Перед ней самой стояла плошка риса с двумя поджаренными рыбками, небольшая пиала прозрачного бульона и блюдце с маринованными овощами.

И две палочки вместо вилки.

– Ого. Вам удобнее есть этими штуками?

– Всем это удобнее, нужно только немного подучиться, – церемонно ответила Анна и рассмеялась. – Муж моей сестры – японец, и завтрак готовил обычно именно он. Наверное, я просто привыкла.

– На самом деле это важно, – добавила Жюли, аккуратно отрезая ножом кусок оладьи. – Я имею в виду, маленькие привычные мелочи: завтрак, одежда… Возможность чистить зубы и умываться. Это всё позволяет даже здесь чувствовать себя… прежним человеком.

«Большое заблуждение, – подумал Джек, и в груди у него защемило. – Потому что на самом-то деле никто не прежний. Ты сама отбираешь у людей голоса и посылаешь их вдаль, как почтовых голубок; Анна может превращаться в олениху и копытом высекать золото. Я… я вообще бесполезный комок меха».

Но говорить этого он, конечно, не стал, и приналёг на бургер, благо там было-то уже на три укуса – на три хороших, голодных укуса.

Остаток завтрака прошёл в молчании. Когда все закончили с едой, а служанка унесла посуду, Жюли выдержала небольшую паузу, а затем спросила:

– Ты подумал о моей просьбе, Джек?

Анна резко опустила голову и некрасиво сгорбилась.

«А ведь она, похоже, явилась поговорить со мной по собственной инициативе, без просьбы Жюли», – осенило Джека, и отчего-то ему стало грустно.

Может, оттого что здесь на него не давили, не угрожали ему и даже не уговаривали – хотя могли.

– Я согласен, – ответил он быстро, не давая себе времени передумать. – Не обещаю, что всё получится, и мне нужно больше информации об арфе и о чудищах, которые обитают в каменном лесу… Когда нужно идти?

– Сегодня, – ответила Жюли чересчур резко – и почти сразу виновато улыбнулась. – Извини. Честно говоря, я боюсь, что ты передумаешь, поэтому тороплю события… Мы подготовим тебе запас еды, немного лекарств и флягу с водой, выступать можно сразу после этого. Я тебя провожу до самого входа. Отсюда, разумеется.

– А, шёпотами, не лично, – сообразил Джек. – А что насчёт опасностей леса?

– Многое рассказать не могу, поскольку оттуда никто ещё не возвращался, но вот что говорится в хрониках, которые мне передали…

С информацией было негусто. Жюли смогла рассказать только, что, вероятно, каменный лес похож на лабиринт, там много запутанных ходов, пещер, есть и глубокие расщелины. Согласно записям, днём передвигаться там было относительно безопасно, а вот ночью просыпались разнообразные твари – включая хозяина леса, здоровенного зелёного великана с дубиной.

– Мы прозвали его «троллем», но с рассветом он, увы, не окаменевает, – с сожалением добавила Жюли. – Похоже, что арфу охраняет именно он и, возможно, сперва придётся избавиться от него – а потом уже от инструмента. В лесу ещё обитают «твари многочисленные и злые», но кто это – я не знаю, в записях никакой конкретики.

– Ну, с великаном я уже сталкивался как-то раз, так что ничего нового, – ответил он, умолчав, что тогда ему пришлось бежать.

– Джек – повелитель великанов, – с серьёзным лицом пошутила Жюли.

Анна, не отрываясь от вязания кружев, беззвучно засмеялась.

На сборы ушло чудовищно мало времени. Казалось, Джек только моргнул – и всё, пора уже было выходить. Ему собрали отдельный заплечный мешок с едой и питьём; лекарства – небольшой свёрток с обеззараживающими снадобьями, болеутоляющими, жаропонижающими и так далее – он положил в основную сумку, чтобы не потерять. Ожидая, Джек успел глянуть на карту; три блестящих точки – три ключа, обозначающие Сирила, – изрядно приблизились.

«Возможно, он дойдёт до деревни уже сегодня, – промелькнула мысль, и стало тревожно. – Надеюсь, ему хватит рассудительности, чтобы не соваться за мной в смертельно опасный каменный лес».

Но представлялось, честно признаться, ровно обратное.

Джека никто не провожал; стража – женщина и мужчина с одинаковыми короткими стрижками, одинаково недружелюбные – молча открыли ворота и перекинули через ров мост.

«Впрочем, – подумал Джек, – они могли попросту отдать свои голоса Жюли».

– Сразу за воротами – направо, вдоль рва, – шепнул в ухо нежный голос. – Не спеши, но и не задерживайся. Нужно добраться до темноты.

«А вот и провожатый, вернее, провожатая».

Когда Джек уже перешёл ров по мосту, позади вдруг послышались шаги. Бежала Грейс, явно невыспавшаяся, запыхавшаяся; она была в новой чистой одежде, чем-то напоминающей ту, что носила Анна, только в тёмной.

Копья при ней не было.

– Погоди! – крикнула она. Добежала, прихрамывая, остановилась, тяжело дыша и упираясь руками в колеи. – Уф… Лёгкие что-то ни к чёрту. Я не поблагодарила тебя за спасение, да и не думаю, что какие-то слова могут выразить всё, что я чувствую. Тем более что говорить меня не учили, учили только кидать подальше дурацкую палку, – кривовато улыбнулась она. – Я… я просто хочу пожелать тебе удачи. Возвращайся живым… А это тебе.

И она неловко сунула ему в руку маленькую конфету – карамель в шелестящей пластиковой упаковке.

– Карамель со вкусом сливочной карамели, – сказала Грейс и отступила на полшага, явно чувствуя себя неуверенно. – У меня была в кармане целая горсть, ну, когда я сюда загремела. Почти всё сгрызла в первый месяц, потом экономила… Эта вот осталась в комнате, которую выделила мне Жюли, вместе с другими вещами. Уцелела чудом, – хохотнула она неловко и быстро умолкла. – Только ты не береги её, это ведь не талисман, а просто конфета.

– Для тебя тоже? – спросил Джек.

Карамель была тёплой; она слабо пахла даже сквозь упаковку – сладко, чуть пластмассово.

– Если это и талисман, то он не помог, – у Грейс дёрнулся уголок рта. – Выбрось из головы. Я даю тебе эту штуку, ну… с хорошими мыслями. Желаю добра.

– Спасибо, – хмыкнул Джек. – Подарки перед долгой дорогой особенно хороши тем, что они означают: твоего возвращения ждут. До встречи, Грейс!

– До встречи!

Она махнула рукой и отступила на мост и дальше, к воротам. А Джек пошёл правее, вдоль рва, как подсказывал тихий