он замешан, то наверняка некоторое время выжидает. Однако настоящий убийца все равно кто-то другой.

– Мистер Хейвуд?

– Я нашел его фотографию. – Порывшись в папке, Стрикленд достал из нее портрет мужчины. – Этого человека в Пилхолде я не видел. У меня были подозрения на его счет, но теперь… Нет, похоже, он не тот, кто нам нужен.

Сэр Артур задумчиво посмотрел в свой стакан, где в желтоватом сиянии настенных артефактных светочей красиво мерцал старый виски цвета темного янтаря.

Да, клуб на Кроуфорд-стрит мог себе позволить даже новинки, выпускаемые Обществом артефакторов. Совсем некстати Стрикленд вспомнил про графа Сеймурского, покойного совладельца этой огромной корпорации, чья гибель так и осталась нераскрытой. Как там теперь его сын? Бедный мальчик. Если его дядя, пострадавший при взрыве, умрет, юный виконт, вернее, теперь уже граф, останется совсем один.

Мерзкое дело, в котором, кстати, замешан…

– Как поживает Дарлин? – спросил Энтони, решив начать издалека. Однако сэр Артур слишком хорошо знал своего друга, чтобы не понять, о чем он действительно хочет спросить.

– С моей сестрой все в порядке, благодарю. А вот ее муж, Вильям, так в последнее время невзлюбил своего сына, что мне пришлось забрать мальчика к себе.

– Отлично. Твой племянник слишком хорош для такого отца.

– Ты так и не изменил своего мнения относительно участия Вильяма в убийстве?

– Я по-прежнему считаю, что он единственный, кто имел возможность убить семью графа Сеймурского.

– Кстати об этом. – Докурив сигару, сэр Артур погасил ее и положил в пепельницу. – Тебя готовы восстановить в полиции. Я договорился. С двумя условиями, к сожалению.

– Какими?

– Понижение в должности до инспектора и полный запрет заниматься делом графа Сеймурского. Тем более что оно закрыто. Ты не должен даже заикаться о нем, Энтони. Понимаешь? – Сэр Артур пристально посмотрел другу в глаза. – Эта война проиграна.

– Пока, – упрямо возразил Стрикленд, не в силах отказаться от мысли найти настоящего убийцу.

– Нет, Энтони, не пока. Ты должен забыть об этом деле. Оно затрагивает интересы таких людей, которые даже мне не по зубам. Пойми, наконец, иногда просто нужно смириться.

– Ты пристрастен, Артур, ведь дело касается отчасти и твоей семьи, – не выдержал Энтони.

– Вильям – мерзавец. Я был против того, чтобы Дарлин выходила за него замуж, но отец не прислушался к моему мнению. Ты хорошо об этом знаешь, – заметил сэр Артур невозмутимо. – Окажись он убийцей, я бы и пальцем не шевельнул, чтобы спасти его от виселицы. Но мне кажется, все не так очевидно, как ты думаешь. Вильяму не было смысла так себя подставлять. Он слишком труслив. Но дело сейчас не в том, кто убийца. Дело в тебе. Работа в полиции – твое призвание, и сейчас придется выбирать – закрыть глаза на заведомо проигранное дело или упорно добиваться своего. Последнее закончится твоей смертью.

– Ты выяснил что-то еще? – тут же насторожился Стрикленд.

– Ничего конкретного. Все важное я тебе уже сказал. Думай. У тебя есть немного времени. И довольно об этом. Вернемся к тому, что сейчас куда важнее. Итак, выходит, кроме Фишера и Палмера, подозреваемых нет.

– Бейлиф и полковник Мэйсон… – Сыщик задумался. – Эти двое достаточно богаты, чтобы финансировать Палмера. И оба были хорошо знакомы с семьей Хейвудов. Я пытался выяснить подробности. Мэйсон – друг детства Ральфа Хейвуда. Он выбрал военную карьеру, потом вернулся через пятнадцать лет, чтобы вступить в наследство, однако надолго не задержался. Вскоре после гибели первой миссис Хейвуд он переехал в Новую Альбию и вернулся уже во время судебного процесса над Ральфом и Сибиллой Хейвуд.

– Не могу придумать ни