Шрифт:
Закладка:
— Что ты там бубнишь?
— … на счёт вчерашнего, — громче сказала я. — Почему ты назвал меня “Лисицей”?
Алек скривился, точно ему наступили на больную мозоль. Оглянулся, пошарил взглядом в опустевшем коридоре, обеспокоенно потёр лоб:
— Тина, если это то, о чём я думаю, то мой тебе совет — ни с кем не говори о своих странностях. Никто не должен знать, понимаешь? Ты привыкнешь. Просто живи, как жила.
— Ты тоже…
— Ни с кем. Не. Обсуждай. Даже. Со мной, — отчеканил он. — Мне проблемы не нужны. Тем более чужие.
— Но… подожди! Объясни мне… мы же друзья.
— Мы были друзьями в детстве, Тина. Но это в прошлом. Пойми уже, наконец.
После этого он развернулся и молча ушёл, оставив меня одну.
***
В университете пришлось задержаться. Профессор философии, тот самый, который утром не пустил меня на пару, завалил работой в счёт пропущенного занятия. И как только умудрилась попасться ему на глаза! Несколько часов кряду я проверяла контрольные студентов, проклиная Койота, из-за которого и опоздала на пару. Память услужливо напомнила, что я и не собиралась сегодня учиться, но вина старосты в моих глазах от от этого не уменьшилась ни на йоту.
Когда я закончила, настроение было наиотвратнейшим. Итог дня: Алек послал куда подальше. Староста зубы на меня точил… Ещё и на улице царила темень, добавляя мрачных мыслей. И почему в Питере даже осенью так рано наступает ночь?
Фонари только-только зажглись, и их свет едва пробивался через влажный воздух. Осенняя морось неприятно холодила кожу.
Вжав голову в плечи, да подняв повыше воротник куртки, я поспешила к выходу с территории университета. Я всё думала про слова Алека. Даже в воспоминании они отдавались тянущей болью в сердце. Может действительно, просто притвориться, что всё в порядке? Ведь научилась же видеть человеческие лица за звериными масками, так может, если тренироваться, звери и вовсе исчезнут, и буду жить, как прежде?
Я уже шагала к остановке, когда меня настигло короткое, но властное “Девушка, постойте!”.
Это оказался Ящер-декан. Он укрывался от дождя под аркой Университета, примерно там же, где утром подкарауливал Койот.
— Подойдите, пожалуйста! — крикнул декан. Я приблизилась не без опаски, ведь это именно с ним совсем вчера разговаривал Павел. Интересно, декан знает о моих прогулах? Как бы с бюджетного не выперли…
— Здрасте, — неловко поприветствовала я, стараясь не смотреть на Ящера. Уж больно жуткие у него были глаза — неподвижные чёрные бусины с жёлтой конвой, и никакой мутной плёнки… Мощную шею покрывали вертикальные складки, кожа вся в мелких чешуйках. Одет с иголочки — чёрный костюм, белая рубашка, точно Джеймс Бонд на задании.
— Добрый вечер, — очень вежливо поприветствовал он. Голос был хоть и по стариковски хриплый, но глубокий, а тон вкрадчивый. — Сегодня вы, милая, что-то подзадержались. Закрывали долги?
— Ага, — невнятно откликнулась я, чувствуя странную дрожь в коленках. Ящер смотрел внимательно, словно ощупывая взглядом. Интересно, сколько ему лет? По голосу — старик. А по осанке — в расцвете сил. Странно, но рассмотреть человеческое лицо за маской рептилии никак не получалось. Словно звериная форма была у декана плотнее и… реальнее чем у остальных. Мы несомненно встречались раньше, ведь откуда-то же знаю его должность — даже сомнений не возникает. Но вспомнить облик не выходило, тот словно ускользал из памяти.
— Напомните пожалуйста, как вас зовут?
— Тина, — настороженно ответила я. Дождь усилился, вода попадала за воротник, но я не спешила спрятаться от непогоды под аркой.
— Тина… Да, это имя вам подходит, — как бы между прочим сообщил Ящер. — Живое. От него пахнет болотом. Берегите его… О, у вас тут сбилось… Можно? — он протянув ко мне чешуйчатые руки. Я кивнула, и Ящер, поправив мой съехавший на бок шарф, буднично сказал: — Милая, вы сегодня ничего не бойтесь. Если запутаетесь, то ищите светлое стекло. И ладонь не отпускайте, договорились?
— Какую ладонь? Я вас не понимаю, — пролепетала я, вконец растерявшись.
— Поверьте, Тина, и сам не понимаю. Просто знаю, что вам необходимо помнить про стекло. И про ладонь. А уж зачем, вы сами должны понять. Скоро, уже скоро всё случится… — добавил декан и вдруг засмеялся стариковских, похожим на кашель, смехом.
Я плотнее засунула руки в карманы, пытаясь справиться с охватившей тело тревогой. В голову мне пришло, что декан не просто какая-то ящерица… А варан или вроде того.
Но кем бы он не был, его смех настораживал, а непонятный смысл сказанных слов — пугал. Вечерняя темень вдруг показалась зловещей, а путь до дома — таким длинным, что случиться может любая беда. Щурясь от дождя, я решилась спросить снова:
— Не понимаю… Вы меня предупреждаете? Но о чём? — Я прищурилась, вдруг замечая на лбу Ящера, между чешуйками, выпуклость, пересечённую чёрной прорезью. Это вроде третьего глаза, или что?
— Просто будьте осторожнее, — буднично откликнулся декан. — А мне пора, — И, не говоря больше ни слова, прихрамывая на правую ногу, он поплёлся вглубь территории университетского городка. За ним по земле волочился толстый, блестящий от дождя хвост.
Я стёрла капли с лица и, полная дурных предчувствий, поспешила под стеклянную крышу остановки. Мозг, перегруженный за день загадками и недомолвками, требовал отдыха. Какие цели у декана? Зачем эти нелепые намёки, если я ни слова не понимаю? Следует ли чего-то опасаться? И если да, то чего? Ещё и Алек со своими предупреждениями. И Павел, будь он неладен. Может это именно он меня подстерегает в ночи? Может о нём предупреждал Ящер?
Единственной хорошей новостью было то, что, похоже, мои прогулы совершенно никого не волновали. Но радоваться я не спешила.
В висках болезненно стучали молоточки, хотелось сжать голову руками и давить, пока они не замолкнут. Темнота сгущалась, а нужного автобуса всё не было. Время стремилось к отметке “десять вечера”. Скорей бы добраться до дома и завалиться в кровать, проспаться. Может быть утром всё окажется сном…
Я нетерпеливо ходила вдоль остановки. Старые кроссовки, не выдержав испытание Питером, давно уже вымокли и противно хлюпали при каждом шаге.
Автобусы и маршрутки словно смыло дождём, иначе как объяснить, что за сорок минут ни один так и не подъехал? Пальцы у меня знатно продрогли, зубы не попадали один на другой. Молоточки в висках потяжелели и грозили проломить череп.
Чтобы хоть как-то сдвинуться с мёртвой точки, я решила прогуляться до ближайшего метро. А то так и состариться можно в ожидании.
Пока шла, капли барабанили по куртке, волосы прилипли к