на разросшийся куст с разлапистыми, фиолетового оттенка листьями и красноватыми свечками соцветий. Клещевина… В своё время мой главный садовник предложил посадить несколько этих красивых кустов для отпугивания насекомых-переносчиков инфекций. Учитывая, что рядом бассейн и почти полностью обнажённые люди, мера не лишняя. Но я ещё помнил, что из бобов клещевины добывают не только касторовое масло, но и сильнейший яд рицин.

В чём его прелесть? В том, что отравленный умирает не сразу, а спустя несколько суток. При этом поставить с ходу диагноз практически невозможно. Это я помнил из какой-то интернет-статьи по поводу убийства болгарского писателя-диссидента Маркова, а ещё по обалденному сериалу «Во все тяжкие», где мистер Уайт в перерывах между варками «синего мета» как раз и сварганил отраву из коричневых бобов.

Кстати, может, и нам снять нечто подобное этому сериалу, только, естественно, с учётом современных реалий? Правда, в отличие от «Банд Нью-Йорка», эти шесть сезонов я пересматривал лишь дважды, но сюжет тем не менее крепко отложился в моей памяти. Надо бы уточнить, как сейчас обстоит дело с амфетаминами. Вполне вероятно, что о них ещё и слыхом не слыхивали, тогда придётся в сценарии заменять их другим веществом, хотя бы и выдуманным от балды[23].

Я натянул сшитый по спецзаказу тренировочный костюм, так как в обычный одеваться было лень, и спустился во внутренний двор. Приблизился к самому буйному кустарнику клещевины, украшенному красными шаровидными коробочками с мягкими колючками. Открыл одну. Внутри обнаружились три светло-коричневых боба с продольным рисунком. Господи, зачем я это делаю? Медичи из меня, должно быть, такой же, как из говна ракета. Но я такой: если уж вдолбил что-то себе в голову — не отступлю. Пусть будет; запас, как говорится, карман не тянет, лишь бы самому не травануться.

Постоянно оглядываясь, не пялится ли кто в мою сторону, вскрыл пяток коробочек и набрал с полтора десятка бобов. На первый раз хватит, можно ретироваться.

Уже в номере задумался, что делать дальше. Обращаться к кому-то за советом посчитал не нужным, нечего лишний раз подставляться; как говорится, если знают двое — знает и свинья. Поэтому просто растёр бобы в кашицу и решил подождать, пока вся эта масса высохнет. А чтобы избавиться от ненужной касторки, подложил под семена несколько салфеток, пусть пропитываются[24].

К утру вещество было уже сухим. Соблюдая меры предосторожности, я растёр его в мелкий порошок. Куда бы пересыпать?.. Даже пузырька нет. Пришлось идти к дежурной по этажу, просить показать аптечку. Ага, вот этот сгодится. Маленький, тёмно-коричневого стекла, внутри дребезжат витаминки в форме драже.

— Прохожу акклиматизацию, витамины помогут быстрее восстановить кондиции, — с улыбкой объяснил свои действия дежурной.

Вернувшись к себе, вытряхнул витаминки в унитаз, а порошок засыпал в пузырёк, закрутив металлическую с резиновой прокладкой крышечку. Пластик ещё считался редкостью, по мне, так бы и оставалось. Куда приятнее держать в руках вещи, сделанные из натурального материала: дерева, кожи и металла. Но прогресс диктует свои условия. Пройдёт не так много времени, и пластик, этот побочный эффект нефтяного промысла, решительно вторгнется в жизнь человечества.

Пузырёк отправился в сейф, хотя у меня была мысль на ком-нибудь проверить действие препарата. Но на ком? Хм, а может, выбрать на роль потенциальной жертвы нашего дорогого гостя мистера Джексона? Не прокатит — ну и ладно, а получится — одним ярым поборником американских демократических ценностей станет меньше.

Самолёт в Вашингтон у конгрессмена вечером, так почему бы не пригласить его отобедать? Обслуживанием Джексона занимался Стетсон, поэтому я позвонил вниз и попросил найти моего помощника. Тот отзвонился спустя пятнадцать минут.

— Саймон, на сколько сегодня у нашего гостя из Вашингтона запланирован обед?

— На четырнадцать часов по местному времени.

— Он один обедает? Хочу составить ему компанию. Узнай, пожалуйста, не будет ли он против.

Мистер Джексон был не против. Более того, даже обрадовался тому, что ему не придётся пережёвывать пищу в одиночестве. Тем более я предложил для удобства малый вип — зал, где нас никто не потревожит.

Кулинарные предпочтения гостя были выяснены заранее. И питаться он у нас должен был бесплатно, хотя, безусловно, вряд ли рассчитывал на такой стол, какой по моему распоряжению ему предложили повара.

Первыми подали маленькие и тёплые сырные пирожки. Пока мы наслаждались закусками, нам предложили изучить меню напитков. Мы остановили свой выбор на сухом красном вине сорта «Сира». Вслед за вином появился поднос с закусками. Морковный зефир, тартар из тунца и пудинг из фуа-гра с венчающим его желе из спаржи были бесподобны. Затем последовал маленький киш с яйцом и сморчками, выращиваемыми в наших теплицах.

Наконец появился хлеб светлого и тёмного сортов с хрустящей корочкой и нежной мякотью. Тихоокеанский палтус был подан с копчёным молодым чесноком и лангустом. Новошотландский лобстер с молодой морковью, имбирём и гранолой со специями буквально таял на языке. Хорошо пошёл цыплёнок, приготовленный на медленном огне, с гигантской пресноводной креветкой и водорослями. Добил нас колорадский ягнёнок, приготовленный четырьмя разными способами: равиоли, колбаски, рёбрышки и «сладкое мясо». Отправив в рот последний кусочек, Джексон покачал головой:

— Просто не могу поверить, что в такое тяжёлое время, когда в мире полыхает война, я оказался в настоящем раю, где забываешь обо всём и хочется предаться вечной неге.

— Да в вас погибает поэт, — ободряюще улыбнулся я собеседнику.

— О да, по молодости я баловался стихами, но, поступив в Стэнфорд на юриста, забросил юношеское увлечение. Понял, что юриспруденция мне ближе.

— Кстати, это ещё не всё, впереди три блюда, а затем десерт.

— О, боюсь, мой желудок не выдержит. Но уверен, что на вкус они так же бесподобны, как и всё, что я отведал до этого.

— Вы уж постарайтесь, а то наш шеф-повар обидится.

— Ну, если только чтобы его не обидеть…

Наш обед вопреки правилам этикета сопровождался разговорами на политические темы. Причём я больше выступал в роли благодарного слушателя, всячески демонстрируя, как мне интересно, что несёт этот вундеркинд. То есть кивал, мычал и угукал, если рот был занят едой, или вставлял одно-другое словечко, не претендуя на право быть трибуном.

Джексон настолько проникся ко мне симпатией, что предложил обращаться друг к другу по именам.

— Фил, вы знаете, а я уверен, что война с Японией надолго не затянется, — разглагольствовал конгрессмен, уплетая утку с клубникой и спаржей. — Достаточно сравнить ресурсы двух стран, чтобы понять — долго им не продержаться. Им же приходится вести войну на несколько фронтов. Нипперс увязли в Китае и Юго-Восточной Азии, это