как парадокс контекстной рекламы: откуда ей известно, что нам нужно, и можно ли сказать, что система читает наши мысли?

- Черта с два! Ей не надо ничего читать. Мы думаем мысли, в которые вставляют рекламу, потому что нас заставляют их думать. (...) Системе незачем читать мысли. Ей гораздо проще прокачать через твою голову мысль, которую ты принимаешь за свою, - а потом, как бы в ответ на нее, прокачать рекламу, удивляющую

17

своей уместностью

Желание, в которое контрабандой вмонтирована реклама - вот трудноразрешимая дилемма «своего» и «чужого» кармана. Режиссер Терри Гилльям вспоминает, как однажды он озадачился таким вопросом:

Когда мне было двадцать с хвостиком, я осознал, что телевидение берет верх над моим сознанием. Я шел по калифорнийскому берегу океана, солнце садилось за горизонт, расцвечивая небо, чайки оставляли на песке загадочные следы, а навстречу мне шла прелестная девушка. И я спросил себя: «Я получаю удовольствие от этого потому, что это прекрасно, или потому, что мне промыли мозги телерекламой?» Отсутствие ответа на этот вопрос стало одной из причин, по которой я покинул Америку и поселился в Англии.10

Можно развернуть эту проблему в плоскость новых идеологических технологий - тогда мы обнаружим, что методики мошенничества с нашими мыслями и желаниями перешли в режим тонкой ручной работы. Идеологический хэнд-мейд превращает эксплуатацию в обслуживание, реципиента - в клиента, манипулятора - в доброжелательного консультанта.

Вот несколько наглядных примеров виртуозной работы современной идеологии в качестве интеллигентной услуги. В

документальном фильме Майкла Мура «Фаренгейт 9/11» (Fahrenheit 9/11, 2004, США) есть эпизод с армейскими

вербовщиками. Труд вербовщика груб и неблагодарен: набирать «пушечное мясо» для горячих точек - это не хот-догами торговать! Но на деле коммивояжерам и рекламным агентам есть чему поучиться у профессиональных милитаризантов. Потенциальных рекрутов у входа в супермаркет встречают два приятных молодых человека в парадной форме со значками и аксельбантами, вооруженные только визитками и улыбками:

- Молодые люди! Вы знаете, что мы на вас смотрим? Никогда не думали записаться к нам?

- Я хотел идти в колледж и играть в баскетбол.

- А что хорошо получается? Можешь играть за морскую пехоту и путешествовать по миру с нашей командой. Знаешь, что Дэвид Робинсон тоже был военный?

- А ты где работаешь?

- В KFC...

- Устроишь нам выгодный обед?

- Я вроде как собирался сделать карьеру в музыке.

- Может, мы сможем устроить твою карьеру в музыке? Позволь морской пехоте сделать это для тебя! Я уверен, ты знаешь Шэгги, что-нибудь о нем слышал?

- Ага, он из Ямайки.

- А что он был морским пехотинцем, не знал? Если собираешься заняться музыкой, нужно поучиться дисциплине, особенно если касается денег. Если зарабатываешь миллионы, надо уметь ими распоряжаться. Приходи к нам, поговорим!

- Чем занимаешься после обеда, как насчет завтра?

- В понедельник утром, часов в десять?

- Устраивает.

- За тобой приехать?

- Ты в девятом классе? Ты выглядишь старше. Вот моя визитка.

- Никогда не думал стать морским пехотинцем?

- Думал, но у меня теперь жена и ребенок.

- Тем более нужно к нам!

- Мне вот что нужно - получить от тебя кое-какую информацию. Чтобы я мог вычеркнуть тебя из списка. Вроде как я с тобой поговорил, но ты отказался. Идет? Какой номер телефона?

Перед нами образец безупречной идеологической обработки, в которой восхищает всё - от манер и внешнего вида до сногсшибательных аргументов: позволь морской пехоте помочь тебе с музыкальной карьерой и бухгалтерией будущих гонораров! Набирая на призывные участки расходный человеческий материал, одалживая чужие жизни, обаятельные менеджеры войны помогают нам с творческой самореализацией. Разреши морской пехоте сделать это за тебя, парень!

С этим примером рифмуется иронический фрагмент фильма Жана-Люка Годара «Карабинеры» (Les Carabiniers, 1963, Франция, Италия). Здесь феномен войны методом брехтовского отчуждения сводится к набору милитаристских категорий, к дискурсивным и визуальным частицам, захватывающим сознание жертвы. В картине Годара тоже есть сцена вербовки, в которой два деревенских простачка усваивают идеологическую иллюзию:

- У вас есть богатство.

- Как это?

- Мы вам объясним. Во-первых, вы обогатите свой разум, посещая заморские страны. А потом вы станете богаты. Сможете иметь все, что пожелаете.

- Согласны. А где это взять?

- У врага. Вы это возьмете у врага. Не только земли и стада, но дома, дворцы, города, машины, кино, магазины, вокзалы, аэропорты, бассейны, казино, театры, бульвары, букеты цветов, триумфальные арки, табачные фабрики, аптеки, фонари, самолеты и всех женщин. Поезда с продуктами... ручки, ювелирку, «альфа-ромео», гавайские гитары. Прекрасные пейзажи, слонов, поезда, станции метро... «роллс-ройсы», «мазерати», раздевающихся женщин. (...)

- Вы не знаете, что такое война. Вы увидите, это потрясающе.

- Нас не накажут за воровство?

- Нет. На войне всё можно.

- На войне можно взять кассовый аппарат?

- Да.

- И старики в очках ничего не скажут? А можно сломать детям руки? А обе руки? У нас будет право вышвырнуть кого-нибудь? Разорить жилье? Сжечь город? А можно сжечь женщин?

- Да.

- Если захотим, можно убивать невиновных?

- Да.

- Можно пожрать в ресторане и уйти, не заплатив?

- Да, да, такова война.

Кадр из фильма Жана-Люка Годара «Карабинеры» (Les Carabiniers, 1963)

Годаровская деконструкция милитаристской фантазии может показаться гротескной, но структурно эти фрагменты очень похожи. Мы видим общую технологию своеобразного захвата желания, похищения воображения. Любой рекламный плакат, призывающий к поступлению на контрактную службу, оперирует тем же набором дразнящих образов, гарантирующих прибавочное удовольствие. Безнаказанно убивать и насиловать, как мы догадываемся, можно только на войне. Этот психологический бонус адресован спрятанным в глубине нашего «я» преступным желаниям.

Желание «обогатить свой разум, посещая заморские страны» входит в предложение. На типовом рекрутинговом билборде мы обычно видим розовое небо, синее море, пальмы, туземную красотку, обнимающую накачанного воинственного героя, -словом, экзотику турагентства, стимулирующую воображение в направлении запретных наслаждений («военный туризм» с бонусом из «дворцов, городов, машин, раздевающихся женщин»).

Романтика военной службы

Романтика путешествия по теплым странам вместе с льготами для человека с ружьем, - это с детства знакомый многим сценарий типовой компьютерной «стрелялки» или «бродилки». Новая реклама армии РФ говорит с поколением компьютерных игр на самом понятном для него языке:

Онлайн более миллиона